«Холод» продолжает цикл статей доктора политических наук Григория Голосова о возможностях России после Путина. Принято считать, что первым делом после падения действующего режима надо провести свободные общенациональные выборы. Это так не работает, говорит Голосов — и объясняет почему.
Чтобы не пропускать главные материалы «Холода», подпишитесь на наш инстаграм и телеграм.
Требование о проведении свободных выборов должно быть ключевым пунктом любой программы демократических преобразований. Это, казалось бы, неоспоримо. Проблема в том, что российские власти и сейчас считают проводимые ими выборы свободными, и одной из ключевых целей любой группы представителей нынешнего режима, которой удастся удержать власть, будет согласие оппозиции на признание результатов выборов, фактически проведенных по старым правилам. Такое согласие было бы колоссальной ошибкой оппозиционных политиков. Поэтому пункт о выборах при всей его важности не должен быть первым на повестке дня.
Я могу всерьез рассматривать лишь одну ситуацию, в которой проведение выборов станет абсолютным приоритетом. Это полный коллапс старого режима, когда правящая группировка будет стремиться как можно скорее избавиться от власти и либо просто разбежаться, покинуть страну (желательно с сохранением нажитого непосильным трудом добра), либо остаться, но сосредоточиться на бизнес-проектах. Именно последний вариант реализовался в свое время в восточноевропейских странах, где правящие компартии, как тогда говорили, «обменяли власть на собственность». В России этого не получится, потому что у нас одного без другого не бывает.
Тем не менее если руководство страны будет все-таки готово передать власть любой оппозиционной партии, которой повезет на выборах, то другого механизма, в общем-то, не просматривается. Слово «повезет» здесь не оговорка. В условиях политического хаоса, обычного спутника революций, а также организационной слабости всех без исключения группировок, которые будут претендовать на власть, структура оппозиционного движения и случайные колебания в настроениях избирателей будут иметь решающее значение.
Выборы после диктатур. Опыт Восточной Европы
Восточноевропейские события начала 1990-х годов лучше всего иллюстрируют этот тезис. Наименее показателен пример Польши, где первые посткоммунистические выборы прошли в условиях, когда, с одной стороны, правящая партия всерьез собиралась выиграть, а с другой стороны, была «Солидарность», которая признавалась главной силой оппозиции. Поляризация на первых свободных выборах в Польше вполне естественно привела к тому, что уже на следующих выборах избиратели, разочарованные итогами первой фазы реформ, привели к власти бывших коммунистов, которые к тому времени перекрасились в социал-демократов.
В других странах было не так, и тут возможны два варианта. Первый наиболее отчетливо реализовался в Чехословакии. Он заключался в создании настолько широкой оппозиционной коалиции слабых самих по себе групп, что у избирателей складывалось обоснованное представление о том, что это не просто основная, а единственная сила, способная взять на себя ответственность за управление страной.
В Чехословакии такой коалицией стал Гражданский форум, который смог выиграть почти половину мест в парламенте, избранном в 1990 году. В том же году первые свободные выборы прошли в Венгрии. Там широкой оппозиционной коалиции не было, и победу — неожиданно для многих — одержал консервативно-националистический Венгерский демократический форум, набравший почти четверть голосов.
Оба варианта оказались проблемными. Чехословакия сразу после выборов вступила в полосу длительного и болезненного политического размежевания внутри Гражданского форума, которое могло бы подорвать функционирование государственного организма и не привело к этому во многом благодаря незаурядному тактическому мастерству премьер-министра Чехии Вацлава Клауса.
В Венгрии все сложилось еще менее гладко. Первая фаза реформ была неэффективной и сопровождалась острыми политическими конфликтами между разными антикоммунистическими партиями. Дело дошло до того, что перед следующими выборами широко распространилось мнение о готовности Венгерского демократического форума узурпировать власть. Этого не произошло, но по результатам выборов 1994 года у власти в Венгрии оказались бывшие коммунисты. Самых негативных сценариев в восточноевропейских странах удалось избежать во многом благодаря тому, что перспектива вступления в Евросоюз смягчала политические нравы и уберегала политиков от слишком резких действий. В России такого фактора не будет.
Получается, что скороспелое проведение выборов было чревато проблемами даже там, где обойтись без этого оказалось практически невозможно. Для России, однако, такую перспективу трудно признать реалистической. Тут возможны два варианта, о которых я уже писал: оптимистический (и менее вероятный), при котором у власти без всяких выборов окажется руководство, включающее в себя представителей оппозиционных групп, и менее оптимистический, при котором власть сохранится у какой-то части нынешнего руководства, которая, однако, будет готова к уступкам. Однако между этими вариантами нет фундаментальной разницы с точки зрения того, как подходить к вопросу о выборах.
Возможность свободных выборов в России
Превращение фиктивных выборов в реальные будет сложным процессом, включающим в себя два отдельных аспекта: политический и технический. В России обычно обращают внимание исключительно на второй. Это и неудивительно, принимая во внимание то, что фиктивный характер современных российских выборов во многом обеспечивается за счет «электоральных технологий», многие из которых могут быть устранены сугубо технически, путем создания и правового закрепления более честных правил игры. Однако сегодня я начну с первого.
Очень часто звучит ставшее уже тривиальным мнение о том, что если свободные выборы провести прямо сейчас, то на них непременно победят «коммунисты и фашисты». Это мнение нелепо уже по той причине, что «прямо сейчас» никаких свободных выборов быть не может. Совершенно очевидно, что любые выборы, проведенные без ведущего к ним политического процесса, связанного с развалом нынешней системы управления, свободными не будут и победят на них отнюдь не «коммунисты и фашисты», а та же «Единая Россия», пусть и под другим названием и в каком-то подремонтированном виде.
В качестве весьма отдаленного аналога такой ситуации — с той кардинальной разницей, что у власти находилось руководство, действительно стремившееся к переменам — можно рассматривать выборы народных депутатов СССР, проведенные в 1989 году. Подавляющее большинство мест на этих выборах, как известно, выиграли члены КПСС, и лишь немногие из избранных депутатов были сторонниками дальнейшей демократизации. При всем колоссальном значении итогов выборов 1989 года дальнейшее развитие событий было определено не составом избранных депутатов, а политическим выбором Михаила Горбачева.
Политические результаты перестроечных выборов были далеко не идиллическими, но останавливаться на этой теме не стоит просто потому, что нового Горбачева не будет, а «Единая Россия» если и переживет политический процесс, который сделает свободные выборы возможными (в чем я сомневаюсь), то в сильно потрепанном виде. Выборы выиграют те, кому удастся сыграть в этом процессе ведущую роль. Если это будут «коммунисты и фашисты», то они и получат главный приз. Но не думаю.
Это очень простое логическое заключение. Нельзя исключить, что если не коммунисты, отличающиеся политическим бессилием и крайней сервильностью по отношению к властям, то радикальные националисты действительно сыграют значительную роль на предстоящем этапе развития страны. Однако если они и правда окажутся главными игроками, с которыми будут взаимодействовать власти, то свободных выборов не будет по определению. Движение «национал-демократов» в России остается в прошлом, да и раньше оно было по большому счету публицистической фантазией, а не реальным проектом. Российские радикальные националисты, как и многие их единомышленники во всем мире, далеки от либерализма и свободных выборов просто не хотят. Если придется, то они будут договариваться с властями совсем о другом.
Свободные выборы окажутся на повестке дня лишь в том случае, если участниками основного взаимодействия с властями будут группы, заинтересованные в их проведении. А это естественным образом привлечет к ним общественное внимание. Они в короткий срок станут не только узнаваемыми в широкой народной среде, но и привлекательными для тех частей правящего класса, которые захотят сохранить за собой политическое будущее в новой России.
Демократические силы на свободных выборах
Конечно, годы агрессивной пропаганды не пройдут бесследно, и с каким-то довольно влиятельным националистическим сегментом массового сознания России придется жить еще долго. Однако будущее значение этого сегмента не следует преувеличивать. Массовое сознание подвижно. Оно легко меняется, когда новые идеи становятся общедоступными, а особенно легко — когда старые представления опровергаются повседневной практикой.
Говорят, нет ничего успешнее успеха, но для массового сознания верно и то, что нет ничего провальнее провала. Так что о «коммунистах и фашистах» я бы не стал особенно беспокоиться. У демократических сил будут хорошие шансы выиграть свободные выборы.
Однако для того, чтобы достичь такого результата, демократы должны состояться не только в качестве узнаваемых оппонентов власти, но и в качестве организованной силы на всех уровнях общественного устройства — как социальных, так и территориальных. Этого невозможно добиться без удовлетворения четырех базовых требований, о которых я написал в предыдущей статье. Если эти требования будут приняты властями, и даже в той ситуации, когда кто-то из демократического лагеря уже войдет в состав политического руководства, на практическую реализацию этой программы уйдет довольно значительное время.
Даже освобождение политзаключенных может быть отнюдь не мгновенным процессом, но при желании это все же можно сделать довольно быстро. Так же обстоит дело со свободой собраний. О том, чтобы этот инструмент оказался в руках оппозиции в самые короткие сроки, можно и нужно позаботиться. Однако со свободой слова и в особенности свободой ассоциаций дело обстоит иначе. Эти конституционные права не могут быть обеспечены исключительно путем принятия соответствующих законов. Свобода слова станет реальной лишь после кардинального изменения структуры управления, контроля и даже собственности в сфере СМИ. Свобода ассоциаций будет достигнута лишь по прошествии периода, в течение которого партии смогут сформироваться как организованные политические игроки, а это сложно и трудоемко.
Разумеется, выборы могут послужить важным стимулом к партийному строительству на местах. Но тогда и запускать электоральный процесс надо не с общенациональных выборов, а с выборов муниципальных депутатов. Это, я думаю, принесло бы большую пользу и может рассматриваться как одна из первоочередных мер.
Общенациональные выборы — будь то парламентские выборы или выборы какой-то учредительной ассамблеи — лучше в таком качестве не рассматривать. На них следует выходить со сформировавшейся, понятной избирателям структурой политических альтернатив. На это требуется время.
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.
