Несмотря на внушительную протестную активность, связанную с президентскими выборами в России, ЦИК объявил о беспрецедентно высоком результате Владимира Путина. Если верить официальным цифрам, за него проголосовало более 76 миллионов человек, то есть больше половины россиян, включая младенцев. Этот результат способен деморализовать несогласных с режимом, но важно понимать: такая реакция — одна из целей переизбрания Путина. «Холод» рассказывает, из чего сложились эти 87% и что они на самом деле означают.
Чтобы не пропускать главные материалы «Холода», подпишитесь на наш инстаграм и телеграм.
Общество
Реакция россиян на результаты выборов полностью соответствует теоретическим ожиданиям тех политологов, которые видят в авторитарном голосовании не только попытку диктатора лишний раз подтвердить легитимность, но и стремление деморализовать общество.
Гигантские проценты «поддержки» Владимира Путина заставляют оппозиционно настроенных граждан верить в то, что они малочисленны и бессильны; реальные сторонники президента убеждаются, что находятся в подавляющем большинстве. А недовольным положением дел, но в целом лояльным россиянам кажется, что сейчас точно не лучший момент для пересмотра политической позиции — никто не любит быть частью маргинального меньшинства.
«Элиты»
Примерно та же логика может быть применима для описания настроений «элит». Чиновники хотят сохранить доступ к власти и обогащаться за счет привилегированного положения. Главную угрозу этим планам представляют избиратели, которые в один прекрасный момент могут устать от произвола государства.
Для «элит» электоральный результат Путина — это защита от таких рисков. Они считают, что «популярность лидера» сдерживает граждан от сомнений по поводу легитимности всей политической системы. Как однажды обронил нынешний спикер Госдумы Вячеслав Володин: «Нет Путина — нет России».
В такой ситуации ближайшему окружению автократа не имеет смысла даже задумываться о том, чтобы оспорить его власть: сейчас все и так неплохо, а вот столь же теплое место в России без Путина отнюдь не гарантированно. Можно представить и диаметрально противоположный сценарий: если опытный автократ неожиданно набирает значительно меньше голосов, чем ожидалось, элиты начинают «рыскать глазами» в поисках нового центра силы, который сможет обеспечить им дальнейшее процветание.
Наконец, аномально высокие проценты на российских президентских выборах могут оказывать влияние даже на настроения граждан и политиков других стран. Позиция «решения Путина поддерживают все россияне» отличается от позиции «решения Путина нравятся только Путину и маргинальному меньшинству» тем, что в первом случае для противодействия агрессии придется сломить волю десятков миллионов людей, во втором — дождаться момента, когда недовольство автократией достигнет апогея или попытаться точечно воздействовать на слабые места режима. Первый вариант может казаться американскими или европейским избирателям гораздо менее осуществимым.
Разумеется, ту пользу, которую авторитарные лидеры извлекают из аномально высокого уровня поддержки на выборах, они совсем не обязательно осознают или ставят в качестве цели. Скорее всего, 15–17 марта администраторы российской внутренней политики просто попытались продемонстрировать начальству свою лояльность и способность достигать высоких результатов.
Парадокс постэлекторальной дискуссии в России состоит в том, что даже вполне информированные люди склонны впадать в уныние из-за цифры в 87% напротив фамилии Владимира Путина. Это уныние — именно то, чего сегодня добивается режим. Ему выгодно, чтобы россияне не верили в возможность мирной и благополучной жизни. Но озвученные ЦИК результаты имеют весьма опосредованное отношение к реальности. Объясняем, почему мы в этом уверены.
Всеми неправдами и неправдами
Выборы в России бесстыдно фальсифицируют. В этом можно было убедиться, даже не заходя на избирательные участки, еще 15 марта, в первый день голосования. Электоральный аналитик Роман Удот собрал данные о явке на избирательных участках по всей стране по состоянию на 15:00 и 20:00. Ниже представлено два графика, один — для Республики Тыва, другой — для Кемеровской области. Каждая точка соответствует участковой избирательной комиссии (УИК), ее положение на графике по вертикали зависит от явки избирателей.
Заметно, что многие расположенные вплотную друг к другу УИКи выстраиваются в почти ровную линию. Это означает, что к 15:00 или 20:00 на них была зафиксирована идентичная явка. Шанс, что это произойдет на таком количестве соседних участков по чистой случайности, стремится к нулю. Обычно это происходит из-за того, что местные чиновники или члены избирательных комиссий получают от властей установку на достижение плановых результатов к определенному времени. Явку просто рисуют, и несложно догадаться, что то же самое происходит и с результатом.
После публикации результатов голосования на сайте ЦИК настало время еще более удивительных открытий. «Новая газета Европа» и исследователь Иван Шукшин независимо друга от друга проанализировали данные о соотношении явки и результатов кандидатов на президентских выборах с помощью математического метода Кислинга-Шпилькина.
Такой анализ показывает, что высокая явка на избирательных участках не может систематически искажать голосование за какого-либо из кандидатов. То есть в среднем Путин должен набирать 80% и на тех участках, где явка составила 40%, и там, где на выборы якобы пришло 95% избирателей. Как видно из графика соотношения результатов и явки, в России наблюдалась иная картина. Когда явка достигала 70%, Путин резко начинал получать больше голосов.
Даванков, который шел вторым на участках с явкой до 70%, напротив, начинал резко проигрывать Харитонову. Это аномалия, которая объясняется в том числе тем, что на многих участках избирательные комиссии фальсифицировали результат в пользу Путина. Если комиссия добавляет ему 200 голосов, то должна увеличить на то же самое количество и итоговую явку. Шукшин оценивает количество «лишних» голосов в 22 миллиона, «Новая газета» пишет о 31,6 миллиона из 64,7 якобы поданных за Путина без учета электронного голосования.
Соцсети переполнены еще более наглядными свидетельствами фальсификаций. Представители избирательных комиссий открыто вписывают в итоговые протоколы пришедшие «сверху» цифры, даже не ориентируясь на подсчет бюллетеней; Путин успевает набрать дополнительные 100 голосов в промежуток между подведением итогов голосования на участке и внесением результатов на сайт ЦИК; никуда не исчезли и топорные вбросы в урны для голосования.
Метод Кислинга-Шпилькина помогает выявить крупное электоральное мошенничество, однако он не позволяет отделить эффект прямых фальсификаций от мобилизации на избирательные участки зависимого от властей электората. Так, участок с явкой в 74% и 89% голосов за Владимира Путина может быть как плодом фантазии членов избиркома, так и следствием того, что подавляющее большинство проживающих в районе граждан — сотрудники государственных предприятий, дружественного властям бизнеса или работники бюджетной сферы.
Впрочем, существуют и более однозначные статистические методы выявления электорального мошенничества. Например, в России аномально много участков, на которых был зафиксирован «круглый» процент поддержки Путина (например 85% или 95%). Это уже нельзя объяснить ничем иным, кроме фальсификаций.
Искаженная воля избирателей
Процент Путина без грубых нарушений можно примерно определить по результатам независимых соцопросов, которые проводили на выходе с избирательных участков в день голосования. Экзит-пол команды Бориса Надеждина позволяет говорить о том, что в действительности Владимир Путин мог получить 72,9% поддержки, Даванков — 16,77%.
Эти значения, впрочем, тоже могут быть несколько искажены из-за, с одной стороны, склонности жителей авторитарных режимов давать «социально одобряемый» ответ («Да, голосовал за Путина»), с другой, из-за проведения опроса только в 19 регионах РФ (среди которых не было, например, кавказских республик, известных способностью властей обеспечивать высокую явку лояльного электората). В любом случае официальный результат выборов — совсем не то, чем кажется.
Однако 72,9% или любые другие близкие к этому значению цифры — все еще внушительный результат. Чтобы разобраться, с помощью каких средств он был достигнут, следует вспомнить о специфичных отношениях между российским режимом и аффилированными с ним избирателями.
Политологические исследования показывают, что еще в 2011–2012 годах значительная доля российских граждан приходила на избирательные участки не по своей воле, а под давлением работодателей, которых, в свою очередь, принуждало к этому государство.
Миллионы россиян — сотрудники систем образования и здравоохранения, работники органов власти, силовых структур и государственных предприятий. Их карьеры и материальное благополучие напрямую зависят от решений властей. За последнее десятилетие щупальца режима проникли и в частный сектор: чтобы продолжать спокойно работать, крупные предприниматели вынуждены выполнять просьбы чиновников об обеспечении высокой явки в день голосования.
К 2024 году развитие системы административной мобилизации достигло апогея. Незадолго до выборов движение в защиту прав избирателей «Голос» выпустило доклад, рассказывающий о том, как от российских избирателей требуют голосовать в присутствии контролирующих лиц, а также отчитываться о том, что проголосовали, с помощью звонков и СМС. Сотрудников бюджетных учреждений принуждают не только прийти на избирательные участки, но и привести еще несколько человек. К примеру, на основе утекшей информации из Тайшетского района Иркутской области можно узнать о том, что школьные учителя должны были обеспечить явку своих родственников и даже родителей учеников.
Эксперты «Голоса» утверждают, что от явки и результатов голосования зависят административные стимулы и санкции, которые в дальнейшем могут применять к избирателям и их предприятиям. Да, в большинстве случаев граждане России находятся в кабинках для голосования в одиночестве и теоретически могут сделать выбор в пользу «протестного» кандидата. Однако постоянное социальное давление, неуверенность в том, что никто действительно не узнает о том, напротив какой фамилии была поставлена заветная галочка, а также боязнь подвести начальство и столкнуться с проблемами делают свое дело.
Сколько людей реально поддерживают Путина? И кто они?
Означают ли широко распространенные фальсификации и административная мобилизация, что в России совсем нет людей, которые искренне поддерживают Владимира Путина? Разумеется, нет. Согласно независимому опросу, проведенному Russian Field в мае 2023 года, 44,6% россиян было бы готово проголосовать за достойного и близкого по взглядам человека, который гипотетически мог бы появиться среди кандидатов на президентский пост, а не за Владимира Путина. Тем не менее 41,1% опрошенных все еще отдавало бы предпочтение действующему президенту.
Однако сплоченность даже этой группы сторонников Владимира Путина может быть поставлена под сомнение. Свободное политическое волеизъявление возможно в тех случаях, когда люди, во-первых, хотя бы умеренно информированы. Во-вторых, могут выбирать из достаточного количества вариантов. Россия испытывает большие проблемы и с тем, и с другим несколько последних десятилетий: независимые СМИ уже давно выдавлены в интернет и социальные сети, а с 2022 года подвергаются массовым блокировкам.
Информационный вакуум приводит к по-настоящему абсурдным ситуациям: пропаганда обладает возможностями даже для того, чтобы выдать протестную акцию «Полдень против Путина» за лоялистский энтузиазм проживающих за рубежом россиян. Многие просто не подозревают, что происходит в их собственной стране и за ее пределами.
Та же самая логика применима и к политической конкуренции. Большинство публичных критиков Владимира Путина убито, сидит в тюрьме или было вынуждено покинуть страну. Участие независимых кандидатов в выборах любого уровня значительно осложнено либо совсем невозможно. Уже больше десятилетия власти ведут последовательную медийную кампанию по дискредитации либерально-демократической оппозиции, которая должна отвадить сомневающихся россиян от перехода в лагерь противников режима.
Рассуждая о результатах Путина на прошедших «выборах», следует, во-первых, хотя бы приблизительно очищать озвученные цифры от прямых фальсификаций и административной мобилизации, во-вторых, задумываться о ситуации в формате «что было бы, если бы современную Россию на полгода поместили в среду честной и конкурентной политики». В таком случае перспективы Владимира Путина преодолеть хотя бы порог в 50% голосов кажутся крайне сомнительными.
Уехавшие, оставшиеся и «головокружение от успехов»
Как до, так и после выборов российская оппозиция активно спорила о наилучшей тактике противодействия путинскому режиму. Это не должно казаться чем-то удивительным: было бы странным, если бы носители либерально-демократических взглядов не обладали разными мнениями и не поддерживали в своей среде плюрализм. Похожая ситуация наблюдается в оппозиционных группах по всему миру и вряд ли может представлять большую проблему, пока у основных действующих лиц нет значительных расхождений касательно конечных целей протестного движения.
Гораздо более серьезным мог бы стать вопрос о продолжающемся отчуждении между уехавшим и оставшимся в стране оппозиционным электоратом. В России сложилась парадоксальная ситуация: подавляющее большинство лидеров оппозиции, редакций независимых СМИ и людей, имеющих возможность безопасно поддерживать их работу финансово, находятся за пределами страны, тогда как основная аудитория продолжает оставаться в России.
Исследование проекта Outrush, который занимается российской эмиграцией, свидетельствует о том, что с марта 2022 года по май-июль 2023 года количество уехавших, доверяющих остающимся в России согражданам, сократилось с 58% до 50%. В самой России аналогичных исследований не проводилось, но можно предположить, что часто тиражируемый образ эмигранта «в белом пальто», не желающего возвращаться на «выжженное поле из путинистов», не добавил очков популярности отдельным представителям оппозиции.
Избирательная кампания показала, что если этот разрыв и существует, то он значительно меньше, чем можно было бы предположить. Сообщество эмигрантов активно следило за ходом «Полдня против Путина» и протестным голосованием внутри страны, поддерживая независимых наблюдателей и участников протестных акций. Находящиеся в России — с интересом наблюдали за гигантскими очередями, выстроившимся перед российскими консульствами и посольствами.
Акции в память об Алексее Навальном собрали много людей как в России, так и по всему миру. Невероятно широкой была и география сбора подписей в поддержку выдвижения Бориса Надеждина. Независимые медиа сохраняют внушительную внутрироссийскую аудиторию и занимаются освещением нарушений на выборах внутри страны. Юлия Навальная, вынужденная жить за пределами России, похоже, обладает безусловным моральным авторитетом как для уехавших, так и оставшихся россиян.
Такая демонстрация солидарности вне зависимости от места проживания — один из главных позитивный моментов прошедших выборов. Риск того, что после 2022 года в мире появится «две оппозиционные России», каждая из которых обладает ценными для общего дела ресурсами, но не готова к сотрудничеству с другой, пока не кажется актуальным.
Что же касается Владимира Путина, то он выглядит полностью удовлетворенным результатами голосования. Во время первого большого пост-выборного выступления он буквально сочился самодовольством. Скорее всего, одной из целей этой речи был ответ на вопросы общества, которые, как кажется российским властям, пока не получили внятной реакции.
Гибель Алексея Навального Путин назвал «печальной ситуацией». Он подтвердил, что незадолго до смерти политика обсуждался его обмен. Недопуск Бориса Надеждина до выборов он объяснил тем, что тот якобы «неудовлетворительно работал с избирателями». Помимо этого, Путин в очередной раз заговорил о мире, однако предсказуемо выражая сомнение в том, что нынешние украинские власти являются легитимной стороной переговоров.
Важный аспект выступления — то, что Путин публично произнес фамилию Навального и открыто обсуждал кампанию Надеждина. Обычно президент России избегает участия в публичной дискуссии о своих оппонентах, тем самым как бы не признавая их политическую субъектность.
Судя по всему, Владимир Путин верит в честность озвученных ЦИК цифр. Льстящие его самолюбию 87% вкупе с воображаемой народной любовью придают ему дополнительной уверенности и могут сподвигнуть на принятие новых, в действительности совсем не популярных решений.
