Недавно Австралия стала первой в мире страной, где врачи могут прописывать пациентам психоделические препараты. Так история сделала круг: от открытия ЛСД, всеобщего энтузиазма и психоделической революции к почти полному запрету — и возвращению в клиническую практику.
Чтобы не пропускать главные материалы «Холода», подпишитесь на наш инстаграм и телеграм.
Открытие
История эта началась 80 лет назад, в апреле 1943 года. Незадолго до этого Альберт Хофман, сотрудник фармкомпании «Сандоз», впервые получил из спорыньи (грибов рода Cláviceps) диэтиламид лизергиновой кислоты — ЛСД. Его предполагалось использовать в качестве препарата для лечения мигрени и нервных расстройств, а также для стимуляции родов: такие свойства проявляли алкалоиды, содержащиеся в спорынье.
Хофман в процессе работы с новым веществом почувствовал себя неважно, предположил, что дело как раз в микроскопических количествах ЛСД, оставшихся на руках, и решил проверить это, приняв 0,25 мг уже сознательно. Он снова почувствовал себя нехорошо и поехал на велосипеде домой. Это путешествие оказалось первым психоделическим трипом, а сам этот день — 19 апреля — вошел в календари как день начала психоделической эры, «день велосипеда».
Первая научная статья с описанием свойств ЛСД вышла в 1947 году, а с 1949 года «Сандоз» начала предлагать его исследовательским институциям как экспериментальное лекарство. К 1951 году в мире было опубликовано уже более 100 научных статей, описывающих разные свойства и аспекты применения ЛСД. Кроме того, у препарата быстро появились «соседи» — препараты того же класса мескалин, псилоцибин, диметилтриптамин, которые тоже начали интенсивно исследовать.
Психоделики рассматривали как средство моделирования обострений шизофрении (то есть вы принимаете лекарство и у вас как будто бы начинается шизофрения в фазе обострения) для изучения самой природы психических расстройств, поэтому ЛСД называли «психотомиметиком», то есть веществом, которое позволяет воспроизводить состояние психоза. Кроме того, их пробовали применять как средства от хронического алкоголизма, хронических болей и обсессивных неврозов, от наркотической зависимости и симптомов депрессии. В рамках психотерапии ЛСД использовали, чтобы быстрее восстановить воспоминания о пережитой травме и тем самым сделать эффективнее терапию. В 1950–60-е годы около 40 тысяч человек прошли через психоделическую терапию.
C ЛСД экспериментировало ЦРУ, которое рассчитывало получить средство для повышения эффективности допросов — в программе MKUltra, начатой в 1953 году и продолжавшейся более 10 лет. Испытуемые в ходе экспериментов получали препарат, не зная об этом; погибли два американца, и многие страдали от последствий этих экспериментов. Уже в 1976 году журналисты выяснили, что ЦРУ планировало заказать 10 килограммов ЛСД — это 100 миллионов доз.
Но настоящую славу ЛСД и препаратам из этого класса принесли совсем другие эксперименты — многочисленные попытки достичь с его помощью новых духовных переживаний, которые предпринимали приверженцы контркультурного психоделического возрождения: художники, рок-музыканты, поэты и писатели, такие как Аллен Гинзберг и Кен Кизи, которые рассматривали психоделики как один из элементов своего противостояния миру истеблишмента и культа наживы.
Впрочем, такого рода экспериментами занимались и ученые. Например, в 1962 году Уолтер Панке из Гарварда организовал слепое плацебо-контролируемое исследование с участием студентов-теологов, чтобы проверить, может ли псилоцибин вызвать у них глубокие духовные переживания. Двадцать участников (половине из них дали плацебо — никотиновую кислоту, половине — псилоцибин) посетили церковную службу в Великую пятницу (поэтому эксперимент называется Good Friday Experiment, «Эксперимент Великой пятницы»). Спустя шесть месяцев участники, которые находились под воздействием псилоцибина, признавались, что эксперимент оживил их религиозную жизнь и вдохновил их на служение.
Пророком психоделического возрождения стал Тимоти Лири, гарвардский психолог, который считал, что препараты способны освободить человека от хватки «мира игры» (в терминологии Эрика Берна).
Эрик Берн (1910–1970), американский психолог и психиатр, разработчик трансакционного анализа и автор широко известной книги «Игры, в которые играют люди», согласно которой любые взаимодействия человека с внешним миром подчиняются логике роли — ребенка, взрослого и родителя, — которую он берет на себя.
Осенью 1960 года Лири начал привлекать к своим экспериментам с псилоцибином коллег, студентов и даже заключенных местной тюрьмы — в рамках реабилитационного проекта. Его не раз арестовывали за хранение марихуаны.
Впрочем, революция закончилась очень быстро: в 1966 году власти США начали запрещать ЛСД на уровне штатов — из-за широкого распространения его «немедицинского» использования, плотных ассоциаций с контркультурными течениями. Накопилось довольно много претензий к результатам экспериментов и много подозрений, что прием психоделиков не так уж безвреден для здоровья: некоторые эксперименты на животных показывали, что психоделики могут влиять на гены и фертильность (позже эти результаты не подтвердились), некоторые люди жаловались на флешбэки — непрошеные и неспровоцированные психоделические ощущения уже без участия веществ.
В начале 1970-х фармкомпании прекратили производство психоделиков, что положило конец фундаментальным экспериментам с ними.
Возвращение
Однако в последние два десятилетия психоделики начали возвращаться в лаборатории и больничные палаты — несмотря на то, что в большинстве стран мира они включены в списки контролируемых субстанций и запрещены.
Что же изменилось? Нейрофизиологи получили новые мощные инструменты для исследования мозга — в первую очередь функциональную магнитно-резонансную томографию, которая позволяет в прямом эфире следить за активностью мозга и понимать, как психические переживания соотносятся с тем, что происходит в мозге, и как именно влияют на него психоделики. Кроме того, накопившиеся данные позволили исключить многие прежние опасения. В частности, до сих пор не удалось установить летальную дозу псилоцибина, хотя понятно, что она должна быть как минимум в тысячу раз больше терапевтической.
С 2000 по 2020 год ученые провели более 600 исследований, связанных с изучением разных аспектов применения психоделиков. С помощью псилоцибина и МДМА (метилендиоксиметамфетамин, 3,4-метилендиокси-N-метамфетамин — полусинтетическое психоактивное соединение амфетаминового ряда, относящееся к группе фенилэтиламинов, широко известное под сленговым названием таблетированной формы экстази) снова пытаются лечить депрессию, ПТСР, тревожные и обсессивно-компульсивные расстройства, зависимость от алкоголя и табака, пытаются снять тревожность у страдающих аутизмом.
У второго пришествия психоделиков был свой пророк — химик и фармаколог Александр Шульгин, который в 1970–1980 годы синтезировал многочисленные «дизайнерские» психоделические вещества; самостоятельно, с друзьями и с женой экспериментировал с ними и, в частности, способствовал распространению МДМА.
В частности, результаты одного из клинических исследований свидетельствуют, что 67% пациентов смогли с помощью МДМА избавиться от ПТСР. «Я действительно смог почувствовать, что это (травма) больше не часть меня, не присоединена ко мне», — говорит один из участников другого исследования.
Еще один психоделик — псилоцибин — помог при лечении депрессии, и фМРТ подтвердила, что у пациентов улучшились нейронные связи в мозге. За последние полтора десятилетия по меньшей мере шесть клинических исследований с псилоцибином показали существенные улучшения у больных депрессией.
По мнению ученых, расстройства, при которых психоделики оказываются эффективны — от аффективных расстройств до аддикций, — связаны с замкнутыми циклами, ментальными паттернами, образованными чувством вины и попытками от него избавиться, как, например, при алкоголизме. «Люди застревают в таких паттернах, и гипотеза состоит в том, что эти средства помогают “вытряхнуть” человека из этих повторяющихся ментальных паттернов», — говорит доктор Грег Фонзо из Техасского университета в Остине.
Клинические исследования последних лет не обнаружили опасных побочных эффектов при приеме псилоцибина, ЛСД и ряда других психоделиков. Среди побочек наблюдались приступы паники, головные боли, тошнота и диарея, сниженное настроение, озноб, чувство холода, ощущение деформации тела и разные типы иллюзий. Но все они довольно быстро проходили. Вместе с тем ученые подчеркивают, что все эксперименты проводились с учетом требований безопасности при приеме психоделиков. Главное из них — присутствие наблюдателей, поскольку основной риск в этом случае — это сильный стресс и паника, которые могут вести к опасному поведению и гибели.
Так что возможно, что «вторая психоделическая революция» будет не такой яркой, какой она была в 1960-е годы, но сможет вывести многих из «внутренней психической тюрьмы».
