Битве за Донбасс — год. 18 апреля 2022 года президент Украины Владимир Зеленский объявил о ее начале в своем ежедневном обращении. На следующий день о новом этапе «спецоперации» заговорил и глава российского МИДа Сергей Лавров, назвав ее целью «полное освобождение Донецкой и Луганской народных республик» — то есть захват соответствующих областей Украины, частично подконтрольных России еще с 2014 года. Но что удалось армии РФ на самом деле и как битва за Донбасс повлияла на ход всей войны? По просьбе «Холода» это объясняет военный эксперт, бывший исследователь проекта Conflict Intelligence Team Кирилл Михайлов.
Чтобы не пропускать главные материалы «Холода», подпишитесь на наш инстаграм и телеграм.
Сталинград или Курская дуга? Как Россия готовилась к битве за Донбасс
Боевые действия в Донбассе шли с первого дня российского вторжения. В первые недели войска РФ и прокси-силы «республик» добились существенных успехов. Украинские силы вынуждены были оставить северную часть Луганской области, превратившуюся в опасный «карман» между российской границей и территорией самопровозглашенной ЛНР, а на юге войскам России и самопровозглашенной ДНР удалось после тяжелых боев взять Волноваху и замкнуть кольцо вокруг Мариуполя вместе с подошедшими из Крыма соединениями российской 58-й армии и морской пехоты. Однако в центре линии соприкосновения, существовавшей еще до 24 февраля, особого успеха российская сторона не добилась.
Пророссийский блогер Андрей Морозов считает, что основной целью на этом направлении было сковать боями мощную украинскую группировку в Донбассе, пока российские силы пытались оккупировать остальную территорию Украины. Но российское наступление на Николаев, Харьков и Запорожье было остановлено, а из северных областей Украины россияне вообще вынуждены были отойти, объяснив это разобранным на мемы «жестом доброй воли». Впрочем, еще в начале апреля исследовательская группа CIT подтвердила, что выходившие в Беларусь войска спешно перебрасывали на восток Украины, где должен был начаться новый этап вторжения.
К началу битвы за Донбасс обе стороны испытывали на себе последствия февральских и мартовских боев. В ходе плохо спланированного «блицкринжа» российские силы потеряли значительную часть бронетехники, в том числе современной. Часть ее досталась украинцам в качестве трофеев. Россияне понесли существенные потери и в живой силе. Кроме того, в полной мере стала проявляться проблема «отказников» — многие военные, уже побывавшие в боях в Украине, не горели желанием туда возвращаться и подавали рапорты об отказе участвовать в боевых действиях.
Украинские потери на первом этапе тоже были весьма болезненны — и, самое главное, ВСУ практически исчерпали запасы артиллерийских снарядов, которыми разбивали российские колонны в полях Николаевщины и в пригородах Киева.
Аналитики (в том числе и автор этих строк) считали, что Россия делает большую ставку на битву за Донбасс. Так, «Медуза» предполагала варианты полного или частичного окружения украинских сил на востоке страны или рассечения их фронта. По масштабам это был уже не план [гитлеровского вторжения в СССР] «Барбаросса», как в конце февраля, но размах крупнейших сражений Второй мировой — например, Сталинградской битвы или Курской дуги.
Однако немецкие военачальники овладели навыками проведения таких операций благодаря опыту вторжения в Польшу и Францию, а советские — в горькой и кровопролитной школе первых лет войны. Ничего подобного в истории современной России не было — например, война с Грузией в 2008 году проводилась силами одной общевойсковой армии, а в битве за Донбасс был задействован как минимум десяток таких армий, а также два «республиканских» армейских корпуса. Подобные кампании не отрабатывались и на российских предвоенных учениях, которые проходили по куда более простым шаблонам.
Начало битвы за Донбасс: невыученные уроки Первой мировой и первые успехи ЧВК «Вагнер»
Россия начала наступать сразу на нескольких направлениях: на юг от недавно захваченного Изюма в направлении Славянска и Барвенково, на Лиман и Ямполь в направлении Северского Донца, на Рубежное и Попасную, где развернулись ожесточенные городские бои, а также в который раз на пригороды Донецка, в первую очередь Авдеевку и Марьинку.
Многие ожидали удара с юга в сторону линий снабжения донбасской группировки ВСУ, однако он так и не последовал: вероятно, находившиеся на этом участке фронта российские силы были истощены в боях за Мариуполь, гарнизон которого вышел из бункеров «Азовстали» в российский плен только через месяц после начала битвы за Донбасс.
В первой фазе войны российское командование сделало ставку на стремительное продвижение танковых колонн. К битве за Донбасс оно, можно сказать, вернулось к истокам. Аналитики США описывали российскую армию как «артиллерийскую, у которой есть много бронетехники». «Довоенная» российская доктрина предполагала ставку на массированное огневое поражение позиций противника, которые затем должны были зачищать пехота и танки. Огромные советские запасы артиллерийских снарядов и ракет позволяли применять эту доктрину буквально по учебнику. По словам заместителя министра обороны Украины Анны Маляр, российская артиллерия выпускала до 60 000 снарядов в день, а украинская, испытывая нехватку боеприпасов, в ответ стреляла в 10 раз меньше. В результате испещренные воронками поля Донбасса вскоре начали напоминать Западный фронт Первой мировой войны.
По заявлениям офиса Зеленского, летом украинская сторона теряла 100–200 человек в день убитыми. Однако россияне не смогли в полной мере воспользоваться своим превосходством в огневой мощи: наступление развивалось черепашьим шагом. Почему? Во-первых, российская армия, похоже, забыла уроки все той же Первой мировой, за первые годы которой стало понятно, что даже самый плотный артиллерийский огонь не дает гарантии полного разрушения обороны противника.
Кроме того, ситуация с аэроразведкой в ВС РФ была катастрофической: как писал покойный «военкор» Владлен Татарский, в некоторых российских соединениях вообще не было положенных по штату беспилотников «Орлан». Российские контрактники в большинстве своем не умели пользоваться и современными электронными средствами артиллерийской разведки, так что огонь велся по старинке — по площадям, и его эффективность оставляла желать лучшего, а в городских боях оборачивалась в том числе и намеренным разрушением гражданской инфраструктуры и гибелью мирного населения.
Во-вторых, российские войска почти нигде не наступали батальонными тактическими группами (до 500 человек и 40 единиц бронетехники), как в начале войны. Сказывались, видимо, потери техники и личного состава, а также неумение командиров управлять крупными формированиями. Атаки осуществлялись силами максимум ротных групп (до 10 единиц техники), а наступления батальонами могли привести к катастрофическим последствиям (широко известный пример — неудачная попытка переправы через Северский Донец под Белогоровкой, где россияне потеряли десятки танков и боевых машин пехоты). Кроме того, атаки отличались крайней дезорганизацией и отсутствием взаимодействия танков, пехоты, артиллерии и авиации, без которого невозможен современный бой. В качестве примера можно почитать рассказ российского добровольца о боях за село Долгенькое к северу от Славянска, которые длились несколько недель.
Тем не менее нельзя сказать, что у российской армии вообще ничего не получалось. Ей удалось зачистить левый берег Северского Донца, взяв Лиман и Ямполь. Штурмовые отряды «Вагнера» в тяжелых уличных боях заняли Попасную — именно тогда ЧВК впервые громко заявила о себе во время полномасштабного вторжения.
Украинское командование было вынуждено закрывать отдельные участки фронта хуже подготовленными и вооруженными частями территориальной обороны. Армия РФ выдавила украинские силы из Рубежного и Северодонецка, практически полностью разрушив эти города, продвинулась к северу от Попасной — власти ЛНР откажутся ее восстанавливать — и поставила украинские силы в районе Лисичанска в угрожающее положение. Тем не менее вожделенного «котла» не получилось: ВСУ удалось вывести из образовавшегося «мешка» большую часть сил и техники.
Контрнаступление как итог битвы за Донбасс
С захватом Северодонецка и Лисичанска и полной оккупацией Луганской области завершился первый этап битвы за Донбасс: Путин наградил командиров группировок и объявил «оперативную паузу». Можно констатировать, что российской стороне не удалось в полной мере осуществить замысел операции: украинские силы в Донбассе были потрепаны, но не разгромлены, и продолжали удерживать значительную часть Донецкой области, включая крупные города. Российское наступление преждевременно достигло «кульминационного пункта» — в терминологии военного теоретика Клаузевица так называется момент, когда силы наступающих перестают превосходить обороняющихся и больше не могут продвигаться вперед.
Этому способствовали как огромные российские потери, так и развернувшиеся поставки оружия из стран Запада: украинцы получили современные артиллерийские системы, танки и, самое главное, реактивные системы залпового огня HIMARS и M270. Эти РСЗО качественно отличались от советских «Градов», «Ураганов» и «Смерчей» — в первую очередь наличием управляемых ракет GMLRS, которые позволяли точно поражать скопления российской техники, штабы и склады боеприпасов. Последнее стало особо болезненным из-за особенностей российской логистики: подвоз боеприпасов осуществляется по железной дороге, в результате чего они скапливаются вблизи железнодорожных станций, откуда их везут к фронту на грузовиках. Такие «конечные выгрузочные пункты» стали лакомой целью для западных ракет. В результате Россия временно потеряла преимущество в артиллерии, пока не перестроила снабжение и не вывела склады из-под удара.
Воспользовавшись этим изменением баланса сил, а также полным истощением российских частей на некоторых участках фронта, украинское командование провело стремительное контрнаступление на востоке Харьковской области. В авангарде его шли бригады на западной и трофейной российской технике, которые готовились в тылу, пока россияне тратили силы в боях за Донбасс. В результате Балаклейско-Купянской наступательной операции украинцам удалось не только освободить тысячи квадратных километров территории и захватить сотни единиц спешно брошенной техники, но и ликвидировать угрозу Донбассу с севера, со стороны Изюма.
«Вторая битва за Донбасс»
Новый этап сражения (или, как его называет аналитик Майкл Кофман, «вторая битва за Донбасс») начался зимой 2022/2023 года и продолжается до сих пор. Пополнив свои ряды мобилизованными и заключенными, завербованными в ЧВК «Вагнер», российские войска перешли в наступление на линии Бахмут — Соледар — Северск, на населенные пункты под Донецком (в первую очередь Авдеевку и Марьинку), а также на Угледар на юге Донецкой области. Этот этап характеризуется более активным применением беспилотников (как гражданских «Мавиков», так и дронов-камикадзе «Ланцет»).
Однако российские войска, судя по многим свидетельствам, испытывают недостаток снарядов: советские запасы, видимо, оказались вовсе не бездонными, а производство боеприпасов не поспевает за нуждами фронта. Недостаток артиллерийского огня россияне пытаются компенсировать применением штурмовых отрядов, цель которых — занимать позиции противника в ближнем бою. Эту тактику изобрели еще немцы более 100 лет назад, пытаясь выйти из похожего позиционного тупика (что им в некоторой степени удалось).
Впрочем, россияне не везде смогли полноценно выучить этот урок Первой мировой: например, под Донецком вместо действий слаженных и обученных штурмовых групп бывшие офицеры ДНР гонят российских мобилизованных в кровопролитные «мясные штурмы».
О серьезных успехах россиян можно говорить разве что в районе Бахмута, где спустя много месяцев боев вагнеровцам при поддержке ВДВ удалось захватить большую часть города. Однако даже несмотря на то, что украинцы также испытывают нехватку снарядов (что они стараются компенсировать ударными дронами) и все больше полагаются в обороне на собственных мобилизованных, ничто не указывает на скорый разгром ВСУ и захват Донбасса. Если планы украинского командования увенчаются успехом, то «вторая битва за Донбасс» может закончиться так же, как и первая — истощенные российские войска окажутся не способны отразить контрудар свежих украинских соединений.
Что будет дальше?
Спустя год после начала битвы за Донбасс можно утверждать, что российская стратегия с самого начала была ошибочной: наступление не приносит желаемых результатов, и амбициозные стрелочки на картах не материализуются в реальные прорывы. Возможно, не последнюю роль играет в этом и сам Донбасс, который фактически представляет собой огромную агломерацию, где обороняющиеся всегда могут вцепиться в городскую застройку и многочисленные промзоны. Это проклятие донбасской географии, возникшее после индустриализации региона на рубеже XIX–XX веков, останавливало всех, кто пытался занять его «в лоб»: от красных и белых в Гражданскую войну до немецких и советских войск во Второй мировой. Начав битву за Донбасс, российское командование поставило перед собой очень тяжелую задачу, которая вполне может оказаться непосильной. Тем не менее пока что российские войска не отказываются от попыток захватить этот регион — а значит, его жителей ожидает еще больше смертей и разрушений.
