Российские депутаты соревнуются в диких популистских заявлениях. Новый лидер этого конкурса — парламентарий от Забайкальского края и генерал-лейтенант запаса Андрей Гурулев. За последние недели он призвал «как-то уничтожить» 20% россиян, несогласных с Путиным, и отдельно — Бориса Акунина. А своим «бывшим подчиненным», наоборот, приказал родить через девять месяцев и отчитаться об этом. Таких гурулевых в российской политике и общественной жизни множество. Но зачем они делают эти заявления, которые не только не выдерживают проверку здравым смыслом, но порой и противоречат российскому законодательству? Зачем они добровольно позорятся на всю страну? У публициста Ивана Давыдова есть версия зачем.
Чтобы не пропускать главные материалы «Холода», подпишитесь на наш инстаграм и телеграм.
Новое модное развлечение: читать и цитировать статью из журнала «Юридическая наука: история и современность» — о телегонии, происках рептилоидов и о том, как закрепляются сперматозоиды в головном мозге человека после орального секса. Статью написали два доктора юридических наук, депутат, генерал-лейтенант ФСБ в запасе и директор санатория. Последний, кстати, кажется единственным настоящим экспертом — уж он-то, надо думать, на должности своей на всякое насмотрелся, вот и не выдержала душа. Знаем мы этих отдыхающих, сами отдыхали.
Вопросами авторы задаются непростыми и не праздными: «Почему русские женщины вместо служения Царице Небесной ушли в услужение демоницы Лилит? Почему русский народ вне зависимости от возраста ринулся в блуд, в половые извращения?»
Действительно ведь любопытно, почему? Нехорошо как-то поступают русские женщины. Да и старики.
Депутат, впрочем, открещивается, говорит, что да, точно, статью в журнал «Юридическая наука» он написал, и тоже о семейных ценностях, но другую, без рептилоидов. И она выйдет в следующем номере. Но это уже не так интересно: кому нужна вообще статья о семейных ценностях, если в ней нет рептилоидов?
Отсмеемся и забудем, как забыли многое прочее в том же роде. Думский генерал Гурулев, например, не так давно предлагал перебить «процентов 20» неправильных людей, проживающих в России. Тогда не смеялись, а возмущались. Неленивые люди — осознающие, надо думать, свою неправильность, — даже жалобы на него писали в компетентные органы. Органы в словах генерала состава преступления не обнаружили, старые слова его забылись, но он не унимается. Рвется уничтожать тех, кто «желает поражения своей стране», а также — персонально писателя Акунина, которого (уже после речей Гурулева, но не в связи с ними) Росфинмониторинг внес в реестр террористов и экстремистов.
Ну и так далее — это карнавал кровожадной дикости и безумных инициатив давно уже превратился в фоновый шум для российской жизни. Пробегаю глазами новости последних дней: депутат Миронов хочет вернуть смертную казнь, правда, пока только для украинских военных преступников. Депутат Милонов намерен до последнего сражаться за запрет абортов в частных клиниках. Можно поменять их местами, можно перепутать — ничего не изменится. Никто не удивится, если за аборты станет ратовать Миронов, а за смертную казнь — Милонов. Останется разве что еще один непраздный вопрос — не такой, конечно, захватывающий, как вопрос о запутанных взаимоотношениях русских женщин с демоницей Лилит, но тоже имеющий право на существование: зачем? Зачем они все это делают? Пишут и публикуют стыднейшие тексты, произносят дикие речи, веселят публику и позорятся?
Ответы есть, их даже два. Можно на все это взглянуть с точки зрения функционирования российской политической системы. Что мы можем сказать о системной политике в России? Ничего. Не в том смысле, что ничего хорошего, а в том, что вообще ничего. Она умерла, причем не вчера. Ее нет.
Простой пример: грядет главное (для России) политическое событие десятилетия — президентские выборы. Ради них переписывали Конституцию, давили оппозицию, уничтожали независимые СМИ. Люди, которым платят деньги за попытки гальванизировать труп отечественной политики, изыскивают интригу: как скажется на стратегии кампании тот факт, что Путин о своем участии объявил на встрече с фронтовыми героями? А какие выводы следуют применительно к выборам из его заявлений, сделанных в ходе Прямой линии (или Большой пресс-конференции, или большой линии, или прямой пресс-конференции, или большой прямой или)? Кто пойдет на выборы от КПРФ: патриарх отечественной политики Геннадий Зюганов или все-таки Николай Харитонов, пусть юный и недостаточно опытный, зато перспективный? Он ведь на целых четыре года моложе Зюганова! Кому доверят изображать либерального мальчика для битья? Объяснят ли поклонникам ЛДПР, кто теперь возглавляет ЛДПР, или хватит с них светлого образа покойного Жириновского? Как, в конце концов, должны вести себя лидеры оппозиции в изгнании — чаще ходить друг к другу на эфиры или не ходить вовсе?
Люди, в общем, работают.
При этом все — от этих самых профессионалов и до последней старушки в глухом селе — знают, кто победит, и примерно представляют, с каким счетом. Все понимают, что результат вообще не зависит от избранной стратегии кампании и что, если эту стратегию понадобится поменять, ее поменяют, и это тоже на результате никак не скажется. И что от списка конкурентов исход выборов зависит даже меньше, чем от стратегии кампании. В общем, суть главного события в том, что это вообще не событие.
Все, по-горбачевски выражаясь, судьбоносные решения, включая и то, которое определило будущее страны на десятилетия вперед (ну или отсутствие у страны какого-либо будущего — формулировку можете подобрать по вкусу), принимаются без оглядки на население. Источником власти, как недавно в очередной раз заверил нас президент, является в России народ и только народ, но источник этот заключен в чугун и на волю не вырвется. Настоящая политика — где-то во тьме, и судить мы о ней можем как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, как говаривал по другому поводу апостол Павел. А можем и поберечь энергию, поскольку от наших суждений ничего не изменится.
Труп публичной политики разлагается и пахнет, смотреть на него неприятно и неинтересно. Но его почему-то не спешат хоронить. Почему — отдельный и не вполне понятный вопрос. Политологи вам скажут, что власть заботится о механизмах легитимности. Я думаю, что начальникам просто важно сохранять видимость того, что у них все, как у людей, как у западных людей и даже лучше, потому что они себя и мыслят до сих пор настоящими западными людьми, в противовес ненастоящим, растоптавшим традиционные ценности и возлюбившим грех содомский. Наверняка возможны и другие объяснения, хотя даже и самые железобетонные лоялисты время от времени спрашивают — зачем все это? И начинают прикидывать, сколько бы вышло портянок для ребят и коптеров для действующей армии, если бы деньги, потраченные на выборы, пустить на портянки и на коптеры.
Фиксируем факт: мертвую политику закапывать начальники отказываются. А чтобы хоть как-то поддерживать интерес к этому неаппетитному зрелищу, нужны специи. Сильные, острые, перебивающие трупный запах. Вот, вся армия разнообразных Гурулевых — это специи. 140 раз в день слушать о том, как мы сплотились, победили и еще победим, — скучно. А пару раз о том, как нас на фонарях перевешают, — все-таки занятно. Хотя тоже приедается.
Это что касается задач системы. Но есть задачи и у самих говорящих. В их мире ведь тоже все по-настоящему хлебные места давно поделены, рассказами о кознях Запада и верности вождю обратить на себя внимание трудно. Гарантировать сохранение своего места в системе хочется, и тут все средства хороши. И в дело идут происки рептилоидов, память матки и призывы к децимациям.
Вдруг да и сделает пометку начальник в блокноте: «Да, дурак, конечно, зато выдающийся. Пригодится». У помянутого выше Милонова получилось ведь — проделал путешествие из Петербурга в Москву, стал депутатом Государственной думы. Чудеса случаются!
Правда, обычному человеку надо помнить, чем для него оборачиваются такие чудеса. Вот вы бы поверили — даже пару лет назад, — что в России признают экстремистским и запретят «международное общественное движение ЛГБТ»? Признали, запретили. А началось все когда-то давно с региональных законов о запрете «гей-пропаганды», в продвижении которых отметился все тот же Милонов, казавшийся тогда безобидным фриком. Ссылки на античные постановления в обвинительном приговоре по громкому политическому делу (в обвинительном заключении по делу Pussy Riot были учтены доводы Лаодикийского собора четвертого века — Прим. «Холода») и пугали, и смешили, — но ровно до тех пор, пока не появился закон о защите чувств верующих.
Ну и так далее, мысль понятна, а примеры можно множить. Вот, кстати, когда какие-нибудь странные бабушки и мордовороты из движения «Сорок сороков» устраивали сходки, требуя запретить аборты, мы ведь не думали, что это все превратится в законопроекты?
Видя, как люди-специи повышают градус, читая в научном юридическом журнале статью, где доказывается, что пророк Мухаммед был русским, оральный секс изобрели демократы (они же — люди-звери, генетически от настоящих людей отличные), чтобы истребить человечество, а статуя Свободы — это символ Бафомета, думаешь: «Ну все, дальше некуда, вечно так продолжаться не может, сейчас он лопнет, этот нарыв». Забрызгает, наверное, чем-нибудь неприятным, зато потом температура спадет и можно будет выдохнуть.
Человек по натуре оптимист. Но вообще, конечно, всякая болезнь кончается, однако не всякая кончается выздоровлением. Есть еще один вариант.
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.
