Грех ли курить ашкудишку?

Русская православная церковь была и остается очень консервативной — везде, но только не в инстаграме. Сейчас православные священники по всей стране борются с алгоритмами «экстремистской» социальной сети, снимают рилсы под Гуфа, «Гламур, блонды» и саундтрек хоррора «Субстанция», призывая молодежь прийти к вере и «стать лучшей версией себя». «Холод» поговорил с инстабатюшками о том, для чего они это делают и что об этом думает РПЦ.

Связь с Господом через рилсы

Священник Никольского храма города Мосальск Калужской области Владислав Береговой сидит на детской площадке. Женский голос за кадром спрашивает его:

— Батюшка? 

— Ммм, — устало мычит священник.

— А вы сейчас, кто? Птичка?

— Нет. Бэтмен.

— Ухты-пухты.

— Жду сигнала. Мир в опасности.

— Спасите, помогите, батюшка, ответьте на вопрос: а держать обиду на мужа — это грех?

— Держать можно только депозит в банке.

— А может ли душа болеть?

— Может, когда размер депозита меньше годовой инфляции.

— Спасибо, батюшка! 

В сане Владислав Береговой с 2007 года, миссионерскую страничку в инстаграме он завел семь лет назад, а до этого был участником проекта «Батюшка. Онлайн», где регулярно отвечал на вопросы людей в прямом эфире. Священник также занимается восстановлением Борисоглебского храма в Мосальске, и инстаграм, в котором сейчас 251 тысяча подписчиков, — хорошая возможность собирать на это деньги. 

Два года назад со съемкой и монтажом батюшке начала помогать прихожанка Алевтина. Сотрудничество оказалось продуктивным, и на данный момент отец Владислав ответил через сториз примерно на 10 тысяч вопросов. 

«Мы пытались понять, как можно сделать интересный фон, как добавить в видео динамики, — рассказывает отец Владислав “Холоду”. — Пришла идея отвечать людям, как будто нехотя. В тот момент я действительно устал говорить об одном и том же: что можно и нельзя женщине делать в критические дни в храме, какой ладан пососать, чтобы голова не болела. Мы решили честно и искренне показать на камеру, как назойливая “почемучка” пытается догнать батюшку в разных местах. Это выстрелило на миллион просмотров. Только в ютубе мы собрали 170 миллионов за полтора года. Мы задали целое направление в православном блогерстве, и многие священники стали копировать нас — настолько в массы пошел наш стиль съемки». 

Как молиться за мужа, если он пропал в зоне военных действий, как прочитать «Господи, помилуй» 40 раз и не сбиться, нужно ли во время близости снимать крестик — священник отвечает на любые вопросы Алевтины, прячась от нее в кустах сирени, рыбача или собирая игрушечный домик. Отец Владислав говорит, что ограничения в выборе тем для роликов у него есть, но связаны они, в первую очередь, с реакцией подписчиков.

«Существует огромное количество людей без чувства юмора, и любая шутка, связанная с религией, вызывает у них острое неприятие, — говорит священник. — Я стараюсь держать баланс. Иногда получается, иногда нет. Естественно, есть отписки, гневные комментарии с проклятиями, но, если ориентироваться только на людей с тонкой душевной организацией, не получится делать вообще ничего. Я не 5000 рублей, чтобы всем нравиться». 

По словам отца Владислава, руководство Синодального отдела РПЦ по работе с молодежью понимает, насколько священнослужителю важно быть представленным в соцсетях, а сам он ни разу не получал выговор от начальства за шутки в видео.

«Страница священнослужителя в соцсетях — это точка входа в церковь, — говорит отец Владислав. — Церковь — это огромная сокровищница, благодать, радость и счастье смыслов в вечной жизни. Иногда, если молодой человек заходит в храм, на него сразу кто-то ругается: почему в джинсах, почему в шортах, почему без платка, куда ты свечку зажигаешь, куда ты встал, руки из карманов вытащи. Есть стереотип, что к тебе обязательно должен подойти человек преклонного возраста, который сразу начнет ругать за твои татухи и кольцо в носу. Многие молодые люди боятся заходить в храм, а в инстаграме они могут увидеть, что есть и нормальные, адекватные священники».

В рилсах батюшка повторяет, что душа ребенка появляется в теле во время зачатия, что делать аборт по любым причинам — это грех, а бить татуировки — это не грех, но не нужно, потому что «чистым тело получили — чистым и отдавайте. Нечего вандализмом заниматься на Храме Божьем». 

Отец Владислав считает, что ни один священник, работающий только в приходе, никогда не будет иметь таких охватов, как православный блогер: «Каждый священник, обладающий хоть какой-то харизмой, должен топать в соцсеть, снимать ролики и пытаться оседлать алгоритмы». 

На протяжении шести лет практически каждый день отец Владислав проводит прямые эфиры, которые смотрят по 30 тысяч человек. «На сегодняшний день именно православные блогеры — связующее звено между светскими людьми, сомневающимися в вере, верующими и церковью, а также самим Господом Богом», — считает он.

— Батюшка?

— Ммм. 

— А можно заниматься стрип-пластикой? Или это грех?

— Это там, где попа выше, ноги шире? А что, есть вариант, что добродетель? А другие танцы запрещены у нас уже? Целомудренные, народные, спортивные, красивые?

— А если для мужа?

    Пауза.

— Так, чтобы пятой точкой посуду перебить? Я боюсь, он не одобрит.

Пока за использование инстаграма на территории России нет уголовной ответственности, священники-блогеры могут и должны там присутствовать, убежден отец Владислав: этой соцсетью «пользуется много русских людей, которых миссионерам нельзя бросать». Он считает, что православное блогерство — ремесло, и ему нужно обучать отдельно. Отец Владислав был в числе приглашенных педагогов в школе блогеров Синодального миссионерского отдела РПЦ, а также в московской «Школе доброблогеров».

Курсы для правильных инстасвященников

Одним из первых батюшек в соцсетях стал московский протоиерей Андрей Ткачев. Сейчас он — самый популярный блогер-священник, по данным ассоциации блогеров и агентств (АБА). После блокировки инстаграма в 2022 году он перестал вести там свою страницу, но на его ютуб-канале сейчас 1,88 миллиона подписчиков, а в телеграм-канале — 253 тысячи. Собрать аудиторию священник смог без помощи специальных школ и курсов. 

В медиаполе он известен резкими патриархальными высказываниями. Например, на одной из проповедей, опубликованной в ютубе, он говорит, что, если женщина не выполняет «природную миссию» — не рожает детей и не кормит грудью, ее существование теряет смысл: «Женщине дана утроба, чтобы рожать, и грудь дана, чтобы кормить. Она всю жизнь прожила и не кормила грудью — зачем эта грудь ей нужна? Лучше бы ты была мальчиком».  

Протоиерей Андрей Ткачев работает на «внутреннюю аудиторию» — людей, которые уже пришли к вере и которых не нужно убеждать в авторитетности Священного Писания. С ними можно разговаривать, используя церковнославянские термины. А настоятель Георгиевского храма в Нахабино Павел Островский, наоборот, своей миссией видит привлечение в церковь молодой светской аудитории. В его инстаграме 730 тысяч подписчиков, он частый гость популярных ютуб-шоу и публичных мероприятий. 

Образ отца Павла действительно привлекает молодежь: он рассказывает о религии простым, современным языком и откровенно делится фактами из личной жизни. В начале блогерского пути он отвечал на вопросы подписчиков в сториз, а посты в ленте подписывал коротким «Пиу». После начала полномасштабного вторжения России в Украину священник написал:

«Сейчас, когда случилась война, в которую я не верил и которую я не хотел, вы не дождетесь от меня слова критики в адрес русской власти, так же как я не критиковал украинскую все эти годы. Все последние годы моя семья активно помогала нуждающимся украинцам. Мне не стыдно, что я русский. Я люблю Россию. Мне не стыдно называть украинцев братьями и любить Украину». 

В марте 2022 года отец Павел объявил, что «подает на развод с инстаграмом» и переводит блог в телеграм-канал, а через месяц после публикации этого поста в интервью ютуб-каналу MGIMO360 TV сказал, что «надо уметь смиряться с действительностью» и что «инстаграм в любом случае обречен». Тем не менее посты в аккаунте священника в запрещенной соцсети регулярно появляются до сих пор. 

В интервью фигуристке Евгении Медведевой на ее ютуб-канале «БеС комментариев» отец Павел говорил, что популярность пришла к нему случайно и естественно, а желание священника стать знаменитым несовместимо с истинным служением: «Есть тщеславие — когда ты замечаешь, как люди на тебя реагируют. Когда я шел в семинарию, у меня было искренне желание служить Богу и помогать людям. То, что появилась деятельность в интернете и интервью, — это было неожиданно. Я не очень понимаю иногда своих коллег, некоторых молодых священников, которые ко мне обращаются: “Как стать популярным?” Это странная мечта». 

Тем не менее сама Русская православная церковь считает важным поддерживать деятельность миссионеров в интернете. С 29 января по 8 февраля 2024 года Синодальный миссионерский отдел РПЦ провел пилотный образовательный курс для православных блогеров — его слушателями стали всего 10 человек. Обучение было направлено на то, чтобы священники «не теряли в блогах проповедь о Христе, избегали погружения в нецерковную повестку и не противоречили официальной позиции РПЦ». Также православных блогеров учили техническим деталям: как настраивать свет для видео, записывать качественный звук и продвигать публикации в интернете. 

Грех ли не ставить батюшке лайки?

«Грех ли делать расклады на картах таро?» — спрашивает священника Илью Савастьянова девушка за кадром. Он отвечает на все ее вопросы коротко.

— Да.

— Грех ли употреблять в пищу свинину?

— Нет. 

— Курение — это грех? 

— Да. 

— Грех ли медитировать? 

— Да. 

Далее склейка — ролик, на котором Виктор Янукович на фоне украинского флага говорит «Остановитесь!» — известная фраза, ставшая мемом, из обращения экс-президента Украины к Петру Порошенко, в котором он критиковал новый курс страны, и титр — «все тарологи и духовные практики после просмотра этого видео». «А какие вопросы беспокоят вас?» — подпись к рилсу.

«Уважаемый Батюшка. Краситься это широкое слово ! Отвечать Одним словом на такой вопрос это не правильно», — возмущаются подписчики. «Это блиц именно, поэтому ответ одним словом. В частностях нет смысла вдаваться, потому что не касаются 99% прихожан», — отвечает священник (орфография и пунктуация авторов сохранены).

Настоятелю сельского Вологодского храма иконы Божией Матери «Семистрельная» Илье Савастьянову 29 лет. В 2016 году он окончил юрфак, но понял, что юриспруденция — это не его, и поступил в Вологодскую семинарию. После двух лет учебы его рукоположили в дьяконы, с этого момента он стал активно вести блог в инстаграме, у которого сейчас 68 тысяч подписчиков. 

«Если человек приходит в храм, он, как правило, стесняется задать прямой вопрос священнику, — рассуждает Илья Савастьянов. — В социальных сетях человек может более открыто задать важный вопрос. Я хотел дать возможность людям из разных мест общаться со священником. Я подсматривал за другими блогерами, видел несколько католических, протестантских примеров. Хотелось сделать что-то такое и в православии». 

Набирать подписчиков в православном блоге без больших финансовых вложений было непросто. К тому же отцу Илье важно, чтобы публикующий рекламу священника человек тоже был верующим. Первые подписчики пришли к нему благодаря «взаимному фолловингу» и рекламе за несколько тысяч рублей на страницах инстаграм-мам и многодетных семей. Сейчас, по словам священника, такие механизмы не работают: люди приходят за контентом — даже изображение иконы должно быть качественным.

«Человеку может быть сложно без чьей-то помощи открыть Библию, он может многое там не понять, — говорит отец Илья. — Он идет в интернет, а там находит разную информацию — какие-нибудь эзотерические или исламские сведения. К сожалению, критического мышления у человека практически нет, он не умеет оценивать информацию, которую получает. Я стараюсь быть помощником для того, кто хочет воцерковиться и стать верующим».

В блоге отца Ильи много образовательных видео: о том, зачем нужен Рождественский пост или из чего состоит одежда священнослужителя. Есть и ролики под вирусные треки «Pedro», «Ихвильнихт» и «Гламур, блонды, гламур и брюнетки», а также «православная распаковка» икон. 

«Человеку тяжело все время воспринимать только серьезную информацию, — говорит отец Илья. — Поэтому мне хотелось, чтобы он мог зайти ко мне на страницу и посмотреть не только видео, которые загрузят его, но и те, которые помогут расслабиться». 

Когда аккаунт отца Ильи набрал 10 тысяч подписчиков, к нему присоединилась мирянка Анастасия Бьянкина — тоже автор православного блога. Сначала она помогала священнику придумывать и подписывать посты. А прошлым летом Анастасия и отец Илья начали снимать совместные видео — самыми популярными стали «вопрос-ответ»:

— Можно ли ходить в храм во время менструации? — спрашивает Анастасия. — Да, мне не стыдно говорить это слово в храме, при священнике, при мужчине, потому что это естественный процесс и этого не стоит стесняться. Давайте спросим у священника, можно ли ходить в храм?

— Можно, если соблюдать гигиену, — отвечает батюшка.

— А причащаться нельзя? 

— Причащаться нельзя. 

Священник отмечает, что последние несколько лет пользователи в инстаграме стали агрессивнее. Негативные комментарии отталкивают целевую аудиторию, поэтому с хейтерами приходится бороться радикальными методами: «Иногда человек, который оставил негативный комментарий, может быть готов к диалогу, а иногда люди хейтят ради хейта. Бывает проще заблокировать человека или удалить его комментарий. Например, пришел какой-нибудь украинец или какие-то экстремистские уголовники, написали что-то про СВО, про Россию, про церковь. Это проще удалить, потому что спор с ними не принесет никакого результата». 

У отца Ильи собирают хорошие просмотры 10-15-секундные ролики, но из-за такого короткого формата некоторые идеи сложно реализовать. Например, уместить ответ на вопрос, развод — это грех или нет, в короткое видео, по словам священника, невозможно. Однозначный ответ или оскорбит кого-то, или введет в заблуждение. 

На то, какие ролики лучше выкладывать, по мнению отца Ильи, больше влияют алгоритмы инстаграма, чем цензура со стороны архиерея — поэтому он снимает видео на вирусящиеся тренды и ответы на вопросы. По словам священника, в Вологодской епархии он ни разу не сталкивался с жесткой цензурой, только с «мягкими рекомендациями», в то время как в некоторых епархиях (он отказался уточнять, в каких именно) есть жесткий контроль, и там священнослужителям проще вообще не заниматься блогингом. Чтобы узнать официальную позицию РПЦ по отношению к священникам-блогерам, «Холод» обратился к председателю Синодального миссионерского отдела епископу Евфимию Луховицкому, но ответа не получил.

«Иногда подписчикам не нравится моя подача, они пишут, что священник не должен такое снимать или что священник вообще не должен быть в инстаграме, — говорит отец Илья. — Но если снимать только поучительные ролики в разговорном жанре, можно загубить свою страницу, она не будет никому высвечиваться. Иногда для продвижения необходимо использовать тренды, но мы стараемся все предусмотреть. Например, мы не можем брать треки, в которых есть мат».

— Грех ли курить ашкудишку? — спрашивает Анастасия.

— Да, грех, — отвечает батюшка.

— А вейп?

— Да.

— Грех ли есть фастфуд?

— Не грех.

— Грех ли не ставить лайки батюшке?

— Не грех, но не благословляется.

«Насчет вейпа это лично Иисус Христос вам сказал? А не грех ли придумать, что греховно, а что нет? Надо не рилсы снимать, а жить по заповедям религии, которую вы продвигаете, тогда и народ к вам потянется», — пишет пользователь в комментариях у отца Ильи. 

Он говорит, что у людей много стереотипов: якобы священники носят золото и ездят на «мерседесах», — поэтому каждый батюшка, по его мнению, должен иметь страницу в соцсетях и быть публичным. «Мы должны понимать, что наша миссия — это все-таки проповедь, — объясняет отец Илья. — Сейчас человек может по 12 часов в сутки сидеть в интернете. Наша задача — хотя бы на одну минуту в течение дня занять его вопросом веры. На некоторых видео у нас по миллиону просмотров. Где бы мы еще могли собрать такую аудиторию?»

Отец Илья считает, что обучить человека быть успешным православным блогером в специальной школе невозможно, но можно создать условия для блогеров, организовать помощь в съемках, предоставить им камеры и микрофоны. 

«Как можно оценить пост, который написал священник, какие здесь критерии? — задается вопросом он. — Выложенный в разное время один и тот же пост залетает по-разному. Как это объяснить? Здесь важны факторы везения. Кроме того, одна из самых удобных для продвижения контента соцсетей работает в России ограничено, а у многих не работает вообще. Отечественные аналоги пока уступают: нет механизмов внутри платформ, пока это все выглядит очень куце. Православных блогеров за последнее время появилось очень много — это и священники, и миряне, и матушки. Сейчас у людей есть самое главное — выбор. Пользователи могут выбирать контент и подачу, а не смотреть кого-то одного». 

8 июня 2024 года на собрании духовенства Калининградской митрополии в Православной гимназии при кафедральном соборе Христа Спасителя в Калининграде патриарх Кирилл выступил с докладом, в котором отметил, что некоторые священники «покупаются» на количество лайков и переносят акценты в своей деятельности, чтобы получать как можно больше поощрения. «Как только начинаешь думать о личной популярности, лучше крест сними и иди на “гражданку”», — заявил патриарх Кирилл.

«Батюшка на проводе» и «ловцы людей»

У священника села Балтай Саратовской области Олега Жилякова в инстаграме почти 41 тысяча подписчиков. Миссионерскую проповедь в сети он так же, как и многие, ведет через ответы на вопросы, но в отличие от других православных блогеров не гонится за короткими и трендовыми форматами. В съемках на профессиональную камеру ему помогает друг, с которым священник знаком с семинарии. В рилсах отец Олег предпочитает долго рассуждать, рассказывать притчи, анекдоты или вспоминать, как перепутал крещение с отпеванием. 

«Название аккаунта “Батюшка на проводе” я придумал спонтанно, — рассказывает «Холоду» отец Олег. — Хотелось сделать ник, который бы говорил, что священник всегда на связи. ​​Мы должны вести борьбу за медиапространство не потому, что мы хотим влияния, а потому что в интернете много мошенников и сектантов, которые выдают себя за лидеров мнений, таких, например, как Владимир Мунтян (украинский проповедник, основатель духовного центра «Возрождение». Бывшие члены движения обвиняли его в избиениях, изнасилованиях и употреблении наркотиков. — Прим. «Холода»). Если мы не будем проповедовать Евангелие, эту нишу займут те, кто осуществляют деятельность в интернете из корыстных целей. Господь говорит: “Идите за Мной, и Я сделаю вас ловцами людей”. А где, как не в соцсетях, по-доброму приводить людей к Богу. Никто, кроме Христа, раны человека не излечит».

Журналист, религиовед, директор по коммуникациям Центра православных исследований Фордемского университета Сергей Чапнин говорит, что не видит ничего интересного или оригинального в контенте российских священников-блогеров. «У меня складывается впечатление, что их задача вовсе не привлечь молодежь в Церковь, — говорит Чапнин, — а, скорее, поддержать общую религиозность населения, делая акцент на внешних формах, правилах и практиках.

Подавляющее большинство рилсов — это сюжеты о внешней религиозности: как молиться, как ходить в храм, как подать записку, — и о том, как совмещать эту внешнюю религиозность с повседневной жизнью современных молодых людей. При этом ускользает главное — содержание веры. О личной вере во Христа, о Евангелии, об исполнении заповедей речи практически нет. Это своего рода субкультура, к которой прикольно принадлежать. Ни книжки сами по себе, ни тем более соцсети не могут сформировать веру. Вера — это дар, которым можно поделиться и который раскрывается, прежде всего, в личном общении и молитве». 

Чапнин считает, что самоцензура для священников — гораздо более жесткий ограничитель, чем цензура в РПЦ. «Патриарх Кирилл требует от всех профессиональных членов Церкви — прежде всего, молодых священников — полной идеологической лояльности, — говорит он. — И с теми, кто отказывается ее демонстрировать, расправляется предельно жестоко. В Церкви царит атмосфера страха перед патриархом и церковной администрацией, поэтому включаются разные механизмы идеологического контроля, главный из них — самоцензура. В некотором смысле она страшнее, чем внешняя цензура, и, безусловно, гораздо более жесткая. Опасно все, что позволяет дать этическую оценку действий церковной и государственной власти. Опасно все, что помогает человеку мыслить свободно и самостоятельно».

Идеологическую зачистку патриарх Кирилл начал более 10 лет назад. В ноябре 2012 года он запретил общаться с прессой известному историку церкви ХХ века и церковному публицисту протоиерею Георгию Митрофанову. Его высказывания не всегда совпадали с позицией патриарха: например, он призывал освободить участниц группы Pussy Riot после «панк-молебна». Давлению Московской патриархии на протяжении нескольких лет подвергался и интернет-проект «Православие и мир» (сейчас — «Правмир»). 

Новый этап борьбы с нелояльными священнослужителями связан с войной в Украине. Например, священник Иоанн Коваль был запрещен в служении по доносу алтарника храма, а через несколько месяцев лишен сана за то, что отказывался читать молитву о победе и слово «победа» заменял на слово «мир». Он уехал из России, был восстановлен в священном сане Константинопольским патриархом Варфоломеем и теперь служит в Анталии. 

Православные инстасвященники пытаются быть креативными, рассказывая зумерам о вере на языке мемов и вирусных треков. Обсуждая месячные у женщины в храме, воздержание во время поста, квадроберов и фурри, никто из них не касается по-настоящему острых тем: войны, репрессий, деятельности РПЦ. Священники много внимания уделяют роли женщины в семье, поддерживая патриархальные установки, поэтому шутки про «мерседесы» и золотые часы не волнуют руководство: в результате они еще больше укрепляют авторитет Церкви.