27-летняя Дарья Захарова выросла в городе Миассе Челябинской области с населением около 150 тысяч человек. Еще подростком она поставила себе цель — переехать в Америку. Сейчас она работает медсестрой в Нью-Йорке. Захарова рассказала «Холоду» о том, как исполнила свою мечту, почему ей было не страшно брать многотысячный кредит на образование в США и что она поняла за годы работы в госпитале.
До 14 лет я не интересовалась Америкой. Но в 2012 году моя старшая сестра поехала в США по Work and Travel (программа, которая дает студентам возможность работать и путешествовать в США во время летних каникул. — Прим. «Холода»). Когда мы созванивались, я видела, как ей нравится жить там, и тоже решила, что однажды перееду туда.
Сестра вышла замуж в США и стала оформлять документы для легализации. Потом через воссоединение семьи мы хотели сделать документы родителям и мне (граждане США могут легализовать своих родителей через процедуру воссоединения семьи. Родители, став таким образом обладателями грин-карт, могут подать на воссоединение семьи со своими другими детьми, если те не состоят в браке. — Прим. «Холода»). Но это долгий процесс: за это время я окончила школу и поступила в Челябинский государственный университет на биологический факультет.
В 2019 году, когда мне было 20 лет, я впервые поехала в США как туристка. А спустя год я окончила университет, продала машину, которую родители подарили мне на 18-летие, и на эти деньги переехала в Нью-Йорк. К тому моменту сестра уже обосновалась там, и ее любовь к Америке только усилилась.
100 тысяч долларов на образование
Я всегда была человеком медицины, поэтому, когда переехала в США, решила выучиться на медсестру. Ты много куда можешь устроиться: медсестры здесь нужны не только в госпиталях, но и в школах, парках, офисах, Диснейленде.
В 2022 году я поступила в Колледж Вагнера в Нью-Йорке, а за полгода до этого начала работать помощницей медсестры в госпитале. На это меня надоумила сестра, которая к тому моменту уже была медсестрой. Она рассказала, что для того, чтобы попасть на работу в госпиталь, просто нужен аттестат средней школы. Мое российское образование их устроило, и меня взяли.
Работа в госпитале помогла мне при поступлении и при дальнейшем обучении. Я должна была сдать вступительные экзамены: nutrition (питание) и anatomy and physiology (анатомия и физиология). И многие медицинские термины я выучила именно на работе, потому что сталкивалась с этим каждый день.
Обучение в колледже стоило 100 тысяч долларов, и я взяла образовательный кредит на эту сумму («Холоду» не удалось подтвердить эту информацию). Это не такая уж и большая сумма для Нью-Йорка — я ее закрою за полгода, будучи медсестрой. В США такая система: вы берете кредит, во время учебы ничего не платите, а начинаете выплачивать его только после завершения обучения.
Госпиталь, где я работала, помогал мне с оплатой образования. Это действует, только если ты отрабатываешь определенное количество часов. Больница покрывает не всю плату за обучение, но это очень облегчает жизнь, когда у тебя ограниченные финансы.
В колледже мне все нравилось. Здесь высокий профессионализм у преподавателей: никто не переходил на личности (как, например, преподаватели в Челябинске). Я никогда не попадала в стрессовые ситуации — например, тут нет обязательного выхода к доске или ответов на вопросы перед всей группой. Хочешь — отвечай, не хочешь — сиди и слушай. Все понимают, что у студентов разный тип восприятия информации. Тесты при этом сложные.
В колледже я подружилась с пятью русскоязычными ребятами. И мы, если честно, были «впереди планеты всей», если сравнивать уровень стремления к образованию наших ребят и американцев, за которых платят родители. Они ныли больше нас о том, что им сложно, хотя не работали, а только учились. А мы, едва связав два английских слова, пошли получать образование в Америке, работая при этом порой по 16 часов в день. Мне кажется, у нас больше силы воли.
30 долларов в час
В госпитале, куда я устроилась, мне сначала устроили стажировку. Во время нее меня всему обучили, и при этом платили зарплату.
Как помощница медсестры я должна была работать три дня на этаже с недоношенными детьми. Там я каждые три часа меняла им подгузники, кормила их из бутылочки, помогала мамам сцеживаться, измеряла давление, температуру и помогала медсестрам, чтобы все инструменты у них были под рукой.
В свободные дни я брала дополнительные смены. Тогда меня отправляли наблюдать за пациентами с патологиями мозга, деменцией, болезнью Паркинсона и так далее. Им небезопасно находиться в одиночестве, поэтому к ним приставляют такого человека, как я, чтобы пациент не нанес себе вреда.
А иногда меня отправляли на работу в отделения, где не хватало сотрудников (обычно это те отделения, где работать тяжело). Например, уход за пациентами старше 90 лет, которые не могут сами себя обслуживать.
Я рассказала в одном из видео про зарплату, которую я получаю за один день, и девочки-санитарки из России мне писали, что они зарабатывают такую сумму за полтора месяца. Разница колоссальная.
В одном видео Захарова рассказывала, что ей платили 30 долларов в час до вычета налогов, в другом — 560 долларов за смену до вычета налогов. «Холоду» не удалось подтвердить эту информацию, но, по данным бюро статистики труда США, медианная зарплата помощницы медсестры в США составляла 18,96 долларов в час.
С другой стороны, конечно, Нью-Йорк — очень дорогой город. Говорят, что один из самых дорогих в мире, и я это чувствую. Но я бы не сказала, что для того, чтобы закрыть базовые потребности, нужно вкалывать круглые сутки и без выходных.
Я, например, работаю 36–40 часов в неделю, и полученных денег мне хватает. Правда, я живу не в центре Нью-Йорка, а на одном из пяти островов — Статен-Айленде, и здесь все дешевле.
Проблем из-за того, что я не местная, на работе не возникало. Мне кажется, в Нью-Йорке все привыкли к иммигрантам. Была лишь одна ситуация в 2022 году, когда пациент, узнав, что я из России, стал кричать мне: “Killer!” (убийца). Я попросила менеджмент меня больше к нему не отправлять, и меня заменила коллега. Так меняться можно: например, вы против абортов, а вам в госпитале нужно дать 16-летней девочке таблетку для аборта. И тогда можно попросить, чтобы этим занялся другой сотрудник.
Хочу дожить до 100 лет
Через полтора месяца после окончания колледжа я начала полноценно работать медсестрой в том же госпитале. Сначала я думала, что первое время буду просто следить за тем, как работает опытный медбрат, с которым меня поставили в пару. Но он оказался хорошим учителем, и я быстро влилась в работу: уже и таблетки сама раздаю, и кровь из вены беру.
Прежде чем учиться дальше, необходимо поработать по профессии: например, нельзя учиться на врача, не проработав определенное время в госпитале медсестрой. В следующем году я планирую поступать на FNP (Family Nurse Practitioner — медсестра, которая, подобно терапевту в России, может оказывать первичную медицинскую помощь и назначать лекарства. — Прим. «Холода»). У меня сестра сейчас работает как FNP, и она делает ту же самую работу, что и доктор, поэтому я называю это околодокторское дело.
В будущем я бы хотела развиваться в области дерматологии и эстетической медицины — делать инъекционные процедуры. Для этого я должна стать медсестрой более высокой квалификации, поэтому придется поучиться еще.
Я знаю, что если я буду повышать свое образование, то у меня будет расти доход. А в России я не была в этом уверена. Я не знаю, где бы я была, если бы осталась в Челябинске.
Работая в госпитале, я поняла, что — как бы банально это ни звучало — нужно ценить каждый момент жизни. Болезни могут возникнуть из ниоткуда и сорвать все планы. А я очень хочу дожить до ста лет. Иногда даже спрашиваю своих пожилых пациентов, в чем секрет их долголетия. Многие, я заметила, жили ту жизнь, которую хотели, и поэтому прожили так долго. Поэтому пока для себя сделала вывод, что секрет долголетия — это счастье.
Встречать старость в Америке
Мы с сестрой живем в США, а наши родители остались в Миассе: они не готовы были так легко расстаться с родным городом. Но родители планируют встречать старость тут: они часто сюда ездят, и если до первой поездки у них в голове были стереотипы, то, побывав в Америке, они влюбились в нее.
Часто они приезжают сюда проверять здоровье. У них тут есть бесплатная медицинская страховка («Холоду» не удалось проверить эту информацию). В России я не помню, чтобы им удалось сходить в государственную бесплатную поликлинику с каким-то результатом — они всегда обращались в частные клиники.
В Америке в медицине высокие технологии: лучше аппараты и методы лечения. Также здесь намного больше узких специалистов. У моей мамы, например, проблемы с ногами, и мы ходим к врачу-подиатру. В Челябинске таких всего несколько на город, и почти все в платных больницах, — а в Нью-Йорке их несколько сотен. Классно, что здесь врачи идут именно на узкие специализации. Думаю, это помогает лучше ставить диагнозы.
Когда разговор заходит о медицине в США, все говорят о страховках. Тут люди действительно делятся на два типа: с медицинскими страховками и без. Но в Нью-Йорке малоимущий может при определенных условиях получить помощь бесплатно или со скидкой.
Мне кажется, к пациентам гораздо лучше относятся в больницах Америки, чем в России. Я слышала рассказы родственников о больницах в России и сравниваю с госпиталем, где я работаю, — и это два разных мира. Здесь у тебя каждые четыре часа берут анализ крови, каждые восемь часов измеряют давление, проверяют состояние организма. С тобой разговаривают разные доктора, даже те, чья специализация не относится напрямую к твоей проблеме. Например, приходят психологи, психиатры, мониторят, нет ли у тебя суицидальных мыслей. В России такого нет.
«Холоду» нужна ваша помощь, чтобы работать дальше
Мы продолжаем работать, сопротивляясь запретам и репрессиям, чтобы сохранить независимую журналистику для России будущего. Как мы это делаем? Благодаря поддержке тысяч неравнодушных людей.
О чем мы мечтаем?
О простом и одновременно сложном — возможности работать дальше. Жизнь много раз поменяется до неузнаваемости, но мы, редакция «Холода», хотим оставаться рядом с вами, нашими читателями.
Поддержите «Холод» сегодня, чтобы мы продолжили делать то, что у нас получается лучше всего — быть независимым медиа. Спасибо!
