21-летняя Гера Угрюмова борется против дискриминации россиян за границей: отправляет запросы в европейские банки, которые отказывают гражданам России в открытии счетов, общается с Центробанками, а также собирает список других проблем, с которыми сталкиваются россияне в эмиграции. Некоторые считают, что она выполняет именно ту работу, которой должна заниматься российская оппозиция. «Холод» поговорил с Герой о том, как она случайно стала амбассадором россиян и какие проблемы пытается решить прямо сейчас. Подтверждающие историю документы есть в распоряжении редакции.
Чтобы не пропускать главные материалы «Холода», подпишитесь на наш инстаграм и телеграм.
В 2022 году я училась на третьем курсе факультета журналистики Российского университета дружбы народов. Но после начала войны, когда невозможно стало полноценно заниматься независимой журналистикой в России, я из вуза и эмигрировала. Вместе с подругой мы получили туристические визы в Италию, а уже на месте подали заявки на политическое убежище.
Это изматывающе долгий процесс: в мае 2022 года я подала документы и мой загранпаспорт забрали для проверки. Через полгода после подачи заявки меня направили на комиссию, и только в конце мая 2023 года я смогла получить постоянный ВНЖ.
Сразу же после переезда я старалась помогать украинским беженцам: волонтерила, объясняла, как устроена итальянская бюрократия, помогала искать жилье. А сама при этом жила в шелтере.
Весь этот год мне не удавалось сделать ID-карту, потому что никто не хотел меня прописывать. Без ID в Италии я не могла открыть счет в банке, не могла легализоваться для официальной работы в стране. По закону ID-карта не нужна, но на практике все институции хотят видеть именно ее, а не ВНЖ. У нас с подругой было около четырех тысяч евро на двоих. Когда деньги стали заканчиваться, а квартира так и не нашлась, мы поселились в шелтере. Вскоре он закрылся из-за недостаточного финансирования — пришлось переезжать в другой. Но в нем нельзя было жить с собакой, которую я привезла с собой из России. Пришлось искать догситтеров и постоянно платить за передержку.
Совсем недавно мне все-таки удалось сделать прописку в префектуре — это что-то вроде прописки бездомного, после чего получилось-таки оформить ID-карту и банковский счет. На все это ушло полтора года — полтора года, жить которые было, мягко говоря, неудобно.
От россиян постоянно требуют, чтобы мы занимались свержением Путина и какой-то полезной деятельностью, но это трудно, когда ты так много времени и сил тратишь на свою легализацию в Европе.
В середине сентября я увидела новость, что россиянам больше нельзя ввозить в Евросоюз автомобили и личные вещи. Это вызвало много обсуждений в твиттере и непонимания, действительно ли на границе теперь будут отбирать ноутбуки, шампуни и одежду. Я тогда почитала недоумевающие комментарии в твиттере и удивилась, что никто еще не смог разобраться, так это или нет. Тогда я решила задать эти вопросы напрямую Еврокомиссии.
«Каждый должен бороться за те права, которые волнуют его самого»
Новости разошлись в выходные. Я погуглила номер телефона пресс-атташе Еврокомиссии и позвонила ему прямо в воскресенье. Представилась независимой журналисткой и попросила комментарий. Он ответил, но очень сумбурно: сказал, что никаких новых законов ЕС не принимал. Я написала об этом твит, который завирусился.
Тогда я поняла, что мало кто занимается тем, чтобы защищать интересы россиян в эмиграции, когда их дискриминируют в правах просто из-за наличия российского паспорта. За полтора года у меня самой накопилось недовольство из-за того, что на выполнение каких-то, казалось бы, простых процедур уходит так много времени и сил. Тогда я подумала: кто, если не я? Думаю, что каждый должен бороться за те права, которые волнуют его самого. Или хотя бы должен поддерживать тех, кто за них борется. Так почему бы мне самой не заняться чем-то подобным?
Я собрала жалобы россиян на разные проблемы, с которыми они сталкиваются в эмиграции, и первым делом решила попробовать разобраться с тем, что многие иностранные банки отказываются открывать счета людям с российским паспортом.
Я собрала список банков, которые отказывали россиянам, и начала рассылать им письма. Я представлялась независимой журналисткой, сообщала, что мне известно о проблемах с открытием счетов, напоминала, что в принятых на текущий момент санкциях против России нет такого запрета, и просила прокомментировать, на каком основании банки таким занимаются? Довольно скоро стало понятно, что обращаться к банкам бессмысленно: они отвечали, но присылали отписки — никаких ссылок на законы, никаких документов, просто пыль в глаза. Тогда я решила писать в Центробанки европейских стран, которые регулируют деятельность банков и могут на них повлиять.
Мы с подругой отправили 24 письма в Центробанки разных стран (помимо ЕС, мы писали в Центробанки Грузии, Армении, Казахстана и Турции). Всего в нашем списке 120 банков, которые отказывали россиянам в открытии счета. Из Центробанков приходят ответы, что дискриминация людей по месту рождения неприемлема, обещают провести дополнительные проверки и выслать пояснения внутри своих стран, что такое недопустимо и ограничения на открытие счетов для россиян не существует (скриншоты переписки есть в распоряжении редакции. — Прим. «Холода»).
«Не хочу, чтобы говорили, что я на кого-то работаю»
Всего через неделю откликов на мою просьбу рассказывать о своих проблемах за границей стало так много, что с ними было уже сложно справляться вручную. Тогда какой-то разработчик из твиттера, с которым я не знакома лично, вызвался и сделал бот. И последние несколько дней мы принимаем заявки уже с его помощью: за это время пришло около 90 откликов. Люди рассказывают о том, что им отказывают в аренде квартир и машин из-за российского паспорта, не оформляют медицинские страховки и ВНЖ и многое другое.
На их обработку, запросы, коммуникацию стало уходить по 8–10 часов в день. С середины сентября — это моя полноценная работа. Я просыпаюсь, начинаю кому-то отвечать и инструктировать, как можно поступить — и так работаю до момента, пока не усну. Также на основе ответов от банков, которые мы получаем, мы составили инструкции, как можно добиться открытия счета.
Я считаю, что в любой стране закон должен работать в соответствии с тем, что в нем написано. Этого я и пытаюсь сейчас добиваться, отправляя запросы в разные европейские организации. Сейчас ЕС ввел санкции против России — получается, что россиянка добивается выполнения санкций, введенных против россиян. Но я хочу, чтобы эти санкции не переисполнялись и институции следовали написанным правилам, а не придумывали свои.
Я думаю, что дискриминация возникает не из-за ненависти к россиянам, а из-за того, что сотрудники в отдельных организациях начитались новостей и думают, что россиянам все запрещено. Но сами они внимательно не читали, судя по всему, ни санкции, ни законы. При этом, если начальство говорит таким сотрудникам, что россиянам можно оказывать услуги, открывать те же счета в банке, они рады помочь.
После запросов в банки я решила собрать список авиакомпаний, которые когда-либо отказывали россиянам в посадке на рейс: сейчас таких авиакомпаний 11 и 52 случая, когда людей не сажали на самолет. Планирую в ближайшее время отправить им запросы, чтобы они прокомментировали свои действия.
Некоторые пользователи в твиттере пишут: «Да кто тебе ответит», — имея в виду, что я — частное лицо. Я не понимаю таких комментариев. Ты делаешь запрос — люди, которые работают в этих организациях отвечают. Это просто так работает, в этом нет ничего сверхъестественного.
Про меня начали писать, что я якобы выполняю работу, которую должны делать оппозиционные политики. С этим я тоже не согласна: я делаю то, что захотела делать, меня об этом никто не просил. Приходит в том числе хейт, который можно разделить на три категории. Первая — это украинцы или люди, которые ими представляются: они пишут, мол, валите туда, откуда приехали. Вторая — это когда пишут, что никаких подобных проблем, о которых я говорю, в Европе не существует. И третья — от россиян, которые остаются в России и пишут: «Вы уехали, пытаетесь себе устроить нормальную жизнь, а мы тут живем в ужасных условиях».
Меньше чем за месяц, что я всем этим занимаюсь, мой блог в твиттере вырос почти в семь раз. Ежедневно приходит очень много комментариев, личных сообщений, запросов на помощь. На меня подписываются политики, активисты и журналисты, которых я раньше читала и смотрела. Например, со мной недавно связывался Максим Кац и предлагал помощь, а потом обо мне рассказали в эфире канала «Объектив». От этого я чувствую некоторую нереальность происходящего.
Меня уже пригласили поучаствовать в конференции антивоенного комитета, которая пройдет в октябре. Поступают предложения объединиться с какой-то из существующих политических сил, но я пока этого не планирую. Не потому, что я против совместной работы, а потому что не хочу, чтобы мне говорили, что я на кого-то работаю.
Я разместила в твиттере номера своих счетов и попросила людей, которые захотят помочь, присылать деньги, чтобы я могла продолжить работу. За пару дней собралась сумма, на которую можно будет арендовать жилье и жить пару месяцев. Я надеюсь, что так пойдет и дальше, что меня и мою работу будут финансово поддерживать разные люди.
