Вечером 30 августа в возрасте 91 года умер Михаил Горбачев — первый и последний президент СССР, человек, который запустил Перестройку и начал демократические реформы, приведшие в итоге к распаду Советского Союза, изменению мирового политического порядка и его собственной отставке. Журналист Илья Жегулев, выросший при Горбачеве и писавший о его жизни после политики, вспоминает последнего генсека КПСС.
«А что скажет молодежь?» Мне сорок лет, я забился в угол большой комнаты, где по-свойски справляют Новый год сотрудники «Горбачев-Фонда»: я пришел в его офис, чтобы уговорить Михаила Сергеевича встретиться со мной и дать интервью для «Медузы». Мне сорок лет, и слова руководителя фонда обращены ко мне: на празднике я самый молодой, а значит — нужно сказать тост, под который поднимет рюмку сам бывший президент СССР.
А что скажет молодежь? Кто-то рос на песнях Пола Маккартни, а я учился читать по биографии нового генерального секретаря ЦК КПСС, напечатанной в газете «Известия». Мне было пять лет, и мне было безумно интересно, кто будет управлять моей огромной страной. Тогда этот пост казался сакральным — лик правителя печатали в букварях на первых страницах, и всё, буквально всё в огромнейшей стране (да и за ее пределами в половине Европы) зависело от решений и воли одного человека.
Воля Горбачева привела к решениям, которых никто не ждал. Он развернул ход истории и совершил поступки, противоположные по смыслу тем, что совершает сегодняшний правитель России (от которого, правда, по-прежнему зависит всё в стране, пусть и меньшей по размеру). Горбачев буквально навязал свободу слова стране, которая — особенно если говорить о чиновниках и аппаратчиках — этому поначалу сопротивлялась. Он начал говорить о реальных проблемах вслух — и позволил говорить даже тем, кто обвинял в этих проблемах лично Горбачева. Он провел первые альтернативные выборы в своей стране — и первым допустил во власть своих идеологических противников.
Тогда, когда мы встретились в 2018 году, Михаил Сергеевич сидел за столом, на котором стояла неизменная стопка водки и хорошая закуска, и вспоминал тот день, когда стали известны результаты выборов народных депутатов СССР. «Я шел по Кремлю и светился от радости. На меня люди смотрели как на ненормального. Наконец спросили: “Чему вы радуетесь, Михаил Сергеевич? Мы же выборы проиграли?” (КПСС получила подавляющее количество мест на съезде, но само присутствие оппозиции в органе власти тогда воспринималось как сенсация. — Прим. “Холода”.) А я говорю: “Радуюсь, что наконец-то народ по-настоящему начал управлять страной. Сбылась моя мечта”».
Советская власть 70 лет говорила о том, что народ управляет страной. Идеалист Горбачев поверил в это и предложил: «А теперь давайте по-настоящему». Он не боялся демонтировать систему, на которой держалась власть коммунистов в стране, рубить сук, на котором сам сидел. Он действительно думал не о себе.
Горбачева погубила свобода слова. И она же изменила страну. «Не было бы гласности, никаких бы у нас с вами перемен к лучшему не начиналось, — говорил мне Горбачев. — И никакой бы свободы не было. Свобода — это прежде всего гласность. Свобода говорить с людьми, о своих переживаниях, о том, что человек наблюдает [вокруг] и как он относится к этому».
Сейчас, когда Россия замолчала под страхом арестов, когда посадить могут просто за осуждение войны, сложно поверить, что в советской империи критиковали кампанию в Афганистане с первых полос газет, существовавших за счет госбюджета (негосударственных газет тогда попросту не было). А я это читал — как и тысячи публикаций про преступления сталинского режима, про проблемы в экономике, про рок-музыкантов, про перемены в стране.
Когда Горбачев обратно стал из правителя обычным человеком, жить ему помогала любовь в его сердце. «Раиса — это чудо какое-то. Я любил и продолжаю любить, я не могу до сих поверить, что ее нет,» — говорил он мне, вспоминая покойную жену. Он не стеснялся признаваться в любви к ней незнакомым людям, он вообще никогда не стеснялся любить, не скрывал своего счастья — и не обращал внимание на обвинения в том, что Раиса Максимовна им управляет. Это даже сказывалось на его популярности: в нашем обществе даже сейчас не принято так относиться к женщине публично. Не принято так относиться к свободе. Не принято так относиться к власти.
Сын крестьян, русского и украинки, Горбачев стал самым необычным правителем в истории России. Он правил всего шесть лет, за которые изменил страну до неузнаваемости. И прожил 30 лет после своей отставки, наблюдая, как Россия медленно движется обратно. Он не уехал, даже когда эмигрировала вся его семья. И только когда в его любимой стране совсем не осталось места для любви и тепла, для свободы, для гласности — только тогда он ушел.
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.
