На прошлой неделе стало известно, что солдат срочной службы готовятся отправлять на границу с Украиной. Однако, судя по всему, срочники находятся там уже больше двух месяцев. Мать одного из военнослужащих рассказала, что он с июля в Валуйках — городе в 20 километрах от границы. «Холод» рассказывает, о чем беспокоятся родители и что говорят самим срочникам.
Куда сейчас отправляют срочников?
Сына Анны Шараповой (имя изменено) призвали в армию прошлой осенью. Сначала он служил в Наро-Фоминске в Московской области, но 16 июля его Кантемировскую дивизию перевели в Белгородскую область. С начала войны этот регион обстреливают каждый месяц — с 11 апреля в регионе действует «желтый» уровень террористической опасности. 16 сентября под обстрелом оказался и город Валуйки в 20 километрах от границы с Украиной.
«В Валуйках обстрелы, а наши дети там находятся элементарно без жетонов и паспортов», — говорит Шарапова. Она уже спросила в военной прокуратуре Наро-Фоминского гарнизона, куда именно отправляют сына, кто отвечает за его жизнь и не будет ли он принимать участие в военных действиях. В прокуратуре ей ответили, что военная командировка законна, так как ее сын находится на территории России «и участие в специальной военной операции на территории иностранного государства не принимает» (документ есть в распоряжении редакции).
Сейчас о переброске дивизии в зону боевых действий речи не идет. Шарапова поддерживает контакт с сыном и рассказывает, что с июля военнослужащие обслуживают тыловые части и грузят гуманитарную помощь.
«Холоду» известно имя еще одного срочника из Кантемировской дивизии на границе с Украиной. Его мать отказалась разговаривать с корреспондентом. Она уверена, что поздней осенью ее сын вернется к ней «живым и здоровым» после дембеля.
О том, что срочников уже несколько месяцев как перебрасывают на границу с Украиной, известно и Валентине Мельниковой, ответственному секретарю Союза комитетов солдатских матерей России. «Бригады находятся и в Белгороде, и в Брянске, и в Воронеже, и юридической проблемы тут нет, так как находятся они все еще на территории России, — подтверждает Мельникова. — Ко мне обращались родственники срочников, которых перебросили под Белгород, жаловались, что их заставляют выполнять трудную работу, что идут обстрелы. Но [по закону] ничего с этим не поделать. Разве что если срочников не кормят, не поят — есть какие-то основания для жалоб».
Мельникова говорит, что в зону боевых действий, за границу, сейчас срочников не отправляют: «Ни у меня, ни у коллег нет ни одной жалобы подобной. Призывников даже без пусть липовых, но хоть каких-то контрактов, не отправляют».
Срочников заставляют подписывать контракт?
24 февраля 2022 стало известно, что некоторых срочников перебросили ближе к границе с Украиной, где их якобы заставляли подписывать контракты на службу в армии. Сначала Путин отрицал участие этих солдат в войне, говоря, что в операции участвуют только профессионалы — офицеры и контрактники.
Когда же Министерство обороны в начале марта подтвердило присутствие срочников в Украине, Путин поручил военной прокуратуре проверить, как они оказались в зоне боевых действий. Тогда же генерал Конашенков заверил, что представляемое им военное ведомство предпримет «исчерпывающие меры по недопущению направления военнослужащих срочной службы в районы боевых действий».
В докладе Министерства обороны 9 марта также говорилось, что «практически все военнослужащие [срочной службы] были выведены на территорию России». Однако некоторые срочники, согласно независимым СМИ, продолжали воевать на территории Украины еще какое-то время.
Весной, как говорит Шарапова, командование активно пыталось побудить солдат срочной службы к подписанию контрактов: «Я очень боялась, что либо за него подпишут, либо надавят на мальчишку. Мы условились, что у нас будет кодовое слово, которое он произнесет, в случае если его склоняют насильно к подписанию контракта. Но до этого не дошло». Русская служба Би-би-си писала, что от срочников Таманской дивизии до сих пор требуют подписать контакт. Сын Шараповой рассказывает ей, что в Кантемировской дивизии ситуация другая: теперь командование части больше не давит на солдат, а возвращающиеся из зоны боевых действий контрактники все чаще отговаривают их соглашаться на эту работу.
