Бронепленка на окнах, сгоревшие автомобили и разрушенное жилье — так сейчас выглядит Белгород. Жители города носят цветы к стихийным мемориалам, убирают осколки после обстрелов. Почти каждый день звучат сигналы ракетной опасности. Недавно белгородцы стали массово писать на федеральные телеканалы с просьбой рассказать о том, что происходит в их городе, но пропагандист Владимир Соловьев назвал их жалобы «мерзкой истерикой». Корреспондент «Холода» рассказывает, как теперь устроена повседневная жизнь в Белгороде.
Чтобы не пропускать главные материалы «Холода», подпишитесь на наш инстаграм и телеграм.
«Аптечка здесь», «Укрытие там»
Возле универмага «Белгород» стоит бетонная коробка выше человеческого роста. Она появилась тут недавно, но горожане уже привыкли проходить мимо, не задерживая на ней взгляд. На стене коробки крупными буквами написано: «Укрытие».
Внутри нее ничего нет — только на стенах висят инструкции по оказанию первой помощи: что делать, если человек без сознания, как остановить кровотечение, как наложить жгут при «отрыве конечности».
Днем в коробке темно: свет попадает только через небольшие отверстия под крышей. В укрытии есть выключатель, но нет лампочки — из потолка лишь торчат провода.
За последние месяцы в Белгороде поставили 288 таких бетонных коробок. Они находятся рядом с остановками транспорта — чтобы люди могли спрятаться в случае ракетной опасности. Правда, некоторые горожане говорят, что места в укрытии слишком мало и туда вряд ли поместится больше 10 человек.
Слушайте аудиоверсию в подкасте «Холод»:Помимо коробок, в городе поставили укрепления вокруг автобусных остановок. 191 остановка теперь окружена стенками из бетонных блоков, а 73 обложены мешками с песком. В марте все мешки решили заменить на бетонные блоки.
На улицах можно заметить красные таблички с надписями «Аптечка здесь» и «Аптечка там». Стрелки указывают на двери магазинов, кафе и школ. Также появились указатели «Укрытие там». Часто они показывают в направлении жилых домов, где есть оборудованные подвалы. Впрочем, во время обстрелов людям не всегда удается туда попасть: двери оказываются закрыты. 20 марта губернатор области Вячеслав Гладков объявил, что до конца месяца примерно на 30 тысяч домофонов в городе установят «контроллеры», которые будут автоматически открывать двери при сигнале ракетной опасности. На момент этого сообщения городские службы уже установили тысячу таких устройств.
Большинство нововведений появились в 2024 году, когда Белгород стал подвергаться регулярным обстрелам со стороны Украины. В Белгородской области они происходили и раньше, но теперь снаряды стали попадать по центру города, а количество жертв резко увеличилось. За весь 2022 год в регионе погибло 25 человек, за 2023 — 70. В 2024 году лишь за три месяца обстрелов погибли 24 человека.
«Машины быстро горят»
26-летняя жительница Белгорода Виктория рассказывает, что раньше никогда не интересовалась политикой и новостями, но после 30 декабря подписалась на все телеграм-каналы о городских происшествиях: в тот день автомобиль Виктории сгорел прямо у нее на глазах.
Это случилось, когда она была в центре города в кафе «Бублик» — Виктория приехала туда, чтобы поработать за компьютером. Она уже собиралась домой, но задержалась, чтобы ответить на сообщение. Вдруг снаружи раздались взрывы, непохожие на обычную работу ПВО.
«Сначала все просто переглянулись, — рассказывает она. — Потом женщина рядом со мной закричала: “Быстро все на пол, это обстрел”. Люди нехотя легли. Я видела через окна, что на улице все бегут в разные стороны. Подумала, что в городе какие-то террористы и прохожие от них убегают».
Виктория переживала за ребенка, который остался дома с прабабушкой, и надеялась как можно скорее добраться до своей квартиры. Когда взрывы затихли, она поднялась с пола и вышла на улицу — туда, где была припаркована ее машина. Там Виктория увидела горящие автомобили и лежащих на земле людей. Пришлось вернуться обратно в кафе.
«Я не знала, куда идти, — вспоминает она. — Спрашивала у людей, где ближайшее укрытие, но никто не знал. С улицы забежала девочка, она кричала, все ее успокаивали. Выяснилось, что прилетело где-то около универмага “Маяк”, где остановка».
Когда Виктория снова вышла из кафе, ее автомобиль уже догорал. «Я много думала о том, что меня спасла счастливая случайность, — говорит она. — Я знаю, что неподалеку погибла девушка — она заживо сгорела в машине. Я всегда считала, что автомобиль — это безопасное место. Но это не так. Машины очень быстро горят».
После этого, как говорит Виктория, у нее «обострилась тревожность». Она старается не бывать в центре города и даже не подъезжать близко к нему. «Я очень рада, когда не слышу звуки взрывов, — говорит она. — Когда я их слышу, у меня одно желание — собрать вещи и уехать. Раньше я думала, что все будет хорошо, нас обойдет. Сейчас я так уже не думаю». Тем не менее всерьез покидать Белгород она не собирается: говорит, что у нее в этом городе «планы на жизнь».
В тот день, о котором рассказывает Виктория, в Белгороде погибли 25 человек, еще 128 пострадали. Среди них — 13 детей. По количеству жертв обстрел 30 декабря стал самым разрушительным с начала войны.
«Белгородское сердце»
В центре города на площади перед универмагом «Маяк» стоит пластиковая инсталляция — огромное сердце с надписью «Белгород». Внутри него — скамейка. У многих белгородцев в соцсетях есть снимки, где они сидят на ней и улыбаются.
В последние месяцы здесь никто не фотографируется. На скамейке плотными связками уложены сотни роз и гвоздик с траурными лентами, десятки мягких игрушек. Рядом с «сердцем» кто-то положил большого плюшевого льва.
Именно здесь — возле универмага — взорвался один из боеприпасов 30 декабря. Многие горожане в это время делали покупки к Новому году. Теперь перед входом в магазин стоит заграждение из бетонных блоков. На нем надпись: «Торговый центр “Универмаг Маяк” работает».
Городские власти не стали объявлять траур по погибшим ни 30 декабря, ни после других обстрелов. При этом губернатор Белгородской области Вячеслав Гладков писал в соцсетях, что видит «большое количество предложений» об этом.
«Кто-то просит объявить день траура, кто-то — установить мемориал скорби в центре города, кто-то в качестве такого мемориала предлагает оставить инсталляцию “Белгородское сердце”», — рассказывал губернатор.
В итоге он пообещал «в кратчайшие сроки изготовить и установить памятник всем невинно убиенным жителям Белгородской области». Но пока такого мемориала нет — и горожане продолжают приносить цветы и игрушки к инсталляции в виде сердца.
«Да, у нас испугались дети»
Следующий крупный обстрел произошел в Белгороде 15 февраля. Погибло семь человек, в том числе годовалая девочка. Удар пришелся по школьному стадиону и торговому центру на улице Плеханова.
«Когда я туда приехала, я сразу увидела разбитый магазин “Магнит” [на первом этаже торгового центра], — рассказывает белгородская журналистка Алина (имя изменено). — В нем вылетели все стекла. Они были покрыты изнутри пленкой, и она порвалась — летала вокруг. Спасатели продолжали находить тела людей. Я запомнила, как было тихо, когда выносили трупы, — только эта пленка шуршала».
Вскоре, как вспоминает Алина, начали подходить жители соседних домов. Они стояли у ограждений и иногда тихо переговаривались. «Появились сотрудницы администрации Белгорода, которые обходят поврежденные дома, — говорит журналистка. — Они очень активно ходили, обсуждали, кто куда пойдет, спрашивали что-то у людей. Это контрастировало со всем остальным: эти девушки как будто были какими-то нарочито живыми».
Алина вспоминает, как жители района, собравшиеся возле места обстрела, отказывались отвечать на вопросы репортеров: «К одной женщине подошли журналисты и попросили о комментарии. Она повернулась к ним и очень зло — видимо, от усталости и шока — ответила: “Ну что вам сказать? Что у меня дети испугались и у нас “Магнит” разбили? Да, у нас испугались дети и нам разбили “Магнит”».
Журналистка рассуждает: «В такие моменты даже не знаешь, что спросить у людей. Что вы видели? Да ничего не видели. Слышали взрыв? Да, был громкий взрыв. Вам было страшно? Да, было страшно. А что еще человек может сказать?»
После обстрела на ступенях торгового центра и на асфальте остались потеки крови. Наутро горожане стали приносить к этому месту цветы и мягкие игрушки, которые закрыли собой пятна. Их смыли только через неделю.
На фонарном столбе возле магазина кто-то нарисовал граффити. В небольшом черном прямоугольнике надпись: «Борись со Zлом».
«Очень раненый город»
Часто после обстрелов на местах разрушений работают волонтеры организации «Народный фронт» — общественного движения, основанного Владимиром Путиным. В нем состоят представители российских политических партий и активисты из разных регионов.
Волонтеры «Народного фронта» помогают убирать разбитые стекла и обломки. Евгений — один из этих волонтеров — рассказывает, как 15 февраля приехал в окрестности разрушенного «Магнита».
«В такие моменты работаешь на автомате, — говорит он. — Только к вечеру начинаешь понимать, что произошло, что люди пострадали, что кто-то лишился своего жилья. Думаешь о том, что кто-то сегодня не сможет переночевать у себя дома».
Ему запомнилось, как люди, чья квартира пострадала во время обстрела, стали вместе с волонтерами убирать обломки. «Они, как и многие в Белгороде, отнеслись к произошедшему как к чему-то естественному, — говорит он. — Прилетело, но, слава богу, все живы. И правда, все восстановится, а человеческие жизни — нет».
Евгений рассуждает о том, как за последние несколько месяцев изменился Белгород. «Очень серый и тусклый, очень раненый город, — говорит он. — Раньше Белгород был ярким, солнечным, красочным. Сейчас я даже не могу вспомнить дня, чтобы у нас было радостно. Каждый раз, когда случается обстрел, день-полтора люди не выходят из домов».
По мнению Евгения, изменились и сами горожане: «Они считают, что, если нас обстреливают, надо ударить по Киеву и всем городам. Они не видят мира. К сожалению, такие люди были с начала войны, и люди становятся все злее, и эта злость никуда не уходит».
Хоть Евгений и помогает движению «Народный фронт», он говорит, что не хочет ассоциировать себя ни с этой организацией, ни с «Единой Россией». В волонтеры он записался только потому, что хотел помогать людям. Но теперь ему кажется, что «Народный фронт» больше занимается пиаром, чем реальным делом: «Молодежному крылу нужно было записать несколько видео и отправить их в Москву — мол, команда быстрого реагирования собралась. Рассказывали, как мы там героически сражались, а по факту ничего такого не было, просто помогали. Могли бы сделать и больше, если бы большую часть времени не записывали видео».
«Нам показывают, что мы на войне»
С начала войны на окнах в Белгороде стали появляться «снежинки» из бумажного скотча. Считается, что при взрыве это может уберечь людей от мелких осколков. С каждым новым обстрелом «снежинок» становится все больше. Кто-то просто клеит белые полоски крест-накрест, а некоторые почти полностью заклеивают стекла.
Теперь на окнах стало появляться новое укрепление — бронепленка. Еще в 2023 году ей обклеили детские сады и школы. Тогда некоторые горожане жаловались, что работы выполнены непрофессионально и пленка пошла пузырями.
Сейчас бронепленку можно увидеть на окнах городских автобусов, а некоторые заклеили ей окна в квартирах. На «Авито» размещены сотни объявлений, где белгородцам предлагают купить саму защитную пленку или заказать услугу по ее поклейке. Как правило, это стоит несколько сотен рублей.
Такая же услуга предоставляется и на сайте «Бронирование окон.рф», домен которого был зарегистрирован в 2022 году после начала войны. Там говорится, что благодаря пленке «стекло может треснуть и даже выпасть, но не распадется на части». Цена услуги не указана — чтобы ее выяснить, нужно оставить заявку.
Иван — управляющий одной из белгородских сетей общепита — тоже решил укрепить окна в кафе бронепленкой. Он говорит, что выбрал «первую попавшуюся в гугле» и заказал. Вместе с поклейкой закупка пленки для сети заведений обошлась в 269 тысяч рублей.
«Сейчас бронепленка очень подорожала, — говорит Иван. — Я заказал материал плотностью в 200 микрон. От прямого попадания, конечно, не спасет, но от осколков должна помочь».
По словам Ивана, представитель управляющей компании сообщил ему, что здание одного из кафе нужно укрепить бетонными блоками или мешками с песком. «Но я сказал, что фасад песком мы укреплять не будем. Это бред какой-то. Если мы положим песок на метр в высоту, это не спасет, а загораживать трехметровые окна полностью песком — это какой-то треш, — объясняет Иван. — Меня мешки и блоки расстраивают даже на остановках, потому что нам показывают, что мы на войне. А если их ставить на семейные рестораны и общепиты, это будто не семейные, а военные рестораны».
«Будет второй Донецк»
С начала войны в Белгороде закрылись тысячи предприятий: магазины, кафе, службы доставки. По словам предпринимателей, за последние несколько месяцев ситуация стала еще хуже — особенно в сфере общепита и развлечений: люди перестали проводить досуг вне дома.
«Если раньше за день мы зарабатывали около 200 тысяч рублей, то сейчас — где-то 140 тысяч, — говорит Иван. — Люди продолжают заказывать доставку на дом, но в рестораны приходят реже. Раньше мы могли проводить детские утренники во воскресеньям, но сейчас точно не до этого. Последний утренник у нас был 24 декабря».
Тимур, владелец одного из лаундж-баров в Белгороде, рассказывает, что с начала обстрелов выручка упала больше чем наполовину. «30 декабря в два-три часа дня мы открылись, — говорит он. — Люди начали делать заказы. Начался этот лютый обстрел, и люди стали собираться и уходить. С того момента у нас черная полоса. Январские праздники — самые прибыльные дни в году. Но вместо того, чтобы отдыхать, люди сидели дома и боялись выходить. А арендодатель не захотел идти нам на уступки и дать хотя бы месяц арендных каникул. Наоборот, поднял арендную плату».
Часть постоянных клиентов, по словам Тимура, за последние месяцы разъехалась из города: кто-то в деревню, а кто-то — за границу. Сейчас предприниматель пытается внедрить «антикризисные меры» — усилить рекламу и SMM, чтобы попробовать привлечь новых клиентов из тех, «кто еще остался в городе».
Тимур говорит, что с такими же проблемами столкнулись другие предприниматели. «Один из конкурентов уже уехал из города, — говорит он. — Все заведения в Белгороде полупустые, многие пытаются продавать бизнес. Людям страшно за себя, за детей. Такими темпами город скоро умрет. Будет второй Донецк. Останутся только пенсионеры, которые прикипели к месту. Те, кому есть что терять, будут уезжать».
По мнению Тимура, городские власти могли бы помочь малому бизнесу пережить трудные времена. Но пока таких предложений не поступало ни ему, ни знакомым.
«Я не прошу многого, но чтобы хоть какая-то поддержка была, — рассуждает он. — Может, власти могли бы помочь с коммунальными платежами. Я, например, только в этом месяце оплатил 20 тысяч рублей коммуналки. Мне было бы проще, если бы они хотя бы это компенсировали».
«Не закрывайте днем»
Украинские СМИ пишут, что атаки на Белгород — это ответ на действия России: 29 декабря, перед обстрелом в Белгороде, армия России выпустила более 100 ракет по Украине, погибло 58 мирных жителей.
30 декабря, после ударов по Белгороду, российское Минобороны заявило, что это «не останется безнаказанным». В тот же день Россия нанесла серию ударов по Харькову. Пострадало 26 человек. Российские медиа заявили, что были «поражены центры принятия решений и военные объекты».
При этом, по мнению многих белгородцев, российские государственные СМИ не обращают достаточно внимания на то, что происходит в их регионе. В последнее время люди массово пишут комментарии в пабликах федеральных каналов с хэштегом #БелгородэтоРоссия и просят рассказать о том, что происходит в городе.
На эту тему высказался телеведущий Владимир Соловьев: он назвал жалобы на обстрелы «мерзкой истерикой». После этого во «ВКонтакте» его стали звать пожить в Белгороде и публиковать фотографии разрушений. В итоге пропагандист закрыл комментарии на своей странице.
Тем временем в Белгороде почти каждый день звучат сирены, предупреждающие о ракетной опасности. Городские телеграм-каналы рассылают уведомления с просьбой оставаться дома и не подходить к окнам.
В один из таких моментов, когда звучит сирена, люди на улице ускоряют шаг — ищут укрытия. Прохожий неподалеку прижимается к стене и смотрит в небо.
Ближайшее убежище — подвал жилого дома. На двери видна полустертая надпись, сделанная белым мелом: «Не закрывайте днем». Дверь закрыта.
