Пиратская копия недавно вышедшего фильма «Мастер и Маргарита» Михаила Локшина стремительно распространяется в интернете. Те, кто уехал из России, массово смотрят снятую с экрана, кажется, на мобильный телефон версию, с мутным изображением и плохим звуком. Но не посмотреть нельзя: новейшая экранизация романа Булгакова — самый обсуждаемый российский фильм за долгое время. Z-блогеры и пропагандисты обвиняют авторов в критике СССР, путинской России и даже собянинской Москвы — тем более что у режиссера гражданство США и он известен своей антивоенной позицией. Протестный зритель тоже видит в картине множество политических намеков, но принимает их с радостью. Так действительно ли в «Мастере и Маргарите» есть гражданское высказывание? «Холод» попросил кинокритика Алексея Артамонова ответить на этот и другие насущные вопросы.
Чтобы не пропускать главные материалы «Холода», подпишитесь на наш инстаграм и телеграм.
«Изобразил мразями НКВДшников»
Успех фильма Михаила Локшина очевиден. За первый уикенд «Мастер и Маргарита» стал лидером российского проката и собрал 428 миллионов рублей. Восторженные рецензии появились не только в либеральных изданиях, но и в ТАСС, и в провластной «Российской газете». Рейтинг на народном «Кинопоиске» — 7,9. Но вскоре, конечно же, начался шквал публичных доносов и угроз в адрес режиссера, продюсеров, артистов и даже Минкульта, давшего фильму прокатное удостоверение, и Фонда кино, спонсировавшего «антироссийскую» картину. Главная претензия: Локшин публично осудил «СВО» и даже, возможно, донатил ВСУ бюджетные деньги.
Голоса возмущенной общественности подкрепляются ссылками на соцсети режиссера. Воистину, скриншот — орудие прекариата! Среди доказательств преступлений — цитаты из Томаса Манна и сбор средств для украинских кинематографистов (что и было интерпретировано как поддержка украинской армии).
«Режиссер ленты — ярый русофоб и заукраинец», — Readovka
«Надо серьезно садиться и что-то решать со всей этой ситуацией — начиная с продюсеров и заканчивая правоохранительными органами», — пропагандист Тигран Кеосаян
«Он, наверняка, хоть я и не смотрел, но могу предвидеть, изобразил мразями и людоедами НКВДшников, спасавших страну от таких мразей, как он», — канал телеведущего Трофима Татаренкова «Пояснительная Бригада выехала»
Волна доходит до самых высоких пропагандистских трибун и трибуналов — на российском ТВ Локшина костерят уже и Соловьев с Симоньян, Захара Прилепина «тошнит от кинематографического начальства», черносотенный «Зов народа» просит СК завести на режиссера уголовное дело. Продюсеры фильма, что твой Алоизий, от Локшина спешат откреститься, уверяя общественность, что контракт режиссера закончился в 2021 году и в роковом 2022-м он к проекту уже не имел совершенно никакого отношения.
Отдельное возмущение вызывает американское гражданство режиссера, и тут хочется остановиться на подробностях, ведь эта история достойна отдельного романа, ну, или хотя бы политического триллера.
Семья Локшин: между СССР и США
Майкл Локшин родился в 1981 году в США в семье онколога Арнольда Локшина, потомка российских евреев, эмигрировавших из царской России в начале XX века из-за антисемитских погромов, и биолога Лорен Локшин. Оба в 1960-е годы присоединились к американским левым и антивоенному движению, были членами местной компартии. Если верить Википедии, в 1970 году Лорен даже посетила XVI съезд ВЛКСМ в СССР как председатель Лиги освобождения молодых рабочих Огайо.
В 1986 году Арнольда Локшина увольняют из лаборатории онкологических исследований больницы св. Иосифа в Хьюстоне — по его словам, на волне новой охоты на ведьм из-за его политической позиции. В 1986 году Локшин публично заявляет о преследовании со стороны ФБР, и вся семья просит политического убежища в перестроечном Советском Союзе, которое одобряет лично Громыко — громкое тогда было дело. В интервью «Московскому комсомольцу» в 2017 году Арнольд Локшин рассказывал, что в кампанию против него был втянут родной отец, который в 1988 году был найден мертвым при загадочных обстоятельствах. Капитализм в России Арнольд Локшин встречает без энтузиазма, но при Ельцине получает российское гражданство, сосредотачивается на науке и публично заявляет о себе лишь в 2013 году, выступив в защиту Эдварда Сноудена.
В том же интервью «МК» Арнольд Локшин говорит, что с женой и детьми не общается, разойдясь с ними в политических взглядах. Но если посмотреть «Серебряные коньки», предыдущий (и дебютный) полный метр Михаила Локшина 2020 года, то станет ясно, что политические взгляды родителей не прошли для него бесследно. В этой рождественской сказке в стиле Disney à la russe, ставшей первым российским фильмом на Netflix Originals, карманники-марксисты выглядят куда симпатичнее и честнее русских офицеров, дубинками защищающих просвещенный консерватизм. И хотя там же Локшин позволяет себе шпильку в сторону утопического социализма, дав имя французского философа Фурье заезжему шарлатану в исполнении Дени Лавана, режиссер, очевидно, признает исторические заслуги борцов за равенство и социальную справедливость, ведь именно Шарлю Фурье приписывается изобретение термина «феминизм», а это главная тема фильма: героиня там бросает вызов патриархальному обществу и покидает аристократическое фамильное гнездо, чтобы посвятить себя науке.
Казалось бы, при чем тут Михалков и Ивлеева
Одним из продюсеров «Серебряных коньков» был Никита Михалков, но, несмотря на внешнее сходство с другой развесистой клюквой компании «ТриТэ» — от «Сибирского цирюльника» до «Т-34», — удивительно, насколько живым и современным может выглядеть российский блокбастер, если в нем иначе расставить акценты и вычесть реакционное идеологическое послание в духе «Союза спасения» (фильм о восстании декабристов в 1825 году, идеализирующий государственную власть. — Прим. «Холода»).
Надо сказать, что судьба картины «Мастер и Маргарита» могла сложиться совсем иначе, ведь изначально среди продюсеров проекта числился гендиректор «Первого канала» Константин Эрнст, а снимать его должен был Николай Лебедев, режиссер ура-патриотических фильмов «Легенда №17» и «Экипаж». Коррективы внесли финансовые трудности и пандемия, к окончанию которой Лебедев, к счастью, был уже занят «Нюрнбергом», и вместо него продюсеры пригласили авторов только что отгремевших «Серебряных коньков». Средства на фильм должен был выделить не только Фонд кино, но и Universal, а показывать его планировалось среди прочего на том же Netflix, где, без сомнений, его ждал бы большой успех. Но судьба распорядилась иначе, выход отложился на год и совпал с апогеем «народной» борьбы с изменниками и «голыми» вечеринками (некоторые рецензенты буквально сравнили булгаковский бал у Сатаны с мероприятием Насти Ивлеевой).
Но есть ли в фильме Локшина вызов чувствам патриотов? Чтобы ответить на этот вопрос, пробежимся по многолетней истории адаптаций текста Булгакова.
Проклятая рукопись
«Мастер и Маргарита» — произведение, конечно, культовое, но неотъемлемой частью массовой российской культурной мифологии оно стало в позднесоветские годы на фоне моды на мистицизм, духовные поиски и все сверхъестественное.
Отдельным мифом стало «проклятье» романа, многочисленные попытки экранизации которого раз за разом натыкались на непреодолимые преграды: в конце 1960-х поставить фильм по книге планировали еще Алов и Наумов, благословленные самой Маргаритой — Еленой Сергеевной Булгаковой, вдовой писателя и распорядительницей той самой рукописи. Автор фильма «Иди и смотри» и первый секретарь Союза кинематографистов Элем Климов, выбранный на знаменитом перестроечном V съезде, грезил экранизацией романа еще со студенчества. Он был близок к тому, чтобы снять фильм на пару с Федерико Феллини, но в итоге вынужден был отказаться от этой идеи. Эльдар Рязанов не смог добиться одобрения чиновников ЦК КПСС; Юрий Кара, реализовавший первую экранизацию романа в России (к тому моменту существовало уже много зарубежных), смог снять фильм лишь в эпоху «кооперативного кино» — и это, конечно, не добавило картине блеска. Да и вышла лента из-за конфликтов с наследниками только в 2011 году. Сериал для «России» Владимира Бортко с Безруковым в роли Иешуа — проклятье и вовсе страшнее заклинаний египетских фараонов.
Новая интерпретация знаменитого романа от режиссера Михаила Локшина и сценариста Романа Кантора развеивает миф о неэкранизируемости «Мастера и Маргариты». Вместе с художниками и оператором Максимом Жуковым (отвечавшим за визуальную часть и другого удачного российского блокбастера — «Майор Гром») им удалось найти адекватную и зрелищную форму для фантастического мира первоисточника, соседствующего с монументальным образом столицы первой социалистической державы.
Соединив знаковые постконструктивистские объекты не только Москвы, но и Ленинграда с неосуществленными утопическими проектами 1930-х (главным из которых является, конечно, циклопический Дворец Советов), а пропагандистские декорации и ритмы фокстрота — с липким ужасом, разливающимся за фасадами красивых зданий и прекраснодушных партийных речей, им удалось сделать со сталинской Москвой то же, что голливудскому кинематографу с Нью-Йорком, скажем, в «Бэтмене». Перед нами фантастический нуар, в котором постепенно стирается грань между вымыслом и реальностью, футуризмом и декадансом, фарсом и безумием.
Все это, безусловно, соотносится с духом романа, который с годами, правда, растерял свою провокационную остроту. Для ее понимания необходим контекст, и именно его Локшин в сгущенном виде возвращает, смело отходя от буквы текста и добавляя некоторые отсутствовавшие в нем сцены — например, заседания Союза писателей, где автор пьесы о Пилате и Иешуа неожиданно подвергается публичной травле, к которой присоединяются вчерашние друзья, защитники и редакторы. Доносы, допросы, обыск с пристрастием — все это было и в оригинале, но драматизм подобных сцен, снова ставших частью нашей повседневной реальности, со временем поистерся для читателей Булгакова, заслоненный его мастерски придуманным гротеском.
То, что первая по-настоящему удачная экранная версия «Мастера и Маргариты» появилась в России в 2023 году под взрывы ракет и яростные хрипы ревнителей патриотической нравственности, безусловно, символично, но никакой мистики в этом нет. Иммерсивное продолжение текста Булгакова в Z-каналах и на российском телевидении в военное время было предсказуемо, учитывая неказенную природу нового фильма. Антивоенная позиция режиссера Михаила Локшина лишь подбросила дров в это адское пламя.
«Мастер и Маргарита» — протестное кино?
Одно из главных достоинств фильма — ловкое переплетение истории Мастера, в годы пестования соцреалистического канона не нашедшего другой темы и писавшего о встрече Христа с судящим его Понтием Пилатом, с биографией самого Булгакова, попавшего в опалу и сжегшего первую рукопись романа.
Автобиографические элементы в образе главного героя и раньше были на виду, Локшин и автор сценария Роман Кантор лишь подчеркнули документальность фантасмагории Булгакова, создав красочный и в то же время мрачный фантазм о колонно-мраморных 1930-х, пронизанный готикой шпиономании, черных воронков и бесследных исчезновений.
Даже удивительно сейчас, как удалось другим экранизациям спрятать темную, остросоциальную суть произведения за отвлеченной эксцентрикой и абстрактной духовностью, разливающейся на пустынных просторах Иудеи. Стоило открыто сшить судьбу автора «Мастера и Маргариты» с карнавальными ужасами МАССОЛИТа, как даже для самого наивного зрителя наружу полезли все репрессивные швы допустимых разговоров о важном.
Разница между сталинским временем и путинской Россией в том, что Булгаков, повествуя о трагедии Понтия Пилата, за отсутствием возможности для публичной дискуссии обращался напрямую к фигуре вождя, не обязательно персонализированной лично в Сталине, как единственного источника возможных перемен — пусть и в аллегорической форме и без гарантии быть услышанным. Сталин собственной персоной и спас Булгакова от голода и репрессий, в личном звонке в опальные годы предложив ему устроиться в МХАТ. На кого мы можем спроецировать фигуру прокуратора Иудеи сегодня? Кажется, стоп-кран истории не находится уже ни в чьих конкретных руках – черти вылезли из нор и уже не подчиняются ни Воланду, ни иегомону. Но и Мастер с Маргаритой давно заслужили свой в вечности покой.
В политическом послании фильма не хватает ровно одной, но наиболее насущной сегодня реплики. Точнее, она есть, и была и у Булгакова, но брошена Мастером Понтию Пилату. Сегодня ее перехватывает и возвращает публика. Не столько Мастеру, сколько его прообразу — творцу. Спустя век, именно публика, не Воланд — часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо. Эта строчка наконец-то указывает автору на внимающий народ: «Свободен! Он ждет тебя!»
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.
