С начала войны прошел уже почти год — и если раньше казалось, что люди с разными взглядами никогда не смогут найти общий язык, то теперь некоторые все же меняют свое мнение. «Холод» записал рассказы людей, чьи родные изменили свои взгляды на войну.
Чтобы не пропускать главные материалы «Холода», подпишитесь на наш инстаграм и телеграм.
«Чтобы в это поверить, ей важно было это услышать не только от меня»
Ирина Трусова (фамилия изменена), 22 года, Москва
В 2014 году в день присоединения Крыма отец усадил нас всех за стол отмечать это событие — это было целым семейным праздником. Мама папины взгляды разделяла: она смотрела телевизор, во всем поддерживала Путина, голосовала каждый раз за «Единую Россию». Но за последние годы благодаря общению со мной она начала менять свои взгляды: например, на последних выборах мама проголосовала за кандидата от партии «Яблоко».
Мой папа — военнослужащий, и после 24 февраля он поехал воевать в Украину в составе войск ВДВ. Бывало, он звонил и рассказывал, что они с сослуживцами сидят в бункере на сухпайках, ходят в туалет в бутылку. Говорил, что покупка яиц в какой-то деревне для них была праздником. Рассказывал и то, что они якобы нашли документы, которые доказывают, что украинская армия готовила наступление на Донбасс, и что, когда они вели огонь под Мариуполем, к ним вышла женщина с ребенком и умоляла прекратить. Якобы украинские солдаты взяли в плен ее мужа и приказали ей идти к русским, просить остановить огонь, иначе они его убьют. Я не знаю, видел это отец собственными глазами или это просто байки, которые они друг другу пересказывают. Но мама в эти байки верила. И продолжала смотреть телевизор. Я же в свою очередь продолжала делиться с ней ссылками на материалы независимых СМИ — но это было словно в пустоту.
Когда стало известно об освобождении Бучи и появились те страшные фотографии, я сразу поделилась ими с мамой. Но она отказывалась верить, что это могли сделать российские военные. Говорила, что это сделали украинцы уже после того, как русские войска отступили. И разубедить ее в этом мне не помогли даже снимки со спутника, которые доказывали, что тела людей появились на улицах города, когда российская армия еще находилась там.
Несколькими днями позже к ней пришла женщина красить балкон, они разговорились с ней — выяснилось, что женщина из Украины. Она просто рассказала маме, что думает о войне, о той же Буче, как непросто приходится ее родственникам, которые остаются в Украине, как они страдают от постоянных бомбежек. Они обсудили Крым: мамина собеседница выразила сомнение, что все жители Крыма мечтали оказаться в России. И ей мама поверила!
Позже по телефону мама рассказала мне, что слова этой женщины о Крыме совпадают с тем, что она раньше слышала из рассказов подруг, которые ездили отдыхать в Крым и слышали мнения местных. Призналась, что теперь верит, что в произошедшем в Буче виноваты именно российские военные. Видимо, чтобы в это поверить, ей важно было это услышать не только от меня, но и из второго источника, у которого к тому же в Украине родственники. Но зачем российские военные это сделали, ей до сих пор непонятно. Маме, как и мне, тяжело осознавать, что ее муж, мой папа, — в рядах этих военных. Мама просто выбирает верить, что везде есть ужасные люди, но мой отец ни к чему такому не причастен.
Мама точно не стала антивоенной активисткой, но когда я ее спросила, изменилось ли ее отношение к войне за прошедший год, она ответила утвердительно. Сказала, что ей не нравится то, что происходит, она в этом больше не видит никакого смысла, не понимает, кому и зачем это было нужно, и хочет, чтобы скорее восстановился мир. При этом мама хочет, чтобы папа вернулся домой живым и здоровым, поэтому не может желать победы украинской армии. Но если раньше она хотела, чтобы российская армия победила, то теперь ей это неважно: она просто хочет, чтобы папа вернулся, а в Украине перестали умирать люди.
Моя бабушка по папиной линии с мамой согласна. Раньше она тоже всегда поддерживала все, что делает мой отец. Но сейчас она все чаще задается вопросом «А для чего это все было начато?». Бабушка живет в Рязани, часто ходит к моему дедушке на могилу и рассказывает, что на кладбище пачками хоронят молодых ребят, которые воевали в Украине. Она не понимает, для чего гибнут эти ребята.
«Позвонила и сказала, что ей надоело слушать одно и то же по телевизору»
Михаил Эстемиров (имя и фамилия изменены), 28 лет, Москва
Раньше моя мама, которая живет в 15-тысячном поселке в центральной России, была подчеркнуто аполитична, хоть в ее доме постоянно был включен телевизор. Но с началом войны она резко радикализировалась, как будто прониклась всем тем, что ей рассказывали Соловьев и Скабеева с экрана. Если раньше она смотрела развлекательные шоу и потом обсуждала их с соседями по поселку, теперь она стала обсуждать с ними военные сводки.
Мама — воцерковленный человек. Когда патриарх и другие заметные священнослужители публично поддержали вторжение в Украину, а в храме, куда она ходит, начали проводить молебны в поддержку войны, она утвердилась в своей вере, что российская армия все делает правильно. «Это уважаемые люди с высшим образованием — они не могут оказаться дураками», — говорила мама. Ее расстраивало, что я не разделяю ее взгляды, поэтому она звонила мне и пыталась меня переубедить.
После очередной ссоры на почве политики она написала мне, что я враг и чужой ей. Мы не общались 10 дней. А потом она мне позвонила и сказала, что ей надоело слушать одно и то же по телевизору и, может быть, и правда эта война никому не была нужна. Мне кажется, она просто перенасытилась этой информацией и начала замечать несоответствия в словах пропагандистов: например, они обещали взять Киев за три дня, но война идет уже почти год.
Кроме этого, мама начала сравнивать фотографии, которые я ей присылал из своего путешествия по Германии, с тем, что она привыкла видеть из окна своего дома. Дом у нее, кстати, в аварийном состоянии. Стала признавать, что следовало по-другому выстраивать политику в стране, чтобы простые люди жили лучше, и разбираться с проблемами внутри страны, прежде чем лезть в соседнюю.
Сейчас всем своим знакомым она рассказывает, что это неправедная война, которую не стоило начинать хотя бы потому, что всегда возможно найти мирное решение. Если раньше на мои доводы о гибели мирных жителей в Украине она мне отвечала: «Это война, а на войне не бывает без жертв», то теперь она очень ярко реагирует даже на статьи о домашних животных, которые погибли или остались без крова из-за войны.
Однако в новой маминой позиции есть бреши. Например, недавно она нашла во «ВКонтакте» человека с украинским флагом на аватарке, зашла к нему в профиль и увидела надпись «Смерть москалям!». Написала мне с посылом «вот видишь, все-таки ненавидят они русских». Я ей ответил: «Ну правильно, а с какой стати нас сейчас должны любить?» Сошлись на том, что, если люди тебя тихо ненавидят, это не повод приходить к ним с войной.
Мама продолжает смотреть лекции профессора [Алексея] Осипова (богослов и профессор Московской духовной академии, выкладывает интервью и лекции на своем канале в YouTube. — Прим. «Холода») с провоенной позицией и так же продолжает верить некоторым его доводам. Мол, ему столько лет, воцерковленный человек, доктор богословия, столько книжек читал — он не может ошибаться. То, что я сам религиовед, ее при этом не впечатляет: видимо, мне нужно постареть на 50 лет, чтобы звучать убедительнее.
