В Хабаровске 18 октября митингующие за освобождение бывшего губернатора края Сергея Фургала (ЛДПР) отметили сотый день протеста: утром устроили несогласованный митинг на площади Ленина у здания областного правительства и прошлись шествием по проезжей части, а вечером выложили светодиодными буквами на площади цифру 100 и устроили флешмоб с фонариками. Спецкор «Холода» Олеся Остапчук побывала на акции протеста, чтобы выяснить, чего добились хабаровчане за 100 дней.
Чтобы не пропускать главные материалы «Холода», подпишитесь на наш инстаграм и телеграм.
Надежда на блицкриг
«Я сейчас пойду корм голубям куплю, а то они сегодня некормленые», — посмеивается Валентин Квашников, известный хабаровчанам как Фредди (из-за того, что сначала ходил на акции в шляпе, как у Фредди Крюгера. — Прим. «Холода») за полчаса до начала субботнего митинга. Его задерживали, штрафовали, за ним следит полиция, но Валентин не боится. «Меня не закроют, я инвалид второй группы по туберкулезу», — объясняет он.
Многие активисты сейчас стараются не выделяться: надевают неприметную одежду, маски, скрывают лицо. Одни опасаются задержаний и штрафов и считают, что сделают для протеста больше, если будут работать не на площади: например, будут подавать заявки на согласование акций и собирать деньги на погашение штрафов протестующих. Другие находятся в судах, отделениях полиции или в спецприемнике.
Риэлтор Андрей Дуденок летом активно участвовал в протестах, распечатывал и продавал наклейки, проводил стримы, ходил в суды, поэтому работать по специальности приходилось вполсилы. Сейчас наверстывает.
![«Мы больше не верим Путину»](https://holod.media/wp-content/uploads/2020/10/dscf6285-1024x683.jpg)
«Когда я 11 июля шел на акцию, я был готов — я знал, что когда-нибудь получу свой спецприемник от государства. Но сейчас стал реже ходить, стараюсь помогать по-другому. Когда я через три суда прошел, мне полицейские говорят: вы согласовывайте акции, тогда и штрафов не будет. Вот я сейчас и занимаюсь подачей заявок. Семь раз пытался согласовать митинг и шествие, результат — ноль», — жалуется он.
Он, как и многие, ждал «блицкриговского результата»: в первые дни протеста участникам казалось, что может сработать «эффект Голунова», что президент России Владимир Путин услышит их и пойдет им навстречу. Из-за этого многие активисты были против использования лозунгов, где упоминался Путин. Но спустя две недели стало понятно, что он не на стороне демонстрантов (Владимир Путин 20 июля сказал, что уволил Фургала в связи с утратой доверия. — Прим. «Холода»), и тогда протестующие перестали себя ограничивать. «Было разочарование, потому что мы ходим-ходим, а результата нет», — говорит Дуденок.
Друзья и враги
Вместо акций местная власть согласовывает концерты классической музыки или просто через колонки включает музыку, которая заглушает протестующих. Если в середине июля на здании больницы №2 имени Матвеева, выходящей окнами на площадь Ленина, висел баннер «Я/Мы просим тишины» от имени «врачей и пациентов больницы», то сейчас его нет, и громкая музыка, в отличие от криков протестующих, никому не мешает. Музыку включают в преддверии Дня основания Хабаровска, который отмечается 20 октября.
Пока Валентин Квашников ждет зеленого сигнала пешеходного светофора, чтобы пройти в магазин за пшеном, он ругается с женщинами средних лет в оранжевых накидках — активистками НОД, стоящими со стендами на перекрестке на углу площади Ленина.
— Ууу, вы посмотрите на них, опять тут стоят, да вы хуже фашистов, — говорит им Валентин.
— Вы что говорите? — отвечает ему активистка НОД. — Мы поддерживаем Владимира Путина, мы за суверенитет…
Все это время у Квашникова идет прямой эфир в инстаграме: активист ругается с нодовцами, покупает пшено и рассуждает о том, как сегодня люди проведут шествие.
«Вы слышали, сегодня еще кого-то задержали?» — обращается к Квашникову, возвращающемуся из магазина, женщина, стоящая на светофоре. Утро субботнего протеста действительно началось с задержания активистки, администратора одной из хабаровских автомоек Натальи Голобоковой. Это ее шестое задержание за октябрь, она уже дважды проводила ночь в спецприемнике. В этот раз ей вменяют создание помех социальной инфраструктуре и транспорту на несогласованном мероприятии (ч. 6.1 ст. 20.2 КоАП) 28 сентября.
Как Голобокова рассказала «Холоду» накануне, к ней на работу приезжали полицейские и спрашивали у ее начальницы «явки-пароли», с помощью которых ее можно найти. «Пригрозили, что если не скажет, то посадят лет на пять, на каком основании, неизвестно», — рассказывала Наталья. Начальница, по ее словам, «послала их куда подальше», потому что тоже поддерживает Фургала.
![](https://holod.media/wp-content/uploads/2020/10/dscf4147-1024x683.jpg)
![](https://holod.media/wp-content/uploads/2020/10/dscf4256-1024x683.jpg)
![](https://holod.media/wp-content/uploads/2020/10/dscf4042-1024x683.jpg)
10 октября, когда протестующих задерживал ОМОН, Наталья получила дубинкой по спине, пытаясь отбить задержанного. Синяков не осталось, удар смягчили три куртки, в которых она пошла на протест. «Мне Путину хочется сказать: плешивый [плохой человек]… Ой, ладно, буду культурной. Вы чего ждете? Мы пойдем к вам на Москву и будем поднимать за собой города, никакой бункер вам не поможет. Я готова все бросить и пойти», — говорит Наталья. Она говорит, что, если бы можно было поменяться с Фургалом местами и отсидеть срок вместо него, она бы на это пошла, потому что «это единственный губернатор, который работал на народ, а не на себя».
Валентин высыпает пакет пшена голубям на площади. Те слетаются на еду. Врио губернатора Хабаровского края Михаил Дегтярев в своей трансляции в инстаграме в июле назвал их «самыми жирными и счастливыми голубями во всей России». Птицы уже стали символом хабаровского протеста: даже если на площади нет людей, там есть голуби.
«Я люблю голубей. Мне кажется, Дегтярев их не любит, боится — а значит, они наши друзья. Те, кого не любит наш враг, наши друзья», — повторяет пенсионер Владимир Григорьевич. В руках у него табличка с фотографией арестованного губернатора, флагом Хабаровска и надписью «Свободу Сергею Фургалу». В протестах он участвует с первых дней.
Протест как паводок
В полдень с началом митинга протестующие отвлекаются от голубей, которых кормили у фонтана посреди площади, и подходят ближе к зданию правительства, где на ступеньках стоит с десяток полицейских. Протестующие выстраиваются напротив них через дорогу.
«Протест — как паводок у нас на Амуре, есть семь метров, а есть 6,30, вот у нас протест не идет сейчас вверх, а остается на какой-то кромке. Сейчас идет на уровне 6,5», — говорит активист Андрей Дуденок (уровень с 6 м в Амуре считается опасным. — Прим. «Холода»). Когда 9 июля на работе он узнал про задержание Фургала, то впал в ступор, говорит Дуденок, — «как будто отца посадили». По его словам, тогда много людей почувствовали одно и то же, и это помогло им организоваться. Сам Дуденок вел чат в телеграме на 500 человек и четыре группы в WhatsApp’e по 256 человек (максимальное количество участников группы в этом мессенджере. — Прим. «Холода»). «И так делали многие, не я один. А иначе как организоваться за два дня?» — объясняет он. Про важность чатов на первом этапе говорит и другой активист, хабаровчанин Эдуард Балагуров, который стал вести их, находясь в Санкт-Петербурге, а в конце июля приехал в Хабаровск поддержать протест. Сейчас в чатах уже нет необходимости, потому что все знают время и место начала акции — суббота, полдень.
На площади стоят и те, кто живет в бараках без туалета и душа, и те, у кого есть свой бизнес и зарплата выше 100 тысяч рублей. На растяжках и самодельных плакатах — лозунги «Просыпайся народ, поднимайся страна, Россией правит Сатана», «Я/Мы Дальний Восток», «Господи, помоги», «Страна, чего ты ждешь, почему ты с нами не встаешь?», «Путинизм — это фашизм», «Путин и твоя ОПГ, хватит воровать», «Пошли вон, Дегтярев и твой ОМОН».
![«Мы больше не верим Путину»](https://holod.media/wp-content/uploads/2020/10/dscf4072-1024x683.jpg)
![«Мы больше не верим Путину»](https://holod.media/wp-content/uploads/2020/10/dscf4173-1024x683.jpg)
На белом ватмане наклейка «Спасибо деду за победу» с георгиевской ленточкой и слоган «Против всей ***** [фигни]». Плакат держит одна из дочерей 60-летней пенсионерки Галины, которая выходила с ним в первые дни протеста и стала известной благодаря этому. В свое время Галина служила по контракту в военной части, но потом ее, как и некоторых других военнослужащих, сократили, она стала работать дворником, позже вышла на пенсию, но работу не оставила — иначе, как она говорит, детей и внуков не прокормить.
«У нас же не только Фургал, у нас в государстве много проблем, поэтому я и решила изначально выйти с таким плакатом. К тому же, я такая матершинница!» — объясняет Галина, которая участвует в субботних митингах с 11 июля, первого дня протеста. «Мы, во-первых, больше не верим Путину, а во-вторых, он нам столько хорошего не сделал за все свои сроки, сколько сделал Фургал за два года, — продолжает она. — Мы ради него готовы встать на колени и сказать большое спасибо. Мы будем стоять тут, пока его не отпустят. Я против всех, кроме Фургала».
Чай для Путина
Полицейские подходят к митингующим и объявляют в мегафон, что акция не санкционирована и людям необходимо покинуть площадь. В ответ протестующие кричат: «Полиции позор». Полицейские быстро отходят назад к ступенькам Дома правительства. Митингующие огибают площадь и выходят на проезжую часть. Все уже хорошо знают и время, в которое начинается шествие, и маршрут, по которому оно пройдет — и к полудню жители прилегающих домов вывешивают плакаты из окон. Этой же дорогой многие из протестующих раньше проходили во время акции «Бессмертный полк» — только теперь у них в руках портрет Фургала вместо плакатов с ветеранами. «Тогда мы выходили за преемственность, историческую память и наших предков, а сейчас мы выходим за наш выбор, за то, чтобы страну, которую ценой своей жизни спасли наши прадеды, не разворовала путинская банда», — говорит одна из протестующих пенсионерок.
Проезжающие машины терпеливо ждут, пока пройдут люди, медленно едут рядом с толпой или поддерживают протестующих музыкой. Рядом с Комсомольской площадью, где люди сворачивают вниз по улице, стоит машина полиции, из которой в очередной раз напоминают о том, что акция не санкционирована. Люди перекрикивают мегафон лозунгами: «Пока мы едины, мы непобедимы», «Путин, выпей чаю, Хабаровск угощает» и кричалкой «Ну-ка, люди, встаньте в ряд. Это наш Фургал-отряд». Рядом с деревянным двухэтажным домом, жители которого традиционно выходят приветствовать протестующих, установлена самодельная растяжка, на которой мужчина выводит лозунг «У нас не осталось цензурных фраз, вали-ка в Самару, тупой *******». Среди журналистов и блогеров, которые бегут впереди колонны, идет с включенной камерой и девочка лет десяти. «Я популярный тиктокер, освещаю важное событие», — говорит она.
![«Мы больше не верим Путину»](https://holod.media/wp-content/uploads/2020/10/dscf4204-1024x683.jpg)
Митингующие делают круг и возвращаются к площади. На тротуаре девушка с мужчиной держат транспарант и белые воздушные шары с цифрой 100. Для многих демонстрантов шествия в поддержку Фургала — первые протестные акции в жизни. «Я никогда не выходил так на улицы, да и повода не было. Я раньше очень Путина одобрял, повелся на эту разводку: на мудрый взгляд, на проникновенные речи — а теперь полное разочарование», — рассказывает байкер Алексей Смоктунов.
Разочаровался он и во внешней политике президента: «Нужно быть мудрым, а он переругался со всеми от лица страны, братские народы — Украина, Беларусь — непонятно в каких отношениях с нами, это ни в какие ворота не лезет».
За Фургала Алексей не голосовал — был в другой стране во время выборов, но арест губернатора его возмутил. «Я впервые понял, что на самом деле губернатора выбрали не какого-то подставного. А теперь похищение человека назвали арестом, — говорит он. — Мы все жили в 1990-е, имя Фургала никогда нигде не мелькало — а мы знали каждого ответственного за район, не то что за город. Это беспредел: хоть раз что-то получилось у народа, и так ударили по рукам. Нас теперь не остановить. Мы как кипящий чайник: можно закрыть носик, крышку запаять, но все равно что-то убежит. Такая у протеста энергия».
Вернувшись к зданию правительства, митингующие собираются в круг: кто-то бросает портрет Путина на асфальт, на него кидают цветы, маски, черную ленту с надписью «Утратил доверие», конфеты, Конституцию РФ и ставят одноразовую кружку с чаем. Несколько протестующих топчут портрет и плюют на него.
Головы Змея Горыныча
В воскресенье, 18 октября, протесту исполняется 100 дней, и люди снова выходят на площадь — их меньше, чем в субботу, но они вновь идут на шествие привычным маршрутом. Завывает ветер, температура уже опустилась ниже нуля. В одном ряду — пожилой мужчина с коммунистическим флагом, подростки с длинными волосами и челками, велосипедистка с бело-зелеными воздушными шарами и плакатом «Честный суд, я/мы Сергей Фургал», человек в маске Гая Фокса и женщина в оранжевой строительной каске.
Депутат заксобрания Хабаровского края, член КПРФ Максим Кукушкин считает, что Фургал стал «спусковым крючком, который разбудил людей». «Была пандемия и связанные с ней проблемы, стагнация Дальнего Востока, все становилось хуже и хуже, поэтому люди и вышли. Они расценили [арест Фургала как то], что у них забрали их выбор», — говорит он. По мнению Кукушкина, после президентской кампании 2018 года хабаровчане разочаровались в выборах — но избрание Фургала дало им надежду. «Когда люди проголосовали и выиграл их кандидат, край взорвался, люди почувствовали кровь “Единой России” (в 2019 году партия проиграла и в одномандатных округах на выборах в заксобрание Хабаровского края — везде победили кандидаты от ЛДПР. — Прим. «Холода»). Этот выбор достался им непросто, и они вышли его защищать. Многие сейчас Фургала идеализируют, но важно не это, а то, что люди выходят за свой выбор против несправедливости», — считает он.
![«Мы больше не верим Путину»](https://holod.media/wp-content/uploads/2020/10/dscf4348-1024x683.jpg)
По словам Кукушкина, к сотому дню протеста власть постаралась нейтрализовать самых активных его участников. «Меня оштрафовали, идет сильное давление на людей: кто-то выдерживает, кто-то нет, но внутри копится раздражение. Я думаю, рано или поздно протест затихнет, но в будущем году он может разгореться от любой искры. Люди уже научились самоорганизовываться, и их не разучишь, — говорит он. — Сейчас не ХХ век, можно без агрессии изменить систему в нашей стране или хотя бы сделать так, чтобы власть в следующий раз задумывалась над тем, что она делает».
Кукушкин не верит, что Фургала отпустят или суд перенесут в Хабаровск. «При этой системе он будет сидеть», — говорит он, добавляя, что при этом «система трещит по швам, в следующем году будет битва за Госдуму, и если туда придет оппозиция в большинстве, то все моментально станет иначе». «Фургал выйдет, только если эта система сломается, — говорит депутат. — Старые активисты не выходят, но появляются новые. Тут, как у Змея Горыныча, отрубаешь голову — вырастают две. Мне чем нравится этот протест и чем он страшен власти? Тут — все».
Гордость за партию
С плакатом и флагом Хабаровска на площади Ленина стоит проводник РЖД и член партии «Единая Россия» Ольга Аксенова. В партию она вступила несколько лет назад. «Муж прибежал с работы и предложил вступить в партию, мы оба — бюджетники. Вступили всей семьей, сын не особо хотел, но мы убедили, — рассказывает она. — У меня такая радость была, я думала, как здорово: я состою в “Единой России”, очень гордилась, а теперь…».
Неожиданно Ольга начинает плакать. Она говорит, что раньше спорила с теми, кто называл «Единую Россию» «партией жуликов и воров», а теперь сама разочаровалась в ней. «Фургал для меня такой родной, что аж плакать хочется, — продолжает она. — Как узнала про арест, не было сомнений, сразу подумала, что он невиновен, что дело сфабриковано. В моей жизни ничего не изменилось с его арестом, но у меня это вызвало сильное чувство несправедливости. Когда узнала, что ОМОН вышел, я не испугалась, наоборот, пошла, потому что подумала: как это так? Мне знакомые говорят: будь осторожна. Ну, конечно, я осторожна, как любой здравомыслящий человек. Но запугать меня не удастся». Как только полицейские подходят с мегафоном к протестующим, Ольга выходит вперед, держа перед собой портрет Фургала. На нем надпись: «Как кость в горле у федеральной власти».