Захар Прилепин и другие авторы Z-каналов нескончаемо жалуются, что среди деятелей культуры недостаточно патриотов, а те, что есть, почему-то не пользуются такой же популярностью, как артисты, выступающие против войны. Почему же? У писателя и продюсера Ивана Филиппова есть ответ на этот вопрос.
Чтобы не пропускать главные материалы «Холода», подпишитесь на наш инстаграм и телеграм.
С самого начала войны писатель Захар Прилепин ноет, что среди российской интеллигенции — писателей, музыкантов, актеров, режиссеров и операторов — нашлось очень мало людей, выступивших в поддержку российского вторжения. Он ноет об этом практически ежедневно, вдохновенно перечисляя успехи, например, музыкантов, выступивших против войны, чьи клипы собирают на YouTube миллионы просмотров против жалких тысяч у «патриотических» музыкантов. Сетует, что недостаточно много патриотов среди режиссеров и актеров, страдает, что книжные магазины почему-то не горят желанием продвигать «патриотических поэтов». «Не просто нет донбасского кино, его нет даже в проекте, несмотря на две убедительные просьбы президента РФ. И в театре тоже нет ничего». Или «у нас нет фильмов про 9/10 наших героев, наших сражений, наших побед. У нас за девять лет государство (не частные лица, а государство) не сподобилось снять фильмы о героях Донбасса».
И, как это часто бывает с Z-пропагандистами, в каждом своем посте Захар останавливается ровно в шаге от единственно правильного вывода: талантливых и востребованных у широкой аудитории провоенных фильмов, спектаклей, песен или книг нет не потому, что писатели, режиссеры и музыканты неправильные, а потому что война категорически согражданам Захара не интересна.
«Почему список запрещенных артистов выглядит как лайнап крутого фестиваля, а список разрешенных — как плейлист, который пьяный батя попросил скачать с сайта zaycev.net?» — пересказывает шутку Гарика Оганисяна неизвестный мне автор в твиттере. Ответ очевиден: Z-культура в современной путинской России через почти год войны — это кучка маргиналов, которые широкой публике не интересны. И «провоенная публика» бесконечно на эту тему страдает: ее бесят «голубые огоньки» с вечным Киркоровым, бесит отсутствие фильмов о войне, бесит популярность антивоенных авторов и музыкантов. Но злоба эта бессильная, потому что предложить пока взамен нечего.
«За всех комиков у нас нынче отвечает Стас Старовойтов, остальные в Италии. За всех реперов Рич, хотя реперы его за репера не считают. За всех рокеров Джанго, хотя он и не рокер, хорошо, еще есть Скляр и Галанин с Демьяном. За русских артистов отвечают литовец Пускепалис, итальянец Машков и еще Охлобыстин с Шагиным. За классических музыкантов Петр Лундстрем. За шахматистов Карякин, тоже чуть ли не один, а за сто режиссеров — Михалков, Бортко и Шахназаров, которые кино не снимают. Ладно, и еще Кеосаян, который снимает. Зато за всех актрис — одна Полина Агуреева. Остальные в трауре». Это снова Прилепин, и да, он снова ноет.
После выхода громкого интервью Артура Смольянинова Прилепин так расстроился, что написал целую похоронную колонку в «Комсомольскую правду», в которой горестно задавал читателям вопросы: «Почему у нас из ста топовых кинорежиссеров — ее [патриотической позиции и поддержки войны] нет ни у кого, — только не надо сразу говорить про Михалкова и Шахназарова — они уже не снимают. Я про те сто режиссеров — которые снимают (у нас в год, если вы не в курсе, снимают примерно сто фильмов)».
И Прилепин прав: дела действительно обстоят примерно так. Среди по-настоящему известных российских режиссеров и актеров войну открыто поддержали единицы. Из важных и значимых — Михалков и Кончаловский. Двумя руками активно зигует очень популярный актер Владимир Машков. Высказались в поддержку войны исполнитель главной роли в фильме «Чебурашка» Сергей Гармаш, актеры Дюжев, Лавроненко, Харатьян, Гуськов, Охлобыстин, Мерзликин, Безруков, Шагин, режиссеры Сарик Андреасян и Егор Кончаловский.
Это очень, на самом деле, короткий список. И список людей, выступивших против войны, значительно длиннее и люди в нем существенно более популярные. Кто-то из них уехал из России, но очень многие остались, продолжают работать и, что самое важное, несмотря ни на что, не высказываются за войну. Не соглашаются делать провоенные фильмы. Не принимают участия в пропагандистских мероприятиях.
А это в сегодняшних российских реалиях делать непросто. Министерство культуры уже прямым текстом объявило, что приоритетное госфинансирование получат фильмы «о современном противостоянии идеологии нацизма и фашизма (в частности, о «специальной военной операции»), о военных, о духовных лидерах России и волонтерах, о ситуации в других странах». И на производство кино и сериалов и в прошлом, и в этом году выделены рекордные средства — почти 30 миллиардов рублей (Фонд кино, Министерство культуры, Институт развития интернета).
Сегодня для большого режиссера публично высказаться в поддержку войны — это практически гарантия получения прежде невиданной финансовой поддержки. И не исключено, что кто-нибудь из оставшихся в России важных жанровых режиссеров этому соблазну поддастся, но я думаю, что из талантливых согласятся немногие. И вот почему.
Я не сомневаюсь, что среди десятков популярных актеров и режиссеров, которые публично и вслух не высказались против войны, но и не поддержали вторжение, большинство порядочные люди, которые с ужасом смотрят на происходящее, но в силу своих собственных обстоятельств не готовы на публичный протест. Это мне понятно, и я не могу их осуждать. Но я также уверен, что среди молчащих очень высок процент рациональных людей, способных мыслить хотя бы на шаг вперед. И их останавливают два важных фактора.
Сегодня публично встать рядом с Владимиром Путиным — это значит поставить на кон все. В прямом смысле этого слова — рискнуть всеми прошлыми достижениями в профессии. Или победа России, и тогда ты сохраняешь статус, награды, регалии и деньги — или теряешь все. Глядя на Херсон, в котором «Россия навсегда», уверенность в разумности такой ставки уменьшается. И это первый важный фактор.
Второй же, мне кажется, даже важнее: режиссерам и актерам хочется снимать и сниматься в востребованных фильмах. Дело не столько в деньгах, хотя и они важны, а в базовой необходимости автора быть увиденным и услышанным. Ваш роман прочитали, ваш фильм — посмотрели, причем не сотни, а миллионы. Вы достучались до сердец, вы как-то, пусть на время сеанса, но изменили жизнь миллионов людей. У вас получилось. Это важнейшая потребность любого человека, занимающегося творчеством. И она идет вразрез с поддержкой войны. Российская аудитория так же, как и российское общество в целом, не хочет знать про войну. Хочет сделать вид, что нет никакой войны и ничего не произошло и отчаянно сопротивляется попыткам привнести войну в свой повседневный быт.
С марта все без исключения Z-авторы бесчисленных телеграм-каналов жалуются: почему экономику не переводят на военные рельсы? Почему нужна принудительная мобилизация, а не сами миллионы русских идут в военкоматы добровольцами? Почему Москва в праздничных огнях и развлечениях? Почему все не для фронта и не для победы? Наконец, вопрошает Захар Прилепин, почему музыки, кино и литературы правильной нет?
Ответ один: потому что российскому обществу не интересна война.
Фильм «Чебурашка» уже собрал в российском кинотеатральном прокате больше 5 миллиардов рублей. Это рекорд. Такая цифра в довоенные времена не могла даже сниться никому из продюсеров. Это немыслимый успех не только для российского фильма — для любой картины, когда-либо выходившей в прокат в стране. Но успех этот меньше всего связан с кинематографом. Безусловно, важными факторами стали и уход голливудских фильмов (весь 2022 год в кинотеатрах почти не было большого развлекательного кино), и сложившаяся в Россия традиция в длинные новогодние праздники непременно ходить в кино, порой не один раз. Но все-таки рекордные миллиарды «Чебурашки» — это не про кино, а про отчаянное желание миллионов россиян сделать вид, что войны нет, и хоть на пару часов, но вернуться в довоенный понятный мир.
И в этом успехе сотни российских кинематографистов видят для себя ответ: как сохранить профессию, как снимать востребованное кино, как заработать столько денег, сколько в довоенные времена и подумать нельзя было — делать вид, что войны нет. Развлекать. Отвлекать. Укреплять в вере в чудо. Но только ни в коем случае не говорить о войне.
О том, что в будущем российских зрителей ждет бум развлекательного, сказочного, детского и фантастического кино, можно уже судить по результатам последнего питчинга Фонда кино. Он вообще получился довольно показательным. Все проекты кинокомпаний-лидеров (то есть имеющие право получать невозвратные субсидии) сплошь развлекательные: «Бременские музыканты», «Волшебник изумрудного города», «Сто лет тому вперед», «Огниво», «Первый богатырь», «Лед 3»... Война присутствует только у компаний, статуса лидера не имеющих: например, Фонд кино поддержал фильм «За ВДВ» и экранизацию Александра Проханова «Ополченец». Лидеры собираются зарабатывать с успеха, а нелидеры — так сказать, с бюджета. Да и снимать их будут режиссеры-оппортунисты очень умеренной известности, типа Ильи Казанкова, который до войны снимал для продюсера Александра Роднянского сериал «Рихтер», а теперь — ну, теперь снимет Проханова.
Так что в ближайший год писателя Прилепина ждет еще множество поводов для расстройства. Собственно, примерно это уже неожиданным образом сформулировал философ Дугин: «Я понимаю, что иду против всех, но чебурашка — это совсем не то, что надо России. Нам не нужен чебурашка, это какое-то слабоумие. Нам нужно пробуждение и полноценное возрождение Традиции — почти полностью утраченной, жестко оборванной сто лет назад. С чебурашкой нам не победить».
Конечно, не победить.
