2 февраля 2023 года исполняется 80 лет победе советских войск в Сталинградской битве. К юбилею Волгоград на один день переименовали в Сталинград: заменили таблички на домах и дорожные указатели. Такие символические акции проходят в городе девять раз в году, к памятным датам, и они всегда сопровождаются обсуждением, а не стоит ли переименовать город официально. Накануне ВЦИОМ опубликовал данные опроса об отношении жителей города к потенциальному переименованию. Не поддерживают эту инициативу 67%, поддерживают — 26%. Тем не менее перед визитом в Волгоград Владимира Путина ходили слухи, что он собирается лично объявить о возвращении советского названия. Поэт и публицист Иван Давыдов по просьбе «Холода» объясняет, что будет значить возвращение Сталина в официальную топонимику, и предлагает свой вариант нового названия для Волгограда.
Чтобы не пропускать главные материалы «Холода», подпишитесь на наш инстаграм и телеграм.
Когда холодная война еще только начиналась, в Советский Союз из Америки приехали Джон Стейнбек — на тот момент уже довольно известный писатель — и Роберт Капа — самый, наверное, знаменитый военный фотограф в мире. Им хотелось понять, как так вышло, что во вчерашних союзниках Штаты видят теперь опасных врагов, отличаются ли чем-то советские люди от обычных и, главное, хотят ли русские войны.
Они были в Москве, в Киеве, в Грузии, на даче у писателя Симонова, а еще были в Сталинграде. Не город — горы битого щебня, выбоины, воронки, остовы разрушенных домов. Сталинград еще только начинал возрождаться. Люди жили в каких-то непонятных щелях, в уцелевших подвалах и каждое утро вылезали из-под земли, чтобы разбирать завалы, строить жилье и заводы, учить детей.
Описывая сталинградский быт, Стейнбек отметил одну деталь — вроде бы малозначительную, но на самом деле способную очень многое нам раскрыть. Ну, на то он и великий писатель. Выбираясь из подземных нор в разрушенную жизнь, женщины не забывали прихорашиваться:
«Так, из окон нашей комнаты мы наблюдали, как из-за большой груды обломков неожиданно появлялась девушка, на бегу в последний раз проводившая по волосам расческой. Опрятно и чисто одетая, она пробиралась через сорняки, направляясь на работу. Как это удавалось женщинам, мы не понимали, но они, живя под землей, ухитрялись опрятно выглядеть и сохранять гордость и женственность. Хозяйки выходили из своих укрытий в белых платочках и с корзинками в руках шли на рынок».
Штрих ярчайший: попробуйте представить себе это место, которое недавно еще было городом. Место, сделавшееся легендой. Место, где разрешилась судьба самой страшной войны. Место, где нет почти ничего, кроме жутких следов этой самой войны. Но и там человек остается человеком, люди хотят продолжать жить. Нормальной человеческой жизнью. Не забыв про войну (как ее забудешь, когда она вокруг?), но глядя все-таки не в героическое прошлое, а в обычное будущее.
Потом Стейнбек получил Нобелевскую премию, а Капа подорвался на мине и погиб, фотографируя очередную войну. Но мы сегодня не про них.
***
Есть две темы, в которых сконцентрировались ключевые противоречия между Союзом со всеми его кошмарами (но и с легендой о самом вкусном пломбире) и не-советской Россией. Некоторые считают ее теперь неосоветской, но не-советской она тем не менее остается. Эти темы — вынос тела Ленина из Мавзолея и «возвращение исторического имени городу-герою Сталинграду».
В 1990-х, когда эти узлы завязывались, все определяли политические факторы: страх новых элит перед «красным реваншем» и одновременно — нежелание злить коммунистический электорат. Вернуть Волгограду имя Сталина после шоковой информационной терапии эпохи гласности — значит прогнуться перед красно-коричневыми, дать слабину. Похоронить наконец по-человечески Ленина — значит окончательно поссориться с электоратом КПРФ. И то и другое рискованно.
Теперь, конечно, времена другие. Глядя на комические кривляния верхушки КПРФ во главе с Зюгановым, почти невозможно поверить, что когда-то Кремль боялся этих вот людей. Самая крупная из системных псевдооппозиционных партий никакой угрозы для власти не представляет. Но с Лениным ситуация стала вовсе безумной. С одной стороны, из статьи главного историка современности Путина В. В. «Об историческом единстве русских и украинцев» мы знаем, что именно Ленин — отец-основатель современной Украины, а такие грехи не прощаются. С другой — в городах на «новых территориях» восстанавливают памятники Ленину и возвращают «исторические названия» улицам, переименовывая их в честь все того же Ленина и его пособников. Тема, кстати, любопытная и заслуживающая отдельного разговора.
А пытаясь порассуждать о Волгограде (он же Сталинград), и вовсе проваливаешься в бездны. Во-первых, окончательно оформился квазирелигиозный культ Великой Отечественной войны, вокруг которого строится не проговоренная до конца вслух государственная идеология.
Во-вторых, Путин, человек, примерно равный государству, испытывает к волжскому городу особые чувства. Историк Иван Курилла (родом из Волгограда) отметил однажды: «Путин, конечно, туда ездит. У него до последнего времени была такая традиция (или суеверие): он каждый год перед выборами обязательно бывал в Волгограде. Он что-нибудь говорил, на Мамаевом кургане обязательно появлялся. Он же в Волгограде, помните, объявил о создании Общероссийского народного фронта. Для него это какое-то место силы, он считает, что он там подпитывается. Он первый раз туда приехал в феврале 2000-го, через три недели после того, как его назначили». Вот и сейчас, кстати, едет — не перед выборами, но, возможно, перед судьбоносным посланием Федеральному собранию.
В-третьих, у товарища Сталина дела все лучше: он регулярно попадает в тройку самых популярных в России исторических деятелей; то там, то здесь вылезают из-под земли памятники великому вождю, да и вообще — налицо стремление части элит пересмотреть оценки вождя и его эпохи, сформировавшиеся еще в перестройку.
То есть, переходя на язык официальной пропаганды, во времена величайшей геополитической катастрофы ХХ столетия, когда Запад навязал нам чуждые ценности, вынудил забыть о величии предков и спихнул в болото содомии.
Чувствуете? Да и вообще — не может Верховный главнокомандующий, который привел страну к Великой Победе, считаться серийным убийцей. Особенно если учесть, что теперь Великая Победа для страны — главное событие не только прошлого, но и настоящего и будущего. Страна и сейчас борется с наследниками нацистов, продолжает побеждать давно побежденного Гитлера. Даром, что ли, в Госдуме озаботились изгнанием из школьной программы литературного власовца Солженицына, оклеветавшего великого вождя?
И, соответственно, шансы Волгограда превратиться в Сталинград растут. Опять же, никуда не делись старые аргументы, отвязывающие Сталинград от сталинизма: главная битва Второй мировой произошла не в Волгограде, даже в Париже есть площадь Сталинградской битвы и станция метро «Сталинград», а мы что же, хуже французов?
***
Сталинисты чувствуют тренд. КПРФ переходит в атаку: для партии, которая давно стала бессмысленным элементом декоративной политической системы, схватка за Сталинград — хоть какой-то шанс напомнить о себе. Геннадий Зюганов к теме возвращается регулярно, члены региональных отделений не отстают. На днях липецкие коммунисты предложили переименовать город, ссылаясь на просьбы участников СВО, «чьи деды и прадеды воевали под Сталинградом». Кто же рискнет пойти против героев спецоперации?
Впрочем, не коммунистам, конечно, решать такие вопросы. В нынешнем мире наследник советской славы — не Зюганов, а Путин. Не потешная оппозиция, а настоящая власть. И еще в декабре депутаты Волгоградской областной думы предложили-таки город переименовать, примерно чувствуя, куда дует ветер большой истории.
Но вот жители города, похоже, чувствуют что-то другое. Тогда же в сети появилась петиция против переименования, авторы которой утверждали, что возвращение городу имени Сталина — это акт оправдания репрессий. Люди и сейчас хотят жить, хотят, «выходить в платочках». Возможно, теперь это даже более крамольное желание, чем в конце 40-х годов прошлого века.
Но, разумеется, и от воли граждан тоже мало что зависит. Пока местное начальство ограничилось компромиссным решением — город меняет название, но только на время торжеств, посвященных 80-летию Сталинградской битвы. Указатели на въездах уже заменили, и Путин, отправляясь с визитом в Волгоград, приезжает все-таки в Сталинград.
***
При этом Дмитрий Песков прямо заявляет: «Нет, никаких обсуждений на этот счет не ведется».
Тут сложность. Путина чем дальше, тем охотнее сравнивают со Сталиным, причем не только критики президентского курса и не только для того, чтобы обидеть. Но сам он не спешит примерить френч генералиссимуса. До последнего времени даже произносил положенные печальные речи в День памяти жертв политических репрессий, да и действует, на наше счастье, пока все-таки не по-сталински: срока огромные в этапы длинные не бредут, и несчастных по темницам не расстреливают. Бывает, измываются, да, но ведь не расстреливают же.
Я иногда даже думаю: вдруг тут своеобразная ревность к успехам выдающегося предшественника? Путин, раньше говаривали, всех переиграл, вот и Сталина тоже нужно переиграть. Провести свою индустриализацию (не факт, что решаемая, но необходимая задача в условиях изоляции экономики), устроить Свою Великую Отечественную. СВО.
Но это все шутки (возможно, неуместные), а суть в том, что нынешняя Россия — с гибридной идеологией, внутри которой пытаются поженить «курс на антиколониализм» с «борьбой за исторические территории», с культом ВОВ, с культом личности ВВП, со стремлением во всем быть преемницей одновременно и Союза, и романовской империи, с внезапно пробудившейся любовью к традиционным ценностям, которые мыслятся как смесь «Домостроя» с системой блатных понятий — просто не в силах разобраться с советским наследием.
В начале 1990-х новые хозяева страны не решились на люстрации и суд над КПСС, и получилось из России в итоге то, что получилось. Тогда не смогли осудить, сегодня не решаются окончательно реабилитировать. Точечный террор против несогласных нравится и кажется эффективным, а начать Большой не решаются по самым разным причинам. Я думаю, как ни странно, что этические причины тут не менее важны, чем логистические: что бы наши начальники ни творили внутри и вне страны, видеть в себе людоедов они не хотят. И даже боятся окончательной определенности — потому что сама ситуация неопределенности оставляет больше пространства для маневра.
Путинское государство очень чувствительно к событиям в сфере символического — я даже думаю, что сейчас слова и смыслы сделались для него важнее, чем любые дела. Переименование Волгограда в Сталинград стало бы мощным символическим жестом, однозначно показывающим, что дорога выбрана. Френч генералиссимуса — на правильных плечах. Пока этого не случилось, и через несколько дней указатели на въезде в Волгоград еще раз поменяют.
Но, повторюсь, вероятность — и окончательного выбора, и окончательного переименования — есть, и с каждым днем она все выше. Зацикленный на прошлом режим в прошлом же ищет ответы на сегодняшние вопросы. У товарища Сталина имеется простой ответ.
***
А если уж озаботиться всерьез вопросом переименования, я бы предложил вернуть Волгограду его подлинное историческое имя — Царицын. Наверняка найдется в стране женщина, которой эта идея понравится. Или даже несколько женщин.
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.
