6 декабря Городской суд Санкт-Петербурга признал движение «Весна» экстремистской организацией. До 24 февраля 2022 года «Весна» была одной из многих российских стихийно организовавшихся оппозиционных структур; после — стала одной из самых заметных сил антивоенного сопротивления. «Холод» рассказывает, как жила «Весна» и что ее создатели собираются делать теперь.
Чтобы не пропускать главные материалы «Холода», подпишитесь на наш инстаграм и телеграм.
Что такое «Весна»? Чем они занимались во время войны?
«Весна» появилась в 2013 году в Санкт-Петербурге. Члены местных оппозиционных организаций — «Молодежного Яблока», а также «Обороны» и «Солидарности» — сформировали это движение без единого лидера: его деятельность организовывал координационный совет. Движение запускало акции против «закона Димы Яковлева», запретившего усыновление российских детей некоторыми иностранцами; поддерживало Евромайдан и антикоррупционные акции Алексея Навального.
После начала российского вторжения в Украину «Весна» начала координировать антивоенные протесты — и быстро стала одним из самых заметных их организаторов. Первое время после 24 февраля активисты ежедневно объявляли уличные акции протеста; затем — проводили сидячие забастовки, агитационные кампании.
Например, они объявили всероссийскую антивоенную акцию 27 февраля: в ней приняли участие тысячи человек по всей России — только задержанных, по данным «ОВД-Инфо», было 2802 человека. Инициировали отправку обращений депутатам Госдумы против закона «о фейках» через собственный сервис. Ко Дню Победы выпускали плакаты для тех, кто хочет поучаствовать в акции «Они воевали не за это», с портретам ветеранов ВОВ и подписью «Мне стыдно за вас, внуки! Мы воевали за мир, вы выбрали войну». Летом запускали бумажные самолетики с требованием импичмента Владимира Путина и лозунгом «Нет войне» в рамках акции «Мирное небо». А осенью призывали российских солдат сдаваться в плен до тех пор, пока это не стало уголовно наказуемо, а также провели акцию «Нет могилизации».
В чем обвиняют «Весну» российские власти?
Учитывая опыт ФБК и штабов Алексея Навального, которых в прошлом году признали экстремистскими организациями, лидеры «Весны» понимали, что подобные «негативные практики» со стороны власти могут коснуться и других активистов. «Как только началось полномасштабное вторжение России в Украину, мы сразу поняли, что будем этому сопротивляться и что ничего хорошего нам за это не будет, — рассказывает сооснователь движения Богдан Литвин. — Но в какой-то степени мы все же оказались не готовы. Мы рассчитывали, что сначала нас объявят “иноагентами”, а потом уже будут какие-то другие способы давления. Выяснилось, что порядок другой».
В мае против руководителей и участников движения возбудили дело о создании некоммерческой организации, посягающей на личность и права граждан; посягательством следствие сочло призывы к участию в антивоенных акциях. Тогда же у части активистов и бывших участников движения прошли обыски. Всего по делу проходит восемь человек.
30 сентября, вскоре после объявления мобилизации в России и очередных акций протеста, объявленных «Весной», прокуратура Петербурга потребовала признать движение экстремистским на основании, в частности, того, что оно формирует «общественное мнение о необходимости смены власти». 6 декабря суд удовлетворил этот иск. А в середине октября Минюст внес «Весну» в реестр «иноагентов».
Что не так с решением суда?
«Обвинения против нас абсурдны, — пишут активисты “Весны” в своем телеграм-канале. — Не секрет, что мы всегда выступали за мирный протест с целью демократических реформ, основанных на идеях свободы и принципах верховенства права. Мы действовали и будем действовать в рамках Европейской конвенции о правах человека и всегда рассматривая граждан и их благо как основную цель».
Адвокаты «Весны» пока не получили для ознакомления полный текст решения суда, но претензии к качеству обвинения у них есть уже сейчас. В частности, они указывают, на некомпетентность эксперта Данилы Михеева, который окончил бакалавриат по конфликтологии в РГСУ и стал автором судебных психолого-лингвистических экспертиз в уголовном деле. «Он конфликтолог, не филолог, не лингвист, — говорит адвокат Антон Голубев. — Даже Минюст в ответе на адвокатский запрос наших коллег признал, что его квалификация не соответствует требованиям к лицам, привлекаемым в качестве экспертов и специалистов».
Адвокатов также смутило, что к материалам дела приобщили судебные решения, которые еще не вступили в силу, материалы уголовных дел, которые находятся на стадии предварительного следствия: «То есть прокурору было наплевать на презумпцию невиновности — и, видимо, суд посчитал это убедительным».
Абсурдным показалось адвокатам и заявление представителя МВД в ходе процесса, который сказал, что «благодаря публикациям “Весны” многие солдаты вернулись домой частично — без первичных половых признаков». По его мнению, некоторые солдаты, прочитав посты движения, сдались в плен, где подверглись пыткам. Он уверял в этом суд, но не привел никаких доказательств, говорится в публикации «Первого отдела».
Несмотря на то что судебное разбирательство касалось движения «Весна», фамилия Алексея Навального звучала во время процесса чаще, чем название движения. «Прокурор заявил, что в мае 2021 года активисты движения участвовали в деятельности экстремистской организации “Штабы Навального”, — цитирует “Первый отдел” адвоката Андрея Черткова. — Хотя “Штабы” признали экстремистами намного позднее, прокурора это не смутило. Сложилось впечатление, что, по мнению истца, навальнисты [превратились] в “Весну”. К примеру, в качестве доказательства по делу прокурор предоставлял образец предостережения, которые вручала прокуратура сторонникам Навального. Где слово “Весна”? Причем здесь движение?».
По словам Голубева, адвокаты «были удивлены, что с такими недопустимыми доказательствами был заявлен иск и, к сожалению, удовлетворен». «Впервые в российской истории либеральное движение было признано экстремистским, — говорит юрист. — Либералы и экстремизм — диаметрально противоположные понятия, в их деятельности нет точки пересечения».
Что ждет «Весну» и ее сторонников?
Литвин уверяет, что движение продолжит бороться и работать. По его словам, в этом году «Весна» построила свою работу так, что участникам акций не обязательно быть членами движения для того, чтобы участвовать в антивоенной кампании.
При этом российская власть порой записывает в участники «Весны» активистов, которые отрицают свою причастность к движению. Так, прокурор по делу «Весны» посчитал художницу Сашу Скочиленко, которой грозит до 10 лет за замену ценника в супермаркете на листовку с информацией о бомбежке школы искусств в Мариуполе, участницей «Весны». Сама Скочиленко это отрицает.
«Многие активисты по разным причинам вынуждены были уехать, — рассказывает он. — Те, кто участвует в видимом протесте, остаются в основном в России — мы очень сильно ими дорожим и стараемся максимально заботиться об их безопасности, понимая, что сейчас любое действие опасно. Но мы понимаем, что изменить ситуацию в стране можно, только если есть люди, находящиеся внутри нее».
Адвокаты «Весны» намерены обжаловать решение — пока будет идти этот процесс, решение суда не вступит в силу. Когда это произойдет, организаторам и участникам движения будет грозить уголовное дело по статье об организации деятельности запрещенной организации. Могут завести уголовное дело и на тех, кто жертвовал «Весне». Причем, как показывает практика Фонда борьбы с коррупцией, преследуют в том числе тех, кто участвовал в движении до того, как их объявили экстремистами.
