Чеченские противники режима Владимира Путина и Рамзана Кадырова помогают Украине в войне с Россией, значительная часть — прямо на поле боя. Их лидером выступает Ахмед Закаев, в прошлом — чеченский бригадный генерал. Он участвовал в обеих войнах за независимость республики, а сейчас возглавляет правительство самопровозглашенной Чеченской республики Ичкерия в изгнании. «Холод» поговорил с Закаевым о том, что такое правительство в изгнании и как оно работает, об участии чеченских военных на стороне ВСУ и о намерении добиться независимости всего Кавказского региона.
Чтобы не пропускать главные материалы «Холода», подпишитесь на наш инстаграм и телеграм.
Чеченская республика Ичкерия
В 1991 году в Чечне избрали Джохара Дудаева президентом республики на выборах, организованных Общенациональным конгрессом чеченского народа (ОКЧН). Вскоре после этого Дудаев провозгласил независимость Чеченской республики от Российской Федерации.
Несмотря на то что в более чем 10 странах существовали представительства Ичкерии, независимость республики не была признана ни одним государством — членом ООН. Российское руководство также не признавало независимость Ичкерии. В 1993 году Кремль предложил ЧРИ войти в состав России со специальным статусом и правами на автономию. Власти республики от такого предложения отказались, что привело к росту напряжения между президентом России Борисом Ельциным и чеченским правительством.
В конце 1994 года российскими спецслужбами был спровоцирован внутричеченский вооруженный конфликт, который Кремль счел поводом для начала военной операции против Чеченской республики. 31 декабря 1994 года начался штурм Грозного. Первая чеченская война продолжалась до августа 1996 года. В качестве перемирия 31 августа 1996 года сторонами были подписаны Хасавюртовские соглашения. Итогом войны стало согласие России с самостоятельным существованием Чечни, хотя официально ее независимость Москва не признала. Вопрос о статусе Чеченской республики отложили до 2001 года.
В сентябре 1999 года в Москве, Буйнакске и Волгодонске произошла серия крупных терактов в жилых домах. Кремль обвинил в терактах чеченских сепаратистов. Однако в официальной версии обвинения было обнаружено много несостыковок, независимые расследователи говорили о возможной причастности ФСБ к взрывам домов, чтобы появился повод войти в Чечню. 30 сентября 1999 года российские войска зашли на территорию Чечни: так началась Вторая чеченская война, которую российское правительство официально называло «контртеррористической операцией». На этот раз активные боевые действия закончились сравнительно быстро: уже летом 2000 года президент России Владимир Путин назначил Ахмата Кадырова (отца Рамзана Кадырова) главой пророссийской администрации.
Чеченцы, не признавшие вхождение в состав России, выехали за пределы республики. Ахмед Закаев стал идеологом создания правительства Чеченской республики Ичкерия в изгнании, одной из главных задач которого была интеграция в Европейский союз. В 2007 году сторонники независимости Ичкерии заявили о создании правительства в изгнании, с того момента премьер-министром правительства самопровозглашенной ЧРИ стал бывший бригадный генерал Ахмед Закаев. На позиции премьер-министра Закаев остается до сих пор, также он возглавляет Государственный комитет деоккупации ЧРИ.
Сторонники ЧРИ последовательно выступают против действий российского правительства, с 2014 года несколько подразделений, состоящих из чеченцев, воюют на стороне Украины. После полномасштабного вторжения количество чеченцев, воюющих на стороне Украины, значительно увеличилось. По заявлениям, правительство Ичкерии стремится помочь Украине выиграть в войне с Россией, а в дальнейшем — добиться деоккупации своей республики.
Чеченцы, воюющие на стороне ВСУ
Какая задача стоит перед чеченскими подразделениями? С одной стороны, они, вероятно, должны подчиняться командованию ВСУ, но с другой — это ваши подразделения. К чему, по-вашему, они должны стремиться?
— Интернациональным легионом руководят украинские военные. Это война, тут никакой самодеятельности быть не может. Все свои действия чеченцы обязательно согласовывают с ВСУ. Сегодня наши военные выполняют боевые задачи на оккупированных территориях в Украине. В последующем эти же подразделения могут быть передислоцированы в Чеченскую республику для последующей ее деоккупации. Мы стремимся именно к этому.
18 июля появились новости, что в Белгородскую область со стороны Украины прорвалось именно чеченское подразделение. Были ли еще какие-то подобные операции?
— Об этом должно говорить военное руководство Украины, я не могу это комментировать. Но могу подтвердить, что чеченское подразделение входит в состав Интернационального легиона, который воюет на стороне ВСУ.
В одном из интервью вы говорили, что задача текущего этапа войны — перенести боевые действия на территорию России. В том числе и с помощью чеченских подразделений. Считаете ли вы военные действия, например, на территории Белгородской области, где живут и теперь страдают от обстрелов мирные жители, легитимной военной задачей?
— Да, я считаю абсолютно легитимными целями военные подразделения, склады, логистические пункты и так далее. Я не имею в виду гражданское население или людей, которые не причастны к войне. Но при этом я абсолютно уверен, что для остановки войны сами русские должны почувствовать, что это такое. Не по телевизору, а своими глазами. Война должна вернуться туда, откуда она вышла. А вышла она из России. Если Кремль не понимает по-другому, то мы будем добиваться переноса боевых действий на территорию России, [с помощью] в том числе и наших подразделений. Если сегодня мы не остановим этого бесчеловечного монстра, который пожирает все на своем пути, мы никогда не станем свободными и никогда не деоккупируем Чеченскую республику.
Сколько сейчас чеченцев в рядах украинской армии? Какие это структурные подразделения?
— Еще с 2014 года в Украине находятся две добровольческие группы: батальон имени шейха Мансура и батальон имени Джохара Дудаева. 25 февраля 2022 года правительство ЧРИ провело заседание, и мы решили формировать батальоны и отправлять наших добровольцев со всего мира в Украину. Теперь, воюя на украинской стороне, мы возрождаем чеченскую армию, которая была разрушена. Сколько людей находится в Украине — сказать не могу (по данным издания Politico, на стороне ВСУ воюет от 150 до 200 чеченских добровольцев. При этом вице-министр правительства ЧРИ в изгнании Саид-Эмин Ибрагимов говорил о «тысячах чеченцев», которые с 2014 года защищают независимость Украины вместе с украинцами. — Прим. «Холода»).
Война — это очень дорогое дело. На какие деньги воюют чеченские подразделения в Украине?
— Все наши подразделения находятся на довольствии Украины и украинского правительства, как и весь Интернациональный легион в целом.
В составе российской армии сейчас есть ведь и чеченцы. Получается, ваши подразделения воюют буквально против таких же чеченцев? Для вас в этом нет противоречия?
— В сегодняшней Чечне есть два разных подхода к формированию военных подразделений. Отряд «Ахмат» формируется из числа мужчин со всего постсоветского пространства — обещаниями большей, чем в среднем по стране, зарплаты. К ним же отправляют жителей Чечни, нелояльных режиму, людей, которые потенциально могли бы выйти с протестами, или тех, кто «провинился» перед режимом Кадырова (про принудительную отправку на войну «провинившихся» сообщали правозащитники. — Прим. «Холода»). В качестве наказания их отправляют на войну. Такие сборные отряды, которые называют «чеченскими добровольцами».
Совсем другое дело — это военные, которых Кадыров содержит для обеспечения своей личной безопасности и безопасности своей семьи. Они понесли большие потери в самом начале полномасштабного вторжения. После тех боев кадыровцы больше не участвовали на линии фронта, их теперь называют «тикток-войсками».
Ваших племянников тоже заставили участвовать в военных действиях в составе так называемых добровольческих подразделений?
— Да, мои племянники были похищены. Одного отпустили, а другого отправили в Украину. Это немолодой человек, у него были проблемы со зрением и с позвоночником. Но они напялили на него военную амуницию и отправили туда.
Нет ли для вас в этом этической дилеммы: чеченские войска, которые воюют на стороне ВСУ, могут убить (и у них, по сути, такая задача и стоит) в том числе буквально ваших родственников? И наверняка родственники других людей, нелояльные, с оппозиционными Кадырову взглядами, тоже там.
—Мы еще ни разу не сталкивались на передовой с чеченцами в этой войне, этот вопрос перед нами даже не стоял. Кадыровцы, которых сюда присылают, стоят на втором или третьем рубеже. А те, с кем мы сталкивались, были разгромлены либо с помощью артиллерии, либо воздушными средствами. Напрямую в бой никто из наших подразделений с ними не вступал — ни в Бахмуте, ни в Херсонской области, ни в Запорожье.
Но все-таки как вы для себя решаете эту проблему — ваши подразделения могут убить вашего же племянника?
— В этом и заключается путинский и кадыровский садизм. Они намеренно используют родственников, чтобы давить на нас. На прошлой неделе они сняли на видео моего племянника, где он говорит, что находится в Украине и знает, что я тоже тут, а в конце упрекает меня. Но ведь я знаю, каким способом он там оказался, его заставляют все это делать.
Путин стремится к тому, чтобы разрушить наше общество изнутри, они пытаются деморализовать нас, нашу нацию. Но им это не удастся. Мы поддерживаем тесные связи с людьми, своими родственниками, которые находятся под российской оккупацией, и будем и дальше сохранять эти связи.
Правительство в изгнании
Расскажите, что вообще такое правительство в изгнании, зачем оно существует и как выстроена ваша работа.
— Министры нашей республики живут в разных странах: я на постоянной основе в Лондоне, министр иностранных дел — в Брюсселе, министр экономики — в Вильнюсе, другие министры живут и работают в Берлине, Париже. Мы выстроили работу в формате онлайн еще до того, как это распространилось в 2020 году из-за пандемии коронавируса. В 2000-х годах нас критиковали и высмеивали, мол, что это за такое онлайн-правительство, а теперь все международные институции работают по тому же принципу, по которому мы работаем уже 20 лет. Один-два раза в месяц мы проводим очные конференции, а основные вопросы решаем онлайн.
Что касается жителей Чеченской республики Ичкерия (ЧРИ), то по всему миру, вне территории Чеченской республики [в составе РФ], проживает около 500 тысяч чеченцев, 300 тысяч из них — в Европейском союзе (по данным на 2020 год было известно о 200 тысячах чеченцев, проживающих в Европе. — Прим. «Холода»). Мы выдаем гражданские паспорта ЧРИ. Наши граждане одновременно являются и гражданами других стран, это не противоречит ни нашему законодательству, ни позиции других стран — иметь двойное или тройное гражданство. Выдача паспортов ЧРИ для нас — это чисто политическая акция, символ того, что мы не потеряли надежду и продолжаем борьбу за свою независимость.
Наше правительство до полномасштабного вторжения России в Украину занималось исключительно политическими вопросами: мы участвовали в сессиях ПАСЕ и Европарламента, подавали иски против военных преступников во время Чеченских войн в Гаагу, пытались добиться международного трибунала. После 24 февраля 2022 года заседание государственного комитета по деоккупации ЧРИ начало формировать вооруженное крыло нашего правительства. Министр обороны ЧРИ на постоянной основе сейчас находится в Украине и занимается возрождением вооруженных сил ЧРИ для дальнейшей борьбы за независимость.
Как ваше правительство взаимодействует с гражданами и получает обратную связь от них? Обычно для этого используются выборы, какие-то общественные дискуссии, а как это работает в ЧРИ?
— Задача правительств в целом — решать социальные задачи, помимо вопросов защиты, обороны и безопасности. Первую часть мы проиграли, не сумели защитить свою страну: у нас не хватило ни сил, ни средств, ни международной поддержки, чтобы противостоять российской агрессии. Более 15 лет мы вели вооруженную борьбу за независимость непосредственно на территории республики, но наш ресурс иссяк, тогда мы решили переключиться только на политическую работу и вести ее из-за границы.
С жителями, остающимися в республике, мы связываемся через подполье: прямого взаимодействия быть не может, за это чеченские силовики могут просто убить.
Вопрос был скорее про другое: граждане ЧРИ выехали с территории республики 15–20 лет назад, они уже наверняка привыкли жить в других странах, устроились на работу, отдали детей в детские сады и школы. Уверены ли вы, что эти люди захотят вернуться на территорию Чечни?
— Действительно, очень многие граждане ЧРИ успели получить гражданство тех стран, где они живут. Мы не ставим такую задачу, что они обязательно должны вернуться. Но мы говорим о том, что мы были частью Европы и сегодня в одностороннем порядке мы интегрировались в Европейский союз. Чеченцы, имеющие сегодня гражданство в ЕС, — это мощный потенциал для нас в будущем.
Хотелось поговорить про то, почему вы уверены, что восстанавливать независимость республики необходимо. Откуда вы знаете, что граждане действительно хотят этого?
— У чеченцев исторически невероятная привязанность к земле. Сегодня практически каждая семья, которая живет за границей, каждый вечер созванивается онлайн и пьет чай со своими родственниками, которые остаются в республике. Работая здесь, наши граждане строят дома в Чечне. Мы точно знаем, что оккупационный режим, установленный Путиным, ненавистен чеченцам. Свобода для чеченцев — это основа жизни, менталитета, идеологии. Как только ситуация в Кремле начнет шататься, чеченцы сразу же продемонстрируют свое стремление добиться независимости, как они продемонстрировали это в 90-е годы.
Сегодня, когда российское правительство стало отправлять чеченцев в качестве пушечного мяса в Украину, всем стало понятно, что пропагандистский нарратив о спасении чеченцев русскими империалистами сломлен. Теперь чеченцы понимают, что никакого другого варианта, чтобы сохраниться как нация, кроме как стать субъектом международного права и иметь свое собственное государство, у нас нет. Те силы, которые мы сегодня сосредотачиваем в Украине, военная составляющая, будут ядром для недопущения беспорядков в Чечне в будущем.
К какой форме государственности вы стремитесь, если Чеченская республика приобретет независимость от России?
— Это будет решать сам народ Чечни. Сейчас мы не ломаем над этим голову. У нас есть Конституция, принятая в 1992 году. Безусловно, будут какие-то изменения, но решать будет не Закаев и не правительство ЧРИ, решать будет чеченский народ.
Лично я считаю, что должна быть создана Кавказская конфедерация — единое государственное образование республик Кавказа при сохранении суверенитета каждой из них в отдельности. Я думаю, что это должно быть интересно всем: и Европе, и США, и Украине. Потому что Кавказ может стать буферной зоной между остатками российской империи и Украиной.
Конституция, принятая в 1992 году, претерпевала изменения. Во время правления президента Зелимхана Яндарбиева в 1996 году светские суды были упразднены, а вместо них были образованы шариатские суды. В новой независимой Чеченской республике шариатские суды останутся?
— Мы мусульмане. Шариатские нормы — это часть нашей культуры. Шариатские суды есть в Англии, есть в Канаде. Это не противоречит принципам и нормам международного права. Мусульманам нужен национальный суверенитет, в котором они будут реализовывать свои права как мусульмане. Также и христиане могут выстраивать свои законы исходя из своих религиозных норм.
Есть же пример США, где в каждом штате есть свое законодательство, но это не мешает США представляться единым государственным образованием. То же самое, как я считаю, должно быть и на Кавказе. В самих по себе шариатских судах нет ничего плохого.
Когда шли Чеченские войны, вашу республику не поддерживали другие страны. После нападения России на Украину последнюю поддержали более 50 стран. Как вы думаете, почему так произошло? Почему четверть века назад европейские страны и США не стали защищать независимость Чеченской республики?
— Все дело в том, что мир очень циничен. Чеченская республика — это 16 или 17 тысяч квадратных километров и чуть более одного миллиона человек, а Россия — это 1/6 суши со всеми ее ресурсами и рынком. Тогда мир не захотел идти на конфронтацию с Россией. Но когда дело дошло до Украины, все поняли, что Путин угрожает не только ей, но и другим странам, входящим в НАТО. Поэтому они вступились.
Чеченцы тогда оказались слишком «малоинтересными» в большой политической игре. А ведь всего того, что происходит сейчас, можно было бы избежать, если бы российских военных остановили еще в Чечне. Но лучше уж поздно, чем никогда.
