Кто несет моральную ответственность за войну в Украине? И спустя год после начала вторжения об этом спорят социологи, политологи, пользователи соцсетей. Одни считают, что ответственность лежит на всех россиянах, включая тех, кто умер задолго до 2022 года, другие настаивают, что лишь на одном Путине, третьи не согласны с обоими радикальными вариантами и спорят о том, насколько широк круг тех, кого следует призвать к ответу. Кандидатка философских наук, научная сотрудница Университета Дюссельдорфа Мария Секацкая отвечает на этот вопрос с точки зрения философской теории, в которой моральная ответственность — давно определенный и устойчивый термин.
Чтобы не пропускать главные материалы «Холода», подпишитесь на наш инстаграм и телеграм.
Моральная ответственность: что это такое?
Несет ли каждый россиянин моральную ответственность за войну? Или ее несет только Владимир Путин? Или не только Путин, но и не каждый россиянин? Чтобы ответить на эти вопросы, для начала надо разобраться с дефинициями.
«Моральная ответственность» — это философское понятие, обобщающее суждения о правильных (морально поощряемых) и неправильных (морально предосудительных) поступках людей. Термин «моральная ответственность» за неправильные поступки приблизительно синонимичен «вине», но, поскольку отдельного слова для обозначения ответственности за правильные поступки нет, чаще я буду пользоваться обобщающим словом «ответственность». Моральная ответственность тесно связана с понятием свободы воли: даже животные и маленькие дети могут делать что-то хорошее или плохое, но только личность, обладающая свободой воли, несет моральную ответственность за свои действия, то есть поступает не просто хорошо или плохо, но правильно или неправильно.
Также моральная ответственность тесно связана с юридической, но не тождественна ей. Моральная ответственность гораздо более универсальна и лежит в основании представления о том, что законы должны быть справедливыми. Когда закон запрещает то, чего от нас требует наше моральное чувство— например, называть войну войной и выступать за мир, — такой закон несправедлив, а его нарушение не является неправильным. В идеальном обществе уголовно наказуемые преступления должны представлять собой не только юридически, но и морально предосудительные деяния.
Критерии моральной ответственности
Определение необходимых и достаточных критериев моральной ответственности отличается у разных философов. Выделю три наиболее распространенных.
Первый критерий — осознанное осуществление действия. Личность несет ответственность лишь за те события, которые либо являются ее осознанными действиями, либо являются следствием таковых действий или преднамеренного бездействия.
Второй — отсутствие отменяющих ответственность факторов. Да, существуют факторы, полностью снимающие с личности моральную ответственность. Например, когда некое событие следует из действия случайно. К примеру, если условная Ольга передала условной Елене яд, не зная и не имея разумного основания подозревать, что это яд (скажем, она достала бутылку лимонада из собственного холодильника, в которую яд был подмешан неким недоброжелателем), то Ольга не несет ответственности за гибель Елены, хотя именно ее действия к этому привели. Также никто не несет ответственности за то, что не может изменить, как бы он или она ни старались: никто не виновен в том, что не умеет левитировать, жить без воздуха и воды или менять прошлое. Иногда это требование формулируется философами как необходимость наличия альтернативных возможностей: личность несет ответственность только за те события, наступление которых она могла предотвратить. Отсутствие альтернативных возможностей отменяет ответственность.
Третий критерий — отсутствие факторов, смягчающих ответственность. Среди философов нет единого мнения о том, какие именно факторы и в какой степени смягчают ответственность личности за совершаемые поступки. Допустим, Елена попросила попить, а Ольга принесла ей неизвестный химикат из лаборатории — несет ли Ольга ответственность за то, что не знала, что от этого химиката умирают? Большинство философов скажут, что есть необходимый минимум знаний, которыми обязан обладать каждый взрослый, следовательно, в данном случае Ольга несет как минимум частичную ответственность за последствия своего безрассудного поступка. Но каков необходимый объем знаний, которыми должен обладать каждый из нас?
Еще один пример: подчиненный выполняет аморальный приказ. Но одно дело, когда он выполняет этот приказ из страха лишиться премии, и другое — когда он находится под дулом пистолета или начальник угрожает его близким. Какое решение будет считаться морально предосудительным?
Пример с угрозой жизни добавляет в проблему фактор героизма. Мы восхищаемся героями, но понимаем, что героизм — это исключение, а не правило. Фактор героизма редко обсуждается в современных дискуссиях о свободе воли и моральной ответственности. Однако для вопроса о моральной ответственности россиян за войну он релевантен, поэтому я сформулирую его как отдельный критерий.
Героизм — не норма. Если правильный поступок требует принесения себя в жертву, несовершение этого поступка не может быть поставлено человеку в вину. А его совершение является не просто морально поощряемым деянием, но деянием, достойным восхищения.
Ответственность за начало войны
Полную ответственность за начало войны несут только те люди, из-за действий которых она началась. В случае вторжения в Украину это один человек — Владимир Путин, отдавший соответствующий приказ.
При этом есть много людей, которые выполнению этого приказа содействовали: военное командование, депутаты Государственной думы, ратифицировавшие «договор о дружбе» с самопровозглашенными ЛНР и ДНР, и сенаторы Совета Федерации, «разрешившие» президенту применять армию за пределами России. Эти люди несут личную ответственность за начало войны, но не в той же степени, в которой несет ее сам Путин, потому что именно его приказ был решающим фактором.
Еще более значительное число граждан России несет ответственность за создание ситуации, при которой один человек получил возможность принятия решения о начале войны. Это те, кто помогал фальсифицировать выборы, разгонял и арестовывал демонстрантов, протестовавших против фальсификаций, кто способствовал укреплению вертикали власти, состоял в «Единой России» или намеренно помогал ей, формально будучи членом легальных «оппозиционных» партий, кто в провластных СМИ разжигал ненависть к Украине и так далее. Эти люди не могли предотвратить начало войны — у них не было такой альтернативной возможности, но они могли предотвратить создание ситуации, в которой вся власть сконцентрировалась в руках одного человека и в которой война с Украиной показалась этому человеку отличной идеей.
Коллективная ответственность
С этими тремя категориями ответственных все более-менее понятно. Но остается большинство граждан, с чьего молчаливого согласия власть Путина становилась все более неограниченной, что и привело к возможности принятия единоличного решения о вторжении в Украину. Здесь вопрос о моральной ответственности становится сложнее. При ответе на него я исхожу из принципа осознанного осуществления действия: чтобы нести ответственность за результат своих действий, необходимо предвидеть этот результат (вспомним пример с ядом).
Образованные граждане должны были предвидеть, что укрепление диктатуры может привести к ужасным последствиям, и попытаться сделать что-то, чтобы этому помешать. Например, они должны были активно участвовать в политической жизни страны, приходить на выборы, выходить на протесты и по мере возможности просвещать остальных. Исходя из принципа, что героизм не может быть нормой, период времени, когда они могли активно действовать, закончился еще до начала войны, но он был достаточно длительным: с того момента, как началось построение вертикали власти и сопровождающие его беззакония (в качестве даты можно условно назвать разгром НТВ), и до того момента, как было фактически криминализовано участие в любых политических мероприятиях (в разных городах России это произошло в разное время, но к 2020 году действовало по всей стране).
Те, кто в этот период делал что-то, чтобы противостоять диктатуре, не несут моральной ответственности за ее наступление, так как оно не было следствием их действий, а даже наоборот. У них, как мы видим, не получилось. Для авторки этого текста, как, вероятно, и для многих читателей, это не «у них», а «у нас».
Люди несут ответственность за намерения, а не за следствия, противоположные этим намерениям. Все те, кто боролся с наступлением диктатуры, невиновны в том, что она наступила. Несправедливо требовать успеха, справедливо лишь требовать правильных целей. Даже если оппозиционеры зря пошли на Болотную, напрасно голосовали за/против «Яблока»/КПРФ/«Справедливой России», зря слушали/не слушали Навального, зря бойкотировали/не бойкотировали выборы, это все, возможно, тактические ошибки, но не вина.
В непредотвращении диктатуры несправедливо винить и тех, кто был еще слишком молод и достиг совершеннолетия, когда было уже поздно. Например, в 2022 году. Я считаю, что также нельзя винить тех, кто по роду занятий, месту жительства или уровню образования не понимал, что именно происходит, и был введен в заблуждение пропагандой, годами рассказывающей про стабильность и про миротворческую политику Путина. Эти люди стали жертвами обмана. Для многих из них 24 февраля оказалось таким же шоком, как и для нас.
Ответственность за продолжение войны
Война продолжается больше года. Кто несет ответственность за это? В первую очередь, конечно, снова Путин, которому достаточно дать приказ — и война завершится немедленно.
Однако круг ответственных за продолжение войны куда шире круга тех, кто ответственен за ее начало. Война ведется руками сотен тысяч солдат, десятков тысяч офицеров и тех, кто работает на военную машину: сотрудников военкоматов, службы обеспечения тыла и так далее. Депутаты принимают драконовские законы, криминализирующие любую оппозицию войне. Полицейские выискивают и задерживают несогласных, суды сажают их на долгие годы в тюрьму. С началом войны уровень внутренних репрессий вырос на порядок, что позволило заставить замолчать почти всех тех, кто против. Теперь за оппозиционные высказывания гражданам грозит длительный тюремный срок — а это совсем не то же самое, что лишение премии, увольнение или даже административный арест. Важен и пропагандистский фронт: все сотрудники СМИ, восхваляющие войну или замалчивающие ее ужасы, несут свою долю ответственности, хотя отдельные энтузиасты вроде Соловьева или военкоров по степени важности для продолжения войны, как мне кажется, превосходят многих чиновников и генералов.
Но виновны ли все граждане России в том, что война продолжается? Нет. По тем же самым причинам, о которых мы уже говорили: каждый несет ответственность только за то, что он осознанно делает, и только в том случае, если у него или у нее есть возможность делать что-то иное, не принося при этом себя в жертву. Достаточно ли этого, чтобы закрыть вопрос моральной ответственности? В соответствии со значительной частью философских теорий, например Питера Стросона, Роберта Кейна, Альфреда Миле и Кадри Вивелин, да, этого достаточно.
В соответствии с базовыми принципами этих философских теорий принципы моральной ответственности универсальны. Ответственность наступает только за совершенные личностью конкретные действия, удовлетворяющие вышеперечисленным критериям. Несправедливо применять к людям повышенные требования просто по факту рождения, места жительства, гражданства. Нельзя требовать от россиян, в войне не участвующих, более активного участия в деятельности по прекращению войны, чем от всех остальных жителей Земли. Все граждане третьих стран как свидетели этой войны с этической точки зрения обязаны сделать что-то, чтобы помочь Украине защититься от агрессии, если это в их силах. Просто потому, что сделать это — этически правильно, а все люди как моральные субъекты обязаны делать то, что этически правильно. Но это не значит, что они обязаны всегда и во имя любой благородной цели жертвовать своими интересами и интересами своих близких.
Дилемма ограниченных ресурсов состоит в том, что невозможно выполнять все этические императивы: этих императивов слишком много. Вот всего несколько примеров: этически правильно честно делать свою работу, помогать друзьям и близким, прекратить все войны, победить бедность, накормить голодающих, остановить глобальное потепление, перестать есть животных, бороться с сексизмом и ксенофобией. Граждане многих стран могут выбирать любые из этих целей и при этом не быть аморальными субъектами просто потому, что не выбирают все их одновременно.
Этические требования прямо сейчас
Свободны ли россияне в выборе своих моральных целей, пока идет война в Украине? Я полагаю, что некоторые из этих императивов стали для нас неотменяемыми. В сложившейся ситуации я считаю необходимым дополнить минимальный набор этических требований, универсально применимых ко всем людям вне зависимости от их гражданства и места жительства. Мы оказались в ситуации «моральной неудачи», если пользоваться термином английского философа Бернарда Уильямса. Моральная удача состоит в том, что можно прожить всю жизнь, не сталкиваясь с неразрешимыми дилеммами или с ситуациями, из которых нет однозначно хорошего выхода. Морально удачливому человеку легко соблюдать моральный закон, потому что требования этого морального закона не входят в прямое противоречие с его целями и интересами.
Моральная неудача — это обратная ситуация, когда однозначно хорошего выхода нет и человек в этом не виноват. Классический пример моральной неудачи — быть гражданином нацистской Германии, не голосовавшим за Гитлера. К сожалению, мы своими глазами наблюдаем другой пример, который обязательно станет классическим. Мы — граждане России в 2023 году. По стечению исторических обстоятельств мы как индивидуальные субъекты составляем часть коллективного субъекта «россияне». Если бы этот коллективный субъект действовал иначе, война бы прекратилась. Что каждый из нас, индивидуальный россиянин и россиянка, должен сделать, чтобы способствовать этому?
На этот вопрос нет однозначного ответа. Меру собственного участия каждый и каждая выбирает самостоятельно. Именно эта интуиция, как мне кажется, лежит в основе ставшего популярным среди россиян в 2022 году разграничения вины и ответственности. Вина за войну лежит не на нас, но ответственность за то, чтобы как-то способствовать ее прекращению (или, если этого мы сделать не можем, хотя бы смягчить ее последствия), мы должны взять на себя сами. Протестовать, присоединяться к активному сопротивлению, уезжать или оставаться, помогать беженцам, публично высказываться, несмотря на риски, или просто отстаивать свою антивоенную позицию хотя бы в частной жизни — что бы из этого мы ни выбирали, это дает нам возможность быть моральными субъектами несмотря на моральную неудачу, в которой все мы находимся.
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.
