Война в Украине идет почти три недели. В своих обращениях к россиянам президент Владимир Путин объяснял, зачем нужно воевать с соседним государством — то неонацистами, захватившими Украину, то борьбой с Западом и НАТО. Преподаватель Университета Шеффилда, доктор философских наук Илья Яблоков рассказал «Холоду», откуда в российской политической риторике появились эти конструкции.
Глава Bellingcat Христо Грозев опубликовал фотографии некоего кодекса чести российского солдата. В нем есть, например, такая строчка: «Россия и российская армия — последний рубеж, „удерживающий“ от наступления сатанинского „нового мирового порядка“». Расскажите, пожалуйста, откуда эта конструкция и что она означает?
— Для меня стало довольно удивительным, что, оказывается, есть такие тексты, и если это не подделка, не фейк, то это любопытный элемент сегодняшней российской идеологической повестки.
Вообще теория заговора про «новый мировой порядок» изначально появилась в США в 1970-х. С одной стороны, она продвигалась радикальными христианскими фундаменталистами, протестантами (что само по себе абсурдно — российские идеологи продвигают идеи американских протестантов); с другой стороны — позднее это были не всегда религиозные, но праворадикальные противники федерального правительства США, которые во всех новейших реформах и обновлениях видели дьявольскую руку Каббалы, супербогатых миллиардеров или политиков, условного Сороса.
В 1990-е и 2000-е годы в России идея теории заговора о «новом мировом порядке» приобрела яркий антизападный, антиамериканский характер. Странным витиеватым образом идея, обращенная против американского правительства в Америке, была перенесена на российскую почву. Фактически из идеи «нового мирового порядка» вытрясли всю американскую начинку, запихнули все существующее сейчас антизападничество и подают теперь офицерам и солдатам, которые идут на фронт на Украине.
Понятно ли, откуда ноги растут у такого рода идей в России?
— Это началось с крушения СССР и институализации антизападных явлений.
В начале 1990-х Александр Дугин выпускал журнал «Элементы», и когда начались войны в Югославии, у него было много текстов, посвященных тому, как американцы уничтожают независимые силы во всем мире и лезут потрошить Югославию, наших сербских православных братьев и так далее. И тогда у него были темы про «новый мировой порядок», который разрушил основу существования СССР, Атлантический мир победил; новый мировой порядок — это и есть Атлантический мир, и он скоро погубит всю Евразию.
Год за годом эта идея бурлила в текстах Дугина и его соратников. Когда антизападничество в нашей стране стало топовым феноменом, «новый мировой порядок» стал всасывать в себя все, что можно было придумать антизападного, — ЛГБТ-повестку, феминизм, ГМО-продукты, ВТО-присоединение. Все это складывалось в одну коробочку — все западное стало проявлением «нового мирового порядка».
Как от Дугина это дошло до речей Владимира Путина?
— Если вы говорите, «от Дугина — к нашей власти», то давайте оговоримся, что мы как ученые не можем провести прямую линию между его идеями и тем, что написано в методичках. Мы можем косвенно догадываться, кто на кого повлиял, кто на кого воздействовал, кто чей текст прочитал, кому заказали какую исследовательскую работу и так далее.
Что мы точно знаем? Что в 1990-е годы Дугин ошивался в Военной академии Генштаба ВС России, вел курсы по геополитике и, возможно, много говорил про «новый мировой порядок». Можно предположить, что то, что он рассказал, запало в мозги каким-то офицерам и они потом решили это использовать.
Как современная Россия стала страной, президент которой транслирует конспирологические теории? Как мы стали конспирологической страной?
— Давайте разведем две вещи: как президент стал конспирологом и как страна.
Вся страна не стала конспирологической, хотя наше общество действительно очень склонно к конспирологии. Причин этому несколько. Одна из них — травма 1991 года, от которой мы все сейчас огребаем. То, как распался СССР, вызвало много вопросов и травм. Одни из них мы сегодня наблюдаем на Украине. Травма того, что огромная великая влиятельная страна прогорела сначала экономически, а потом политически, да еще и за полгода развалилась на 15 республик — безусловно, это шокировало многих.
Сначала люди жили в естественной ностальгии, а потом ее искусственно раскачивали в 2000-е. Сначала игривая, потом ностальгия стала кондовой шовинистской и достаточно дурно пахнущей. Эта травма повлияла и на Путина, и на общество, и самое страшное — что люди достаточно молодые и в меру циничные стали возводить в абсолют культ силы, связанный с СССР и имперством: «Мы вам покажем», «Можем повторить».
В результате получилось не совсем верное восприятие советской истории как череды бесконечных побед, в сочетании с искусственно разгоняющейся антизападной конспирологией, которая сначала была исключительно политическим инструментом, применяемым во время электоральных циклов с 2004 по 2011 годы. А когда в 2012 году режим вошел в кризис, конспирология потихоньку начала становиться больше, чем просто инструментом, она постепенно проникала в сознание части правящего класса как объяснительный инструмент для понимания реальности.
Другая часть этого истеблишмента, будучи дико циничной, например, Сурков, разгоняла теории заговора для социальной мобилизации — через СМИ, книги и так далее. В результате у нас получилось, что искренне верящие конспирологи вместе с лицемерами постепенно сделали наше общество дико подозрительным. Его последние пять лет постоянно накачивали конспирологией: и про биолаборатории, и про интернет, и про гей-парады.
В конечном итоге, я извиняюсь, но я должен это сказать, правящий класс и верхушка, в частности Владимир Путин, сами поверили в эту конспирологию и стали включать выдуманные страхи в рациональный анализ политики.
Вы думаете, они искренне во все это верят?
— Теперь я убежден, что Путин верит в теории заговора. Если бы вы меня спросили год назад, то я бы сказал, что он, как обычный человек, обсуждает конспирологию с друзьями на кухне, но не использует ее как инструмент для перелопачивания политической повестки в стране и в мире. Я бы совершенно точно это сказал и привел бы десяток аргументов.
Теперь я не могу поручиться, что Путин не верит в теории заговора, и убежден, что он движим борьбой с международным западным заговором против России. Посмотрите на его действия на Украине и его риторику: посмотрите, как через два дня «специальной военной операции» история с денацификацией отошла на второй план и появилась война России против Запада, которая ведется на Украине. Об этом открыто сказал Сергей Шойгу, и если открыто говорить и ставить задачу — победу России над Западом на территории Украины, — то это уже не инструмент, а политическое приказание.
Остановимся на секундочку и предположим. Если идет война Запада с Россией, во что верит, условно, 50% населения сегодня — что будет считаться победой, какой KPI? Когда мы объявим, что мы победили? Отсутствие гей-парадов на Украине? Медведчук президент Украины?
Это невозможно посчитать и оценить. Это, скорее, фантазм. Если фантазия определяет политические действия, то, боюсь, эти действия не рациональны.
Как возникла и имплементировалась в нашу публичную политику идея об украинских неонацистах и денацификации?
— Нужно сначала разобраться в терминах «национализм» и «нацизм».
Проблема заключается в том, что российская власть, ее верхушка, которая, видимо, очень не любит Украину, не понимает, что такое национализм, она живет советскими клише о национализме, слабо себе представляя, что национализм — это довольно естественная политическая концепция гражданства XX века. Его радикальным проявлением был нацизм. Но национализм был присущ примерно всем сообществам, начиная с XVII века в Европе и заканчивая XX веком, когда начался парад суверенитетов.
Национализм — это нормально. Украина — национальное государство, отдельная нация. Но вообще это довольно спорный концепт: о нации спорят, что это, кто является нацией, а кто не является частью нации. В случае с Украиной есть споры, это гражданская или этническая нация — чем определяется национальная принадлежность к нации, например, разделяешь ли ты культуру, говоришь ли ты на языке, читаешь ли ты литературу, как ты сам себя определяешь. Зеленский — украинский еврей, этнически он не украинец-украинец, но стал президентом этой страны.
У нас есть некоторые пугалки, что крайне правые устроили Майдан, ярый бандеровский национализм придет и убьет русских в Крыму. Эти пугалки сначала были мобилизатором кампании, чтобы забрать Крым. Когда его забрали, оказалось, что идея с нацистами на Украине продолжает жить и регулярно появляется в «Вестях недели». А потом — бац — и она появляется в качестве легитимизации открытой военной агрессии. И тут начинают рассказывать, что вся страна и ее верхушка — нацисты.
Этот миф взялся из простого непонимания, что такое национализм, и невозможности, неспособности, нежелания увидеть на Украине субъект политики и другую нацию, в чем-то похожую на русских или россиян, но в чем-то отличающуюся. Украина должна развиваться по своим законам и интересам, и не надо никого освобождать — наверное, они сами разберутся. Вся эта пугалка про нацистов ровно такая же, как если бы меня сейчас убеждали, что Россией правит еврейская Каббала.
Нацисты, правящие Украиной, — это символ веры, которая очень легко все объясняет и, главное, развязывает людям руки. В исследованиях национализма и крайне правых движений есть такая аксиома: как только ты навешиваешь на кого-то ярлык «нацист» в публичном споре, ты автоматически лишаешь этого человека легитимности репрезентировать себя как политическое движение. Ты говоришь: «Ты нацист, ты за пределами политической легитимности, с тобой невозможно говорить, потому что твои цели ужасающи, мы не будем с тобой разговаривать, мы будем тебя уничтожать и изолировать».
Чем опасна страна, во главе которой человек, верящий в конспирологические теории?
Ответ короткий. Смотрите новости и увидите, что из этого происходит и получается. В своих радикальных проявлениях конспирология не толерантна. Конспиролог, который видит вокруг заговор, перестает рационально оценивать мир, он начинает совершать иррациональные поступки, которые сильно вредят людям. То, что мы сегодня наблюдаем, — это чистой воды движимая конспирологией политика, которая уносит жизни людей, к сожалению, в обеих нациях.
