Идет 908-й день полномасштабной войны в Украине. ВСУ закрепляются в Курской области, Путин в Азербайджане без галстука (и пиджака, в расстегнутой на груди рубашке) встречается с Ильхамом Алиевыми, а Z-авторы задаются вопросом: «А как именно будет выглядеть победа в войне?» Об этом важнейшем для них вопросе — в новой колонке писателя и исследователя Z-сообщества Ивана Филиппова.
Чтобы не пропускать главные материалы «Холода», подпишитесь на наш инстаграм и телеграм.
На прошлой неделе «образ победы» обсуждали несколько крупных Z-каналов. Здесь, мне кажется, нужно сделать небольшую паузу и оценить саму постановку вопроса и его сомнительную своевременность. 908 дней идет война. Стерто с лица земли множество украинских городов. Счет погибших идет на десятки тысяч, счет беженцев — на миллионы. В поименном списке убитых в Украине российских военных сегодня 61831 человек. При этом как именно выглядит победа в войне — читай, зачем это все, — для провоенных авторов до сих пор вопрос дискуссионный.
Но это, надо сказать, еще не самое удивительное. В новом витке этой дискуссии — а вопрос, как выглядит победа, Z-сообщество обсуждает далеко не в первый раз — авторы не находят (и не стремятся найти) ответа сами. Они требуют, чтобы образ победы для них и для всего российского общества сформулировало государство и его СМИ.
Разговор об «образе победы» в этот раз начал канал «Ваши новости», чей саркастический текст перепостили десятки Z-каналов:
«Закончится СВО (если закончится), выйдет Путин, скажет: “Мы победили”.
За его плечом Газмановы: “Мы победили”. Александр Маршал: “Мы победили”. Где-то недалеко Филипп Киркоров: “Ура, наконец-то мы победили”. <…>
Лоснящиеся министры, депутаты и уставшие генералы МО устроят пафосный, мощнейший, с лобстерами и морскими ежами ужин за закрытыми дверями в “Барвиха Лакшери Вилладж”. Муж Собчак выпустит победную колонку в “Коммерсанте”, а Дмитрий Билан победно заплачет в инстаграме.
И потом наконец выйдут фильмы и сериалы про победу. Где снимутся Анна Хилькевич, которая будет натужно кричать победный клич из окопа, разрывая свои накачанные губы. Второй главный актер Иван Янковский в этой картине будет глубокомысленно курить цигарку на подбитом им “Абрамсе”. Он будет мужественен и героичен. В Донецке это кино будут крутить три дня. На четвертый кинотеатр сожгут».
Собственными рассуждениями на грустную шутку «Ваших новостей» откликнулись видный Z-публицист Олег Царев и небольшой военный канал Triplex:
«На самом деле — это проблема, что нет образа победы. Впрочем, и цели спецоперации несколько размыты. Должен быть сформирован образ победы. СМИ должны рассказывать и показывать, что будет, когда мы победим. И это — то, что будет после победы, — должно быть достаточно притягательным, чтобы за это можно и нужно было умирать», — написал в своем канале в прошлом народный депутат Украины и «спикер парламента Новороссии» Олег Царев.
Автор канала Triplex к сказанному Царевым добавил: «У общества нет в сознании образа победы: он не создается принципиально (что есть победа? что будет, когда победим? — у противника ответы на эти вопросы есть, а у нас?). Это также делается для того, чтобы в качестве “победы” можно было скормить любой вариант развития событий».
Мне кажется, что эти обсуждения очень важны. Я не случайно написал выше, что это не первый разговор, а лишь еще один виток идущего давно обсуждения. Иногда, не очень часто, военные каналы действительно задаются вопросом: а за что именно воюют и умирают российские солдаты в Украине? Ведь согласно сформулированной сейчас задаче контрактники и мобилизованные воюют «до конца “СВО”». То есть до той самой «победы». И когда мобилизованные уже почти два года воюют без каких-либо перспектив, их — и тех, кто им сочувствует, — естественным образом занимает вопрос: что должно случиться, чтобы их наконец отпустили домой?
Вот, например, цитата из «письма военнослужащего», опубликованного в сентябре прошлого года в канале «Два майора»:
«….а какая она, наша Победа? Два моих деда, что не вернулись с войны (один лежит под Харьковом, другой — в Смоленской области), мечтали дойти до Берлина. И их товарищи и сослуживцы — дошли. А где наша конечная цель СВО? На какое здание и в каком городе должны водрузить наше гордое трехцветное полотнище наследники Егорова и Кантарии, дабы завершить освободительный поход?!»
Иногда отдельные Z-юродивые все же пытаются сами что-то предлагать — раз сверху молчок. Например, Юрий Баранчик предлагает считать целью «СВО» Вашингтон или Лондон: «Нужна только одна победа, но в нужном месте. Не разгром очередного гомункулуса, который Запад на нас насылает один-два раза в сто лет, а разгром их главных концептуальных столиц (Лондон и Вашингтон), в недрах которых и готовятся атаки».
Поскольку для российской армии, которая до сих пор не сумела взять Волчанск (население до войны — 18 тысяч человек), задача звучит несколько амбициозно, слова коллеги уточняет еще один герой умственного труда, Z-автор Сергей Москальков: «Юрий Баранчик пишет, казалось бы, фантастику по поводу целей России в этой войне. Но если не ставить перед собой самые высокие цели, то и в малом ничего не добьешься».
Пропагандист с куда большей аудиторией, чем у Москалькова и Баранчика вместе взятых, Сергей Мардан попытался ответить «коллегам», но у него не получилось. В своем очень путаном тексте он не сумел продвинуться дальше утверждения о том, что «образ победы» — это навязанная ценность, а воевать солдату надо, потому что у него нет выбора: «Прежде чем булькать бессмысленными словами про “образ победы”, про необходимость "института замполитов", которые расскажут о целях и задачах СВО, о необходимости агитаторов и прочей чепухе, стоит все же попытаться представить себя внутри настоящей войны. Вам там точно понадобится агитатор? Ну-ну...».
То есть да — воют за то, чтобы не умереть. Потому что на настоящей войне умереть — это наиболее вероятный исход для тех, кто слишком часто задумывается.
Если говорить о Z-пространстве в целом, то у «образа победы», их победы, которой они так страстно желают, нет никакой конкретики со времен лозунга «Киев за три дня». Победа для них превратилась в абстракцию, мираж на горизонте. Образ этой победы никто из них формулировать не хочет — по крайней мере из тех, кто еще не потерял связь с реальным миром, где Россия все же воюет с Украиной, а не с Вашингтоном и Лондоном. За неимением этого образа и, считай, смысла слово «победа» стало навязчивым, а фразы с его производными — из лозунгов превратились в заклинания, лишенные назначения. «Мы непременно победим», «Враг будет побежден» — да… и?
Теперь, да и давно уже, вместо стратегических целей — все той же победы в войне — Z-авторы полностью концентрируются на целях сиюминутных. Взять вот этот укрепрайон, вот это село, вот этот небольшой город. Продвинуться еще на несколько метров или, если повезет, на несколько сотен метров. С недавних пор к этим тактическим целям в Донбассе или на Херсонском и Запорожском фронтах добавилась Курская область. Остановить наступление, стабилизировать линию фронта, не дать украинской армии «окопаться».
Поскольку Z-сообщество традиционно с удовольствием рассказывает о проблемах и сложностях, но предпочитает не делать выводы из собственных аргументов, хочется сделать за них финальный шаг. Попробовать объяснить, о чем же говорит тот факт, что на третий год войны вопрос, за что именно воюет страна, все еще не имеет однозначного ответа. Можно даже немного расширить параметры вопроса, исходя из опубликованных за последний месяц Z-текстов.
Дано: общество игнорирует войну, новости о войне его раздражают. «Фронту более-менее регулярно и искренне помогают от силы процентов десять россиян», — пишет канал «Собственный корреспондент». Мобилизовываться россияне также не хотят, не идут в нужных количествах подписывать контракты, причем, судя по новостям о переброске в Курскую область срочников со всей страны, масштабы нехватки военных могут даже превышать оценки Z-авторов. Наконец, у общества нет понимания целей войны и образа победы. Какой из этого можно сделать вывод?
Например, вот такой. Поскольку россияне не интересуются войной и не понимают, как выглядит победа, они спокойно примут любой ее исход. И если даже завтра Владимир Путин с присущим ему цинизмом скажет, что целями «СВО» были возвращение Курской области в границах 1991 года, утилизация морально устаревшей бронетехники и снижение нагрузки на Пенсионный фонд и цели эти достигнуты, российское общество облегченно вздохнет. И точно не задаст главнокомандующему никаких вопросов — закончилась, и хорошо.
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.
