30 июля журналист «Коммерсанта» Андрей Колесников задал вопрос Путину об «арестах за слова» как новой норме в России, приведя в пример дела против Жени Беркович и Бориса Кагарлицкого. «Я фамилии эти слышу в первый раз и не очень понимаю, что они сделали и что с ними сделали», — ответил Колесникову Путин. О Беркович после ее задержания много писали практически все независимые медиа, а вот обвинение социолога Кагарлицкого в «оправдании терроризма» большинство СМИ осветили лишь в формате коротких новостей. Возможно, это связано с неоднозначной позицией ученого по Крыму в 2014 году. По просьбе «Холода» преподаватель РАНХиГС, ведущий подкаста «Это базис» Александр Замятин объясняет, кто такой Борис Кагарлицкий и за что его преследуют.
Чтобы не пропускать главные материалы «Холода», подпишитесь на наш инстаграм и телеграм.
Социолог, политолог, преподаватель, профессор, ученый, теоретик, марксист, социалист, левый публицист и интеллектуал, блогер — вот лишь некоторые титулы Бориса Кагарлицкого, которые можно встретить в публикациях о его уголовном деле. Несмотря на такое обилие характеристик, человеку, который не следил за его деятельностью, трудно понять, кто он такой и почему его преследует государство. Все становится еще запутаннее, если учесть, насколько разные люди публично выступили в его поддержку — от оппозиционеров и лидеров левых партий по всему миру до ультраправых «патриотов» и провластных блогеров. Кто же такой Борис Кагарлицкий и за что на него обрушились репрессии? Предложу свой ответ.
Кто такой Борис Кагарлицкий?
Кагарлицкий начал общественно-политическую деятельность еще в 1970-х и даже отбыл год в СИЗО «Лефортово» по делу «молодых социалистов» в 1982–1983 годах. Он был диссидентом левых взглядов, читал и распространял неомарксистскую литературу, которая не попадала в официальный советский канон и была запрещена. Во время перестройки Кагарлицкий стал публичным политиком и избрался в Моссовет. В октябре 1993 года он активно участвовал в противостоянии с президентом Ельциным в статусе депутата Моссовета. После победы Ельцина и разгона Советов Кагарлицкий провалился в политическое безвременье вместе с сотнями тысяч других активных граждан нашей страны.
В последующие 30 лет Кагарлицкий так и не закрепился в какой-то политической организации или институции и остался самостоятельной фигурой. Поэтому трудно в двух словах объяснить, какое отношение он имеет к политике сегодня. Кагарлицкий не состоит в партии, хотя тесно общается и сотрудничает с разными партийными лидерами и депутатами. После 1993 года он больше не занимал никаких официальных должностей во власти, хотя дважды баллотировался на выборах в Мосгордуму: в 1997 году — от блока Николая Гончара, и в 2019 году — от «Справедливой России». В анамнезе у него также множество попыток создания независимых политических и профсоюзных организаций, которые так и не увенчались успехом.
Внесистемное положение Кагарлицкого говорит не столько о нем, сколько о самой российской политической системе, которая на институциональном уровне блокирует вход в политику активным людям, не желающим встраиваться в собранную Кремлем партийную конструкцию. У Кагарлицкого очевидно есть способности публичного политика, своя экспертиза и оригинальная точка зрения на социально-политические вопросы, основанная на его политэкономических исследованиях. В свободной стране он наверняка был бы лидером крупной политической организации и депутатом национального парламента. В путинской России таким, как он, приходится самим изобретать себе политическую роль.
Гораздо больших успехов Кагарлицкий добился в академической сфере. Его книги и статьи сделали его, пожалуй, самым влиятельным современным российским специалистом по марксизму. Кагарлицкий активно занимается импортом и продвижением левой социальной мысли на неблагоприятной для этого постсоветской почве, где отвращение к марксизму и всему «левацкому» до недавнего времени доминировало. В России выросло уже несколько поколений активистов и исследователей, на которых повлияли тексты и выступления Кагарлицкого: от кандидатов наук до молодых социологов. Поэтому в активистской среде его считают «патриархом» российского марксизма. В этой же роли он оброс международными контактами в левых кругах по всему миру, что объясняет многие выступления в его поддержку со стороны иностранных политиков.
При этом в биографии Кагарлицкого есть сомнительные для оппозиционера эпизоды, а его политические взгляды отнюдь не являются бесспорными в левой среде. Всерьез разбираться во всех тонкостях его карьеры и позиции должны журналисты и его будущие биографы. С моей точки зрения, упоминания заслуживает его позиция по Крыму и Новороссии. В 2014 году Кагарлицкий оказался среди тех, кто критиковал Майдан и новую власть в Киеве и верил в освободительный потенциал первых низовых антимайданных всплесков на востоке Украины. Это вызвало его размежевание со многими левыми и либералами.
Однако было бы неверно считать Кагарлицкого скрытым путинистом в связи с его позицией 2014 года. Она вытекала не из симпатий к путинскому режиму, которых у него никогда не было, а из того абстрактного стиля политического анализа, который он усвоил из теории мир-системы Иммануила Валлерстайна. В этой теории вся политика описывается через глобальные процессы исторического масштаба, а приземленные отношения между политиками и локальные дебаты имеют второстепенное значение. Поэтому Кагарлицкий обычно начинает формулировать свою позицию по конкретным актуальным вопросам не с текущих событий, а с отсылок к социально-экономическим трансформациям капитализма 1970–80-х годов, экономическому кризису 2008 года и прочим масштабным событиям прошлого. Пример анализа российской политики через призму глобальных экономических кризисов можно найти в его книгах «Между классом и дискурсом» (2017 год) и «Долгое отступление» (2023 год).
Так или иначе, в глазах одних Кагарлицкий подыгрывал Кремлю, а в глазах других выражал подлинно интернационалистическую точку зрения, равноудаленную как от западного, так и от российского империализмов. Хотя Кагарлицкий и подчеркивал, что вмешательство Кремля в события в Украине не несут ничего хорошего, его высказывания о Киеве и Новороссии дистанцировали его от российской либеральной оппозиции, о чем он едва ли жалеет. В то же время левые с близкими к нему позициями по этим вопросам так и остались маргиналами. Не стал Кагарлицкий своим и для пропутинских кругов, поскольку настаивает, что российский олигархический режим «ничем не лучше киевского». Таким образом, он занял свою нишу в оппозиции, из которой можно дружить одновременно и с некоторыми либералами, и с наиболее радикально оппозиционными депутатами КПРФ, и с Ксенией Собчак.
К 2023 году Кагарлицкий стал популярным в политическом сегменте ютуба публичным интеллектуалом. Его главная площадка — канал «Рабкор», который вырос из одноименного интернет-журнала, запущенного им в далеком 2008 году. «Рабкор» — не его персональный канал, его делает большая команда, там есть разные ведущие. Но Кагарлицкий однозначно является лицом и лидером этого медиа. Если бы меня попросили в одном предложении объяснить, кем был Борис Кагарлицкий накануне ареста, я бы сказал, что он главный редактор и лицо ютуб-канала «Рабкор». Кем он станет в ходе этого уголовного дела — открытый вопрос. Уже понятно, что жестокая атака силовиков на него мобилизовала поддерживающих его людей и стала новой вехой в его жизни.
За что его преследуют?
Несмотря на свое отношение к украинским событиям 2014 года, Кагарлицкий занял однозначно антивоенную позицию в 2022 году. Он последовательно придерживался ее все эти месяцы, оставаясь в России и развивая свое медиаприсутствие. Думаю, что это и есть самое простое и правдоподобное объяснение запуска уголовного дела против него. Кагарлицкий получил клеймо «иностранного агента» еще в мае 2022 года и наверняка с тех пор был в «листе ожидания» у силовиков.
В обвинении по статье об «оправдании терроризма» формально указаны какие-то конкретные высказывания, которые сотрудники ФСБ считают подпадающими под эту статью и о которых мы пока мало знаем, потому что материалы еще не опубликованы. Однако любой человек, который хоть раз слышал выступления Кагарлицкого, знает, что он очень аккуратно подбирает формулировки. У меня нет сомнений, что реальная причина его преследования — в его публичной политической позиции и активности канала «Рабкор», гости которого регулярно озвучивают неприятные для власти мнения. «На Украине за это расстреливают» — так ответил президент Путин на вопрос журналиста Андрея Колесникова о причинах преследования Кагарлицкого. После этих слов трудно сомневаться в том, что это чисто политическое дело, не имеющее отношения к законности.
В порядке спекуляции замечу, что арест Кагарлицкого выглядит как балансирующая мера после ареста Стрелкова. Власти важно, чтобы в обществе не было впечатления, будто взялись именно за нелояльных патриотов, потому что за нелояльность должны быть наказаны в равной степени все. Кагарлицкий в этом смысле вполне удачная антитеза Стрелкову. При этом Стрелков, будучи гораздо более известной и обсуждаемой фигурой, пока не получил такой же широкой и громкой общественной поддержки в связи со своим уголовным делом, как Кагарлицкий. Не случайно Кагарлицкого решили увезти в СИЗО в далекий от его родной Москвы Сыктывкар и судить там: в Москве на его суды, без сомнения, приходило бы много людей, что всегда раздражает силовиков.
Сейчас сторонники Кагарлицкого разворачивают общественную кампанию за его освобождение, которая очень важна для поддержки человека за решеткой даже в том случае, если она не добьется своей главной цели. Из личного общения с Борисом я знаю, что он всегда трезво оценивал риски и осознавал цену своей публичной антивоенной позиции. В этом он принадлежит к тому типу несогласных и свободомыслящих людей, которые во все времена открыто выступали против несправедливости, деспотизма и империализма. А для нас, солидарных с ним в этом людей, наступил момент, когда мы должны его поддержать.
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.
