Почти 36 лет назад эти снимки навсегда изменили представление о цене человеческой свободы. Окровавленные тела студентов, колонны бронетехники, в больницах — сотни раненых и погибших, точное число которых до сих пор остается государственной тайной. Протест 1989 года на площади Тяньаньмэнь в Пекине навсегда изменил судьбу Китая, но сегодня о нем запрещено даже вспоминать. Фотографии табуированной трагедии — в галерее «Холода».
Китай в начале 1980-х годов — одна из беднейших стран мира, в которой уже больше 30 лет удерживала власть Коммунистическая партия. Политики работали над экономическими реформами, чтобы спасти жителей сел от нищеты, а любые попытки выразить недовольство подавлялись властями.
Несмотря на то, что Коммунистическая партия проводила авторитарную политику, ее генеральный секретарь Ху Яобан выступал за «большую открытость», борьбу с коррупцией, реабилитацию жертв политических репрессий и осуждал жестокую политику Китая в Тибете, называя ее «колонизаторской». Из-за этого его любили демократически настроенные граждане.
В 1987 году партия вынудила Ху Яобана уйти в отставку с поста генсека из-за того, что он якобы «потворствовал буржуазным тенденциям и западному влиянию», и заставила его выступить с «самокритикой за допущенные им ошибки, нарушившие партийный принцип коллективного руководства». Это спровоцировало волну студенческих протестов: для многих молодых китайцев Ху Яобан оставался символом надежды на преобразования — его называли «духом Китая».
Когда 15 апреля 1989 года стало известно о смерти Ху Яобана от сердечного приступа, более 100 тысяч студентов вышли на улицы. Стихийные траурные митинги охватили всю страну, а эпицентром протестов стала главная площадь Китая — площадь Тяньаньмэнь в Пекине. Протестовать выходили не только те, кто скорбел по политику, но и недовольные политикой Коммунистической партии рабочие и представители интеллигенции. Они требовали демократизации, защиты гражданских свобод и реабилитации Ху Яобана.
«Мы не закричим — кто закричит?»
Митинги проходили ежедневно. В конце апреля студенты китайских университетов начали бойкотировать занятия. Газета «Народный ежедневник» назвала протест «заговором», что только еще больше разозлило демонстрантов. 13 мая, за два дня до визита в Пекин Михаила Горбачева, студенты объявили массовую голодовку. Они требовали диалога с властями.
«Страна — наша страна,
Народ — наш народ,
Правительство — наше правительство,
Мы не закричим — кто закричит?
Мы не возьмемся — кто возьмется?
Пусть наши плечи еще очень слабы и юны, пусть смерть, если говорить о нас, еще кажется чрезмерно тяжкой, но мы ушли, мы не могли не уйти, этого требует от нас история», — написали студенты в агитационной листовке о начале своей голодовки.
18 мая власти решили пойти на диалог с протестующими. На встречу с лидерами студенческого движения приехал премьер Государственного совета Ли Пэн. Его речь началась с жалобы на то, что из-за протестов он опоздал на пять минут, застряв в пробке. В ответ один из лидеров студентов Уэр Кайси сказал: «Извините, что приходится вас перебивать, но вы опоздали на месяц», — подразумевая, что власти слишком долго пытались игнорировать протестующих.
20 мая власти объявили военное положение в нескольких районах Пекина. Армейские подразделения начали стекаться к центру города, но солдатам приказали не стрелять по мирным жителям.
30 мая на площади Тяньаньмэнь появился один из главных символов протеста — 10-метровая статуя «Богиня Демократии», созданная студентами художественных вузов из папье-маше. Чтобы сбить с толку правоохранителей, активисты заранее сливали ложные маршруты ее перевозки, а доставили конструкцию ночью, частями. Она вдохновила уставших протестующих на продолжение борьбы — если 29 мая на площади было около 10 тысяч человек, то после установки «Богини Демократии» 30–31 мая там собралось уже до 300 тысяч митингующих и зрителей.
«Демократия… Вы — символ каждого студента Площади, сердец миллионов людей… Сегодня здесь, на Народной площади, Богиня народа возвышается и объявляет всему миру: в китайском народе пробудилось сознание демократии! Началась новая эра!» — написали студенты в декларации в честь открытия статуи.
К июню протест стал более радикальным. В толпе появились демонстранты с коктейлями Молотова, начали поступать сообщения о поджогах.
Кровавая ночь
С 3 на 4 июня 1989 года на площади Тяньаньмэнь собралось до миллиона человек. Студенты продолжали бойкот занятий в университетах, и протестующие начали проводить образовательные мероприятия прямо на площади, чтобы создать новое пространство для открытой дискуссии. В тот день они объявили о начале лекций прямо у подножия своей статуи, назвав движение «Университетом демократии».
Однако власти отдали армии приказ зачистить площадь, и вечером 3 июня колонны бронетехники вошли в Пекин. Тайно переброшенные на запад от площади танки продвигались к центру города. В пяти километрах от Тяньаньмэнь войска удалось задержать с помощью баррикад из горящих троллейбусов, но на попытки местных жителей остановить танки военные отвечали стрельбой.
«Они просто набросились на меня, как сумасшедшие. Один из них наставил на меня пистолет и приказал поднять руки. Остальные били меня палками и пинали, выполняя удары в стиле карате», — вспоминал действия военных корреспондент британской газеты The Independent Майкл Фазерс.
Протестующие в ответ кидали в солдат коктейли Молотова и камни. Двух военных, по слухам, участники митингов забили до смерти, узнав, что те убили одного из протестующих.
В 10 вечера армия получила приказ открыть огонь по людям без предупреждения. Первые выстрелы из танков прозвучали не на площади, а на соседних улицах. Из-за большого количества людей машины скорой помощи не могли добраться до раненых. Убитых и пострадавших выносили на руках. В час ночи военные разрушили статую «Богиня демократии». Зачистка продолжалась до шести утра 4 июня.
По официальным данным китайского правительства, в ту ночь погибли 241 человек, включая военных. Однако свидетели и Amnesty International говорят о примерно тысяче жертв, «Красный Крест» оценивает потери в две с половиной тысячи, а по информации британской разведки, число погибших превысило 10 тысяч.
«Неизвестный бунтарь»
На следующий день, 5 июня, западные СМИ начали освещать события на площади Тяньаньмэнь. Одним из самых известных документов протеста стал снимок Джеффа Уайденера из Associated Press, запечатлевший юношу, вставшего перед колонной танков. Фото получило название «Неизвестный бунтарь» («Tank Man»).
По неподтвержденным данным, участнику протеста было 19 лет. Предположительно, его звали Ван Вэйлинь, и он был студентом. Юноша остановил колонну военной техники, забрался на корпус головного танка, а затем поднялся на его башню. По данным СМИ, он пытался говорить с членом экипажа бронетехники и уговорить его перестать убивать людей. После короткого разговора он спустился вниз, но, когда танки снова начали движение, вновь встал перед ними, не давая проехать. Вскоре прохожие оттащили его.
По некоторым данным, Ван Вэйлинь был или убит в ту же ночь, или казнен через две недели. Журнал Time включил его в список самых влиятельных людей XX века.
«Шесть-четыре»
Некоторые западные политики осудили репрессии, но серьезных санкций против Китая не последовало, за исключением эмбарго на поставки оружия. Многие эксперты тогда полагали, что дальнейшая интеграция Китая в мировую экономику и рост среднего класса приведут страну к демократическому развитию.
Однако сегодня Китай остается авторитарным государством, где делают все, чтобы воспоминания о событиях той ночи исчезли. Упоминание событий 4 июня 1989 года запрещено публично и в интернете: например, популярный в Китае мессенджер WeChat блокировал переводы номиналом 64,89 юаня и 89,64 юаня (цифры отсылают к дате: 6 — месяц, 4 — число, 89 — год. — Прим. «Холода»). Цензоры запретили даже распространение фото обнимающихся китайских спортсменок с номерами «6» и «4» на одежде.
На площади Тяньаньмэнь нет мемориала в память о погибших. Власти давно закрыли ее для негосударственных демонстрантов, а иностранные журналисты могут попасть туда только по специальному приглашению. Местные школьники не изучают события 1989 года, а поисковые системы Китая при запросе рассказать о них выдают лишь несколько ссылок на сайты о «беспорядках контрреволюционеров».
Даже нейросети вынуждены следовать официальной линии партии. Пользователи китайского искусственного интеллекта DeepSeek, одного из ведущих среди известных сегодня языковых моделей ИИ, рассказывают, что программа в реальном времени удаляет любые упоминания о Тяньаньмэнь. «Извините, это выходит за рамки моих текущих полномочий. Давайте поговорим о чем-нибудь другом», — предлагает нейросеть.
«Холоду» нужна ваша помощь, чтобы работать дальше
Мы продолжаем работать, сопротивляясь запретам и репрессиям, чтобы сохранить независимую журналистику для России будущего. Как мы это делаем? Благодаря поддержке тысяч неравнодушных людей.
О чем мы мечтаем?
О простом и одновременно сложном — возможности работать дальше. Жизнь много раз поменяется до неузнаваемости, но мы, редакция «Холода», хотим оставаться рядом с вами, нашими читателями.
Поддержите «Холод» сегодня, чтобы мы продолжили делать то, что у нас получается лучше всего — быть независимым медиа. Спасибо!
