26 января Генпрокуратура признала «нежелательной» деятельность «Медузы». В ведомстве посчитали, что деятельность издания «представляет угрозу основам конституционного строя и безопасности Российской Федерации». «Медуза» заявила, что продолжит работать. Вместе с адвокатом Евгением Смирновым, сотрудничающим с «Первым отделом», разбираемся, что это может значить для сотрудников и читателей «Медузы».
Чтобы не пропускать главные материалы «Холода», подпишитесь на наш инстаграм и телеграм.
Редакция «Холода» выражает поддержку коллегам из «Медузы». Мы считаем решение о признании издания «нежелательной» организацией репрессивным и направленным против российской независимой журналистики.
Что означает этот статус?
По мнению Евгения Смирнова, это один из уровней токсичности государства, предусмотренных Россией в последние годы для «неудобных» людей или организаций.
Например, статус «иностранного агента», который у «Медузы» уже есть, — это первый уровень токсичности, который накладывает на компанию определенные обязательства, но не является уголовно наказуемым сам по себе.
«Нежелательность» — это совершенно другой уровень токсичности, близкий к максимальному. Признание «нежелательной организацией» — это очень сильный инструмент давления. Например, новый статус усложнит общение с ньюсмейкерами, особенно с госслужащими и теми, кто остался в России. Он повлияет на рекламные контракты «Медузы» и любое финансирование: для второй стороны это теперь потенциально уголовно наказуемо.
Если коротко, этот статус предусматривает ответственность не только для организации, признанной «нежелательной», но и для людей, которые с ней сотрудничают.
Сотрудничество с «нежелательной организацией» — это что?
До конца не ясно. В законе есть формулировка «участие в деятельности нежелательной организации»: за это сначала предусмотрено административное наказание, а после двух административных наказаний в год — уголовное.
Несмотря на то что статья существует давно, ее правоприменительная практика все еще небольшая. Однозначным участием в деятельности считается участие в мероприятиях, которые устраивает юридическое лицо, признанное «нежелательным»: в семинарах, конференциях, круглых столах.
За «участие» в «нежелательных организациях» уже наказывали?
Есть несколько резонансных уголовных дел об участии в «нежелательной организации»: например, дела Владимира Кара-Мурзы, Анастасии Шевченко и Андрея Пивоварова. Кара-Мурзу обвинили в организации и проведении семинара на деньги «нежелательной» Free Russia Foundation, Пивоварова осудили за посты и репосты «Открытой России», также признанной «нежелательной». Дело Анастасии Шевченко тоже связано с «Открытой Россией».
Административные дела появляются чаще. По данным «ОВД-Инфо», в 2022 году их было не менее 79.
Читателям «Медузы» тоже что-то грозит? А ее авторам?
Под формулировку статьи попадает что угодно: любая коммуникация, интервью, репост материала — собственно, для этого статья и написана именно так. Сам термин «участие в деятельности» нигде дополнительно не раскрывается и его трактовка отдается на откуп правоохранительным органам.
Из-за «резиновой» формулировки закона даже репост текста «Медузы» могут счесть участием в ее деятельности. Но заходить на сайт «Медузы», читать его, получать рассылки, подписываться на соцсети издания и говорить и писать о «Медузе» без упоминания ее «нежелательности» можно: за это ответственность не предусмотрена.
Стоит ли удалять старые посты со ссылками на «Медузу»?
Лучше это сделать. Причем, как пишет «Центр защиты прав СМИ», даже если вы разместили ссылку на «Медузу» до ее признания «нежелательной». Дело в том, что срок давности по таким «нарушениям» отсчитывается с момента, когда силовики обнаружили пост, а не с момента публикации.
Большого потока уголовных дел именно за репост материалов «нежелательных» медиа пока нет. Но единичные случаи были — например, дело Яны Антоновой.
