Это меня бомбят. Это я цепляюсь за фюзеляж

Последние исследования показывают, что все больше людей по всему миру сознательно отказываются от чтения новостей. При этом из-за глобальных событий — пандемии и войн — количество новостей растет, пользователи активно репостят их в соцсетях, и не наткнуться на них становится все сложнее. «Холод» поговорил с людьми, выбравшими стратегию медиааскетизма, и рассказывает, почему они это делают, угрожают ли новости нашему здоровью и как их грамотно «потреблять».

Чтобы не пропускать главные материалы «Холода», подпишитесь на наш инстаграм и телеграм.

После начала войны в Украине 24-летняя Юлия Макарова поняла, что больше не может читать новости: тревога была такой сильной, что она стала регулярно дрожать. Она обратилась к психотерапевту, и в итоге ей диагностировали комплексное посттравматическое стрессовое расстройство (одно из главных различий ПТСР и КПТСР — это причина возникновения расстройства. ПТСР, как правило, формируется в результате единичной травмы. КПТСР же проявляется в результате регулярных травматичных ситуаций. Считается, что течение КПТСР более тяжелое по сравнению с ПТСР).

Психотерапевт объяснил, что из-за этого расстройства Юлии сложно воспринимать информацию отстраненно — ей начинает казаться, что она в центре всех плохих событий в мире: например, на войне в зоне боевых действий. Поэтому, когда знакомые спрашивали ее: «Чего ты так переживаешь? Твой дом, что ли, бомбят?», она отвечала им: «Ну, нет, конечно», а про себя думала: «Да». 

«У меня происходит как бы расщепление реальности: я вижу не совсем то, что видят другие люди. Когда была ситуация с захватом талибами Кабула, я посмотрела видео, как люди бегут по взлетно-посадочной полосе и цепляются за фюзеляж самолета. Мне было достаточно трех секунд, чтобы подумать: “Это я цепляюсь за фюзеляж”. Мне приходится фильтровать такой контент не только в ленте, но и у себя в голове, запрещать себе об этом думать. Даже если мне очень интересно и хочется почитать, а что там дальше случилось с Кабулом, я не буду этого делать, потому что знаю, что не смогу спокойно жить», — рассказывает Макарова.

Еще не зная о том, что у нее КПТСР, Юлия после начала войны подписалась в соцсетях на разные издания и постоянно читала новости с фронта. На тот момент она уже давно была подписана на многих украинских блогеров в инстаграме, следила за их жизнью, даже знала имена их домашних животных, однако с начала войны они стали постить видео и фото боевых действий. 

«Наверное, потому что я была так вовлечена в жизнь этих блогеров, это стало для меня триггером. Меня трясло, но при этом было и облегчение: я каждый день с шести лет думала, что началась война или что она вот-вот начнется, а тут она реально началась. Мне не нужно этого больше бояться. Я почувствовала себя свободной от этого страха. Я думала, что это неадекватная реакция, но психотерапевт сказал, что это нормально — как бы плохо ни было, ожидание того, что скоро случится что-то плохое, гораздо хуже», — рассказывает Макарова. 

Психотерапевт пришел к выводу, что КПТСР сформировалось у Макаровой еще в детстве. 

«Когда я была в первом классе, в школе перед 9 мая рассказывали про войну и концлагеря. На следующий день мы приехали на дачу, находящуюся рядом с аэродромом. Помню, весь дом трясся, потому что самолеты, которые пустили к параду, летели очень низко. Я подумала, что началась война. С тех пор любая информация, которая связана с Великой Отечественной, становится для меня триггером», — говорит Макарова.

Психотерапевт посоветовал ей использовать тактику «избегания» и максимально ограничить поток новостей, которые она читает, особенно про войну. Если же она все равно на них натыкается, постараться не вовлекаться эмоционально. В марте Юлия отписалась от всех новостных СМИ. Теперь она читает только посты друзей и знакомых в соцсетях: «Я следую принципу, который стал очень популярен: отпишитесь от всего, а важные новости вы все равно узнаете. И для меня это реально работает».

Такого же правила придерживается и 28-летняя Анна Бочкарева, сотрудница чата техподдержки одной из крупных российских компаний. Она отказалась от чтения новостей еще в 2018 году, после того как начала лечение от депрессии. 

«В какой-то момент я ограничила новостной поток, избавилась от информационного шума, — говорит Бочкарева. — Потому что поняла, что мне очень некомфортно: читая, допустим, «Медузу» и продираясь сквозь поток необязательно негативной, но тревожной информации, я чувствовала себя плохо. Вывод: когда ты и так не в лучшем состоянии, нужно отказаться от того, что делает тебе еще хуже».

В дальнейшем, когда Анна занималась с психологом, тот пришел к выводу, что она относится к группе сверхчувствительных людей.

«Любой информационный шум, любое взаимодействие с большим количеством людей меня выматывают, — объясняет Бочкарева. — Есть люди, которые прочитали плохую новость, допустим, про изнасилование, и могут пойти дальше по своим делам. Я так не могу: начну много думать об этом, зацикливаться. Поэтому мне важно вовремя останавливаться и научиться отдавать себе отчет, что в мире нет только черного и белого. Вот я прочитала новость, она очень плохая, но это не значит, что в мире кругом одни насильники. А если я увлекусь, то я могу и до такого вывода дойти». 

Такая реакция на новости может возникать не только у высокочувствительных людей. Врач общей практики Остин Перлмуттер в статьях о когнитивных искажениях описал, как чтение негативных новостей в больших количествах влияет на наше мышление. 

Во-первых, люди вообще склонны фокусироваться на негативных аспектах жизни. Эта особенность была необходима нашим предкам для выживания — чем раньше они замечали потенциальные угрозы, тем больше были их шансы с ними справиться. Современный человек унаследовал это свойство мышления и тоже в первую очередь уделяет внимание негативным сторонам жизни. Поэтому нам так трудно выйти из цикла потребления страшных сюжетов в СМИ. 

Во-вторых, люди склонны неверно оценивать частоту или вероятность событий, потому что они исходят из ситуаций, которые вспомнили в первую очередь (это называется эвристика доступности). Перлмуттер приводит такой пример: если вы посмотрите телесюжет об ограблениях в вашем районе, а затем вас спросят о главных городских проблемах, вы с большой вероятностью назовете ограбления, даже если на самом деле они происходят редко. Таким образом, считает Перлмуттер, если вы постоянно читаете новости о плохих событиях, вероятнее всего, ваш мозг будет запоминать именно их, и вы будете думать, что прочитанная выборка новостей отражает общее положение вещей. 

Еще одна особенность человеческого мышления — склонность искать и находить ту информацию, которая будет подтверждать наши убеждения. Если после постоянного чтения новостей о криминале и войне у вас появилось убеждение, что мир — это плохое и страшное место, то в будущем вы будете обращать внимание в первую очередь на информацию, которая подтверждает вашу картину мира. 

Сейчас Анна Бочкарева продолжает очень избирательно подходить к чтению новостей и никогда целенаправленно не заходит на новостные сайты. Если ей хочется в чем-то разобраться, она читает только мнения экспертов, которым доверяет. После начала войны она два месяца почти не заходила в соцсети: «Это было связано с иностранцами, на которых я была подписана. Они постили свои “потрясающие” мнения о происходящем, и я подумала, что это уже слишком. Я понимаю людей из России и Украины, которые живут в этом конфликте, но вот читать мнение о "спецоперации" людей, допустим, из Перу, очень странно».

Специалист по машинному обучению и безопасности автоматизированных систем, 32-летняя Александра Лоран (имя и фамилия изменены) живет в Ярославской области (локация изменена по просьбе героини). Отказаться от ежедневного чтения новостей она решила еще пять лет назад. По ее словам, она ищет только ту информацию, которая поможет ей стать лучше в работе и учебе и получить какие-то полезные навыки. Все остальное она расценивает как ненужное и не уделяет этому внимания.

«Я никогда особо не стремилась читать новостные ленты и держать себя в курсе актуальных событий, которые не касаются меня напрямую, — объясняет Лоран. — То, что мне необходимо знать, чтобы достигать лучших результатов в профессии и хобби, — это меня касается. А пересказ того, что сделали или сказали какие-то люди… Может быть, они прекрасные и выдающиеся и говорят умные вещи. Но если я не знаю, как эти умные вещи использовать в своей деятельности, то мне и не нужно о них знать».

В 2014 году она читала тогда еще неоконченный роман специалиста по искусственному интеллекту Элиезера Юдковского «Гарри Поттер и методы рационального мышления» — фанфик по серии романов Джоан Роулинг о Гарри Поттере. В версии Юдковского тетя Гарри, Петунья, вышла замуж за оксфордского профессора, поэтому Гарри воспитывался в любящей семье и ко времени поступления в Хогвартс уже получил хорошее образование, применяет научные методы при изучении магии и учит этому своих сверстников. Юдковский говорил, что написал фанфик для популяризации идей рациональности. 

Юдковский — основатель коллективного блога и сообщества LessWrong. Существует и российское объединение адептов «рационального мышления», на его сайте говорится, что цель «рационалистов» — «использовать знания о когнитивных искажениях, чтобы натренировать привычки мышления», а также «более осознанно принимать решения и эффективнее достигать своих целей». На сайте и в тематических чатах участники делятся переводами полезных статей и организуют образовательные мероприятия. Прочитав Юдковского, Александра вступила в один из чатов сообщества и нашла в нем единомышленников: они тоже избирательно относятся к новостному потоку и выбирают только ту информацию, которая поможет им совершенствоваться.

Как и большинство людей, переставших читать новости, Александра считает, что о важных событиях узнает, и не подписываясь на СМИ. О начале войны с Украиной она узнала вечером 24 февраля, после чего решила почитать телеграм-каналы российских изданий, чтобы составить картину событий и проанализировать происходящее. По ее словам, в тот момент она поняла, что не зря избегала новостей раньше. 

«Я начала читать о "спецоперации", чтобы разобраться в происходящем, и очень разозлилась, потому что толковой информации нигде не было. Вместо этого в основном везде была кликбейтная эмоциональная подача, — говорит Лоран. — При этом в самих статьях не было опоры на какие-то факты. Казалось, что это просто генерация текста ради генерации текста. И не то что я суперспециалист по машинному обучению, но я могу такие новости [с помощью кода] сгенерировать в любом количестве». 

Здоровой альтернативой хаотичной новостной ленте Александра считает так называемые рынки предсказаний, которые популярны среди «рационалистов». По сути это обычные биржи, только вместо акций и облигаций на них торгуют прогнозами о том, произойдет ли определенное событие. Прогнозы на сайтах предсказаний могут посмотреть любые пользователи — как правило, они разделены на тематические блоки и представлены в виде графиков. Всем, кто хочет изучить прогнозы, нужно просто зайти на сайт, выбрать интересующую тему и изучить графики, которые показывают, как меняются предположения участников. Ограничений по темам нет — участники как делают ставки на события из жизни звезд, так и пытаются угадать, когда появятся неоспоримые доказательств существования инопланетян. Ограничений по срокам тоже, как правило, нет: желающие делают ставки как на ближайшие события, так и на вероятность того, что может произойти в следующие сотни лет. 

Желающие сделать прогнозы платят определенную сумму, выигрыш получают те, чьи предсказания оказались наиболее точными. На некоторых рынках предсказаний участие открыто для всех, вне зависимости от профессиональных компетенций. Считается, что денежные ставки мотивируют пользователей глубже анализировать предмет прогноза и учиться на ошибках своих предыдущих предсказаний. 

Один из самых популярных сайтов предсказаний в сообществе «рационалистов» — «Метакулус». По словам Лоран, именно благодаря прогнозам этого сайта она узнала, что коронавирус «не просто фигня из Китая», а опасное заболевание, которое повлияет на весь мир. Предсказали на «Метакулусе» и вторжение российских войск в Украину, ошибившись в прогнозах всего на день — большинство участников предположило, что война начнется 25 февраля. Лоран называет «Метакулус» здоровой альтернативой новостным агрегаторам. Сами создатели сайта запустили рубрику «новости, которым можно доверять» и на основе прогнозов пользователей (в том числе известных экспертов) публикуют аналитические статьи. Например, там есть анализ прогнозов о том, сколько людей погибнет в результате войны в Украине. Так, автор аналитической статьи на «Метакулусе» предположил, что в июне 2022 года количество жертв в российско-украинском конфликте достигнет 100 тысяч человек, включая мирных жителей и военных с обеих сторон. (Подтвердить или опровергнуть этот прогноз сейчас невозможно, так как большинство данных о потерях в российской и украинской армиях засекречены. Однако подсчеты «Медиазоны» и «Русской службы Би-би-си», а также данные, которые называл Владимир Зеленский, свидетельствуют, что интенсивность военных действий по сравнению с первыми месяцами снизилась). 

Отказ от новостей очень популярен и в англоязычном сообществе Less Wrong. Участники делятся советами, как разработать «новостную диету», а также как читать СМИ, учитывая механизмы работы медиаиндустрии. Они сходятся в одном: бесконтрольное чтение новостей вредно для психики. А чтобы оставаться в курсе событий и при этом не утопать в негативной повестке, нужно выделять конкретное время для чтения новостей и четко понимать, какую информацию из СМИ вы хотите узнать, а какую нужно проигнорировать. 

Александра Лоран считает, что неправильно ставить знак равенства между отказом от чтения новостей и пассивной гражданской позицией. Она рассказывает, как недавно с новыми знакомыми из IT-сферы смотрела цикл лекций «Справедливость» профессора Гарвардского университета Майкла Сэндела. После просмотра она спросила, почему они выбрали лекции, напрямую связанные с политологией, а не с программированием. 

«Один из знакомых ответил, что он — гражданин демократического общества, а значит, его гражданский долг — голосовать на выборах и поддерживать кандидатов, которые помогут построить такой мир, в котором он хотел бы жить. Но для того, чтобы понять, каких именно кандидатов поддержать, ему необходимо понимать, какие есть вероятные варианты провала и выгоды разных социальных политик. Вот это, как мне кажется, хороший пример того, как можно подходить к работе с информацией, чтобы не быть безразличным — в сравнении с альтернативой “читать новости, чтобы разбираться в политике”», — говорит Лоран.

«Может показаться, что я противник новостной журналистики. Нет, я как раз считаю, что новостная журналистика — одна из самых сложных. Чтобы найти новость, нужно иметь источник, первым обратить на что-то внимание», — говорит Роман Анин, основатель и главный редактор издания «Важные истории». В 2021 году в интервью подкасту «Давай голосом» он сказал, что в его издании нет новостного раздела, потому что он не любит новости. По его словам, в современном мире новости, в том виде и в том количестве, которые публикуют СМИ, только вредят аудитории. Сейчас — отчасти на это повлияла и война в Украине — новости в «Важных историях» все же публикуют, однако, по словам самого Анина, редакция старается публиковать не больше десятка заметок в день.

«В целом вообще все, что публикуют СМИ, к сожалению, никак не способствует психологическому здоровью людей. Особенно если говорить о расследовательской журналистике. Это горькая пилюля правды, которая, как мы полагаем, обществу необходима. Но это все равно яд. И если в ограниченных количествах он еще может быть полезен, то, когда журналисты начинают думать в первую очередь не об аудитории, а о трафике, вот тогда начинается величайшее зло. Потому что этого яда становится очень много», — объясняет Анин. 

Он рассказывает, что, ограничивая поток новостей и в целом количество контента, «Важные истории» пытаются воспитать аудиторию, которая будет способна вдумчиво читать тексты, не переключаясь постоянно между несколькими источниками информации. 

Научная журналистка из США Элизабет Свобода исследовала, как частые уведомления новостных СМИ влияют на когнитивные способности аудитории. Она пишет, что из-за того, что наши телефоны практически постоянно сигналят, что пришло то или иное уведомление, наш мозг перегружается и мы все меньше уделяем внимание содержанию этих уведомлений. Со временем усталость от «пушей» становится все более разрушительной, из-за чего мозг еще сильнее снижает реакцию на предупреждения, чтобы не перегружаться. В итоге это создает опасность того, что нервная система не будет готова вовремя среагировать в случае по-настоящему экстренной ситуации. 

В 2013 году после теракта на Бостонском марафоне группа психологов из Университета Калифорнии решила исследовать, как освещение этой трагедии в СМИ повлияло на ментальное здоровье людей. Как и предполагалось, респонденты, ставшие свидетелями взрыва, были травмированы увиденным. Но произошло и неожиданное открытие: больше сообщали о сильном стрессе опрошенные, которые не были свидетелями теракта, но каждый день читали новости о произошедшем на протяжении шести и более часов, — они жаловались на стресс в девять раз чаще других респондентов. 

Даже люди, оказавшиеся жертвой теракта или знавшие тех, кто был ранен или погиб, испытали не такой сильный уровень стресса по сравнению с респондентами, постоянно читавшими и смотревшими новости. «Я думаю, люди в высшей степени недооценивают воздействие, которое могут оказывать на нас новости», — сказала тогда одна из авторов исследования Элисон Холман. 

Такого же мнения придерживается и Роман Анин. Он считает, что жесткого графика чтения новостей должны придерживаться и журналисты, несмотря на то что им необходимо всегда быть в курсе новостной повестки. 

«К сожалению, журналисты должны пропускать через себя огромный поток информации — это наша профессия. Но рядовому человеку столько потреблять не нужно, — говорит Анин. — Мой совет — ограничить количество медиа, выбрать несколько, которым вы доверяете, и читать их. Я проверяю СМИ два раза в день — утром и в обед, потому что знаю: если что-то экстренное случится, до меня все равно достучатся, чтобы сообщить об этом. И я никогда не проверяю новости вечером. Если вы снова тянетесь к телефону, чтобы почитать новости, бейте себя по рукам. Лучше почитайте книгу».