
На третий год войны Россия оказалась не готовой к наступлению ВСУ на свою территорию. За неделю Украина продвинулась на десятки километров и взяла в плен несколько десятков российских военнослужащих. Среди них оказались солдаты-срочники, которые проходят службу на приграничной с зоной военных действий территории, не имея необходимого опыта. 18-летний срочник Ярослав Типусяк, попавший в украинский плен в первый день вторжения в Курскую область, рассказал, что за семь месяцев службы в армии он всего лишь один раз стрелял из автомата, а в день украинкой атаки и вовсе остался один на опорном пункте. Уже в плену ему исполнилось 19 лет. «Холод» рассказывает историю Ярослава Типусяка.
При написании материала использовалось интервью на ютуб-канале Дмитрия Карпенко (блогера, который записывает интервью с российскими пленными). Женевская конвенция об обращении с военнопленными запрещает показывать пленных широкой публике вопреки их желанию. Было ли интервью записано под давлением, «Холод» проверить не может.
18-летний солдат-срочник попал в плен 6 августа 2024 года — в первый день украинского наступления в Курской области. Об этом он сам рассказал в видео-интервью на ютуб-канале Дмитрия Карпенко. Издание «Агентство» выяснило, что срочника зовут Ярослав Типусяк, он родился и жил в селе Ермаково Тюменской области. На следующий день после пленения ему исполнилось 19 лет.
В армию Типусяка призвали 1 декабря 2023 года. По его словам, он прошел курс молодого бойца, где его вместе с другими солдатами в основном обучали строевой подготовке. На стрельбище выезжали только один раз.
«Один раз ходили на стрельбы. Я один раз стрелял двумя патронами. Кому-то повезло: кому-то дали три, кому-то — четыре патрона. Больше я не стрелял», — говорит Типусяк.
После курса молодого бойца его распределили в город Клинцы — в мотострелковый полк. Типусяк рассказал, что в Клинцы приезжали вербовщики на контрактную службу, но они не оказывали какого-либо давления на солдат-срочников, а просто объясняли, как это все работает. После двух месяцев службы в Клинцах, с марта, он служил в Курской области, где пробыл четыре месяца.
«Никто не знал, что кто-то идет в атаку [6 августа]. В четыре утра был прилет по опорнику нашему. Все проснулись, нам сказали надеть бронезащиту. Двоих трехсотило: мобилизованного и контрактника. Их эвакуировали. Офицеры в принципе на опорнике были, но я их до самого вечера не видел. Всего нас там было 21 человек», — говорит Типусяк.
Весь день, по словам Типусяка, они просидели в укрытии: «все летало, стреляло». Вечером старший лейтенант дал команду «К бою». «Мы распределились по боевым ячейкам и сидели, ждали. Было по три рожка боевого комплекта. Как я понимал, надо было следить. Мы разбежались по ячейкам и стояли, следили», — говорит Типусяк.
Через два часа, по его словам, он понял, что вокруг стало поспокойнее. «Взрывы слышны, но далековато от нас. Ни команд никаких нет, никто не разговаривает. Я подумал, что что-то не так. Думаю, схожу до товарища: может, он что-то знает. Иду — никого нет ни в одной ячейке. Прошел по всей позиции, заглянул в каждый блиндаж — ни одной живой души не было. Я до сих пор не знаю, где все», — говорит Типусяк.
По его словам, он дошел до блиндажа, где «в ящичке» хранились все телефоны. Попытался связаться с сослуживцами, но никто из них не отвечал на звонки и сообщения. Рациями, как говорит Типусяк, на их опорном пункте не пользовался никто.
«Сидел в блиндаже, думал, что делать. Пытался понять обстановку. Выходил, просматривал. Не знал, можно ли мне покидать опорный пункт или нет», — говорит Типусяк.
Вскоре к нему подошли два военных, которых Типусяк сперва принял за своих. «Я не думал, что зайдут к нам. Я кричу им, кто это. Молчат. Я говорю: “Это свои?” Говорят: “Выходи с поднятыми руками”. Я автомат отложил, вышел. Смотрю, синие полоски, флаг украинский. Сначала подумал, что все, убьют», — говорит он.
По словам Типусяка, в плену его кормят, поят, не бьют. В интервью показано, как ему позволили позвонить матери. «Какие условия, что хотят?» — спросила его мать. «От меня ничего не хотят — чтобы я был просто живой, и все», — ответил Типусяк, добавив, что теперь будет ждать обмена пленными.
«[До срочной службы] о войне ничего толком не знал: видел, что вирусилось в интернете, что Россия захватывает что-то. Сильно не углублялся, мне не нравится политика, война, не было интереса к этому вообще. Я когда в армию шел, не думал вообще, что буду на войне», — говорит Типусяк.
До армии он интересовался электроникой. После окончания девяти классов в школе учиться дальше не пошел. Через интернет самостоятельно разобрался, как ремонтировать телефоны и другую бытовую технику, подрабатывал. А затем разобрался и с автоэлектрикой и чинил машины в своем селе.
Срочников бросили на произвол судьбы
По сообщениям СМИ, в результате нападения ВСУ в Курской области без вести пропали десятки срочников. По информации «Верстки», около 30 из них могут находиться в плену, такую же цифру называл украинский проект «Хочу найти» 12 августа, через неделю после начала украинского наступления.
«Никогда не думала, что нас это тоже коснется. Сейчас слежу за новостями в местных группах, но ничего. Читала один комментарий, кто-то написал, что срочников нет на границе. Но как нет, если они там есть! Сын раньше никогда не говорил, что в Курской области были проблемы. Говорил: “Ну, пролетит этот беспилотник”, но такого, как 6 августа, никогда не было. А теперь мы вообще не знаем, где наш ребенок», — рассказала изданию «Север.Реалии» Наталья Турьева, мать 18-летнего срочника, который не выходит на связь с 6 августа.
Похожие истории рассказывают и другие родители срочников, которые проходили службу в Курской области. Генеральный штаб РФ обещал, что срочников не будут отправлять в «зону специальной военной операции» и в «новые регионы», которыми Россия считает Донецкую, Луганскую, Запорожскую и Херсонскую области Украины. При этом срочники нередко служат на приграничных с Украиной территориях. Однако уровень их подготовки к реальным боевым столкновениям крайне низок — что и было продемонстрировано в Курской области. Пропавших солдат-срочников ищут их родители из разных регионов России.
За неделю наступления украинские военные смогли продвинуться на расстояние до 20 километров вглубь Курской области от границы и заняли, по разным оценкам, от 28 до 44 населенных пунктов. Украинский проект «Хочу найти» сообщил, что, по их подсчетам, в плен было взято 47 российских военнослужащих. При этом военный эксперт Руслан Левиев уверен, что пленены уже более 100 человек.
«Холоду» нужна ваша помощь, чтобы работать дальше
Мы продолжаем работать, сопротивляясь запретам и репрессиям, чтобы сохранить независимую журналистику для России будущего. Как мы это делаем? Благодаря поддержке тысяч неравнодушных людей.
О чем мы мечтаем?
О простом и одновременно сложном — возможности работать дальше. Жизнь много раз поменяется до неузнаваемости, но мы, редакция «Холода», хотим оставаться рядом с вами, нашими читателями.
Поддержите «Холод» сегодня, чтобы мы продолжили делать то, что у нас получается лучше всего — быть независимым медиа. Спасибо!