На третий год войны Россия оказалась не готовой к наступлению ВСУ на свою территорию. За неделю Украина продвинулась на десятки километров и взяла в плен несколько десятков российских военнослужащих. Среди них оказались солдаты-срочники, которые проходят службу на приграничной с зоной военных действий территории, не имея необходимого опыта. 18-летний срочник Ярослав Типусяк, попавший в украинский плен в первый день вторжения в Курскую область, рассказал, что за семь месяцев службы в армии он всего лишь один раз стрелял из автомата, а в день украинкой атаки и вовсе остался один на опорном пункте. Уже в плену ему исполнилось 19 лет. «Холод» рассказывает историю Ярослава Типусяка.
Чтобы не пропускать главные материалы «Холода», подпишитесь на наш инстаграм и телеграм.
При написании материала использовалось интервью на ютуб-канале Дмитрия Карпенко (блогера, который записывает интервью с российскими пленными). Женевская конвенция об обращении с военнопленными запрещает показывать пленных широкой публике вопреки их желанию. Было ли интервью записано под давлением, «Холод» проверить не может.
18-летний солдат-срочник попал в плен 6 августа 2024 года — в первый день украинского наступления в Курской области. Об этом он сам рассказал в видео-интервью на ютуб-канале Дмитрия Карпенко. Издание «Агентство» выяснило, что срочника зовут Ярослав Типусяк, он родился и жил в селе Ермаково Тюменской области. На следующий день после пленения ему исполнилось 19 лет.
В армию Типусяка призвали 1 декабря 2023 года. По его словам, он прошел курс молодого бойца, где его вместе с другими солдатами в основном обучали строевой подготовке. На стрельбище выезжали только один раз.
«Один раз ходили на стрельбы. Я один раз стрелял двумя патронами. Кому-то повезло: кому-то дали три, кому-то — четыре патрона. Больше я не стрелял», — говорит Типусяк.
После курса молодого бойца его распределили в город Клинцы — в мотострелковый полк. Типусяк рассказал, что в Клинцы приезжали вербовщики на контрактную службу, но они не оказывали какого-либо давления на солдат-срочников, а просто объясняли, как это все работает. После двух месяцев службы в Клинцах, с марта, он служил в Курской области, где пробыл четыре месяца.
«Никто не знал, что кто-то идет в атаку [6 августа]. В четыре утра был прилет по опорнику нашему. Все проснулись, нам сказали надеть бронезащиту. Двоих трехсотило: мобилизованного и контрактника. Их эвакуировали. Офицеры в принципе на опорнике были, но я их до самого вечера не видел. Всего нас там было 21 человек», — говорит Типусяк.
Весь день, по словам Типусяка, они просидели в укрытии: «все летало, стреляло». Вечером старший лейтенант дал команду «К бою». «Мы распределились по боевым ячейкам и сидели, ждали. Было по три рожка боевого комплекта. Как я понимал, надо было следить. Мы разбежались по ячейкам и стояли, следили», — говорит Типусяк.
Через два часа, по его словам, он понял, что вокруг стало поспокойнее. «Взрывы слышны, но далековато от нас. Ни команд никаких нет, никто не разговаривает. Я подумал, что что-то не так. Думаю, схожу до товарища: может, он что-то знает. Иду — никого нет ни в одной ячейке. Прошел по всей позиции, заглянул в каждый блиндаж — ни одной живой души не было. Я до сих пор не знаю, где все», — говорит Типусяк.
По его словам, он дошел до блиндажа, где «в ящичке» хранились все телефоны. Попытался связаться с сослуживцами, но никто из них не отвечал на звонки и сообщения. Рациями, как говорит Типусяк, на их опорном пункте не пользовался никто.
«Сидел в блиндаже, думал, что делать. Пытался понять обстановку. Выходил, просматривал. Не знал, можно ли мне покидать опорный пункт или нет», — говорит Типусяк.
Вскоре к нему подошли два военных, которых Типусяк сперва принял за своих. «Я не думал, что зайдут к нам. Я кричу им, кто это. Молчат. Я говорю: “Это свои?” Говорят: “Выходи с поднятыми руками”. Я автомат отложил, вышел. Смотрю, синие полоски, флаг украинский. Сначала подумал, что все, убьют», — говорит он.
По словам Типусяка, в плену его кормят, поят, не бьют. В интервью показано, как ему позволили позвонить матери. «Какие условия, что хотят?» — спросила его мать. «От меня ничего не хотят — чтобы я был просто живой, и все», — ответил Типусяк, добавив, что теперь будет ждать обмена пленными.
«[До срочной службы] о войне ничего толком не знал: видел, что вирусилось в интернете, что Россия захватывает что-то. Сильно не углублялся, мне не нравится политика, война, не было интереса к этому вообще. Я когда в армию шел, не думал вообще, что буду на войне», — говорит Типусяк.
До армии он интересовался электроникой. После окончания девяти классов в школе учиться дальше не пошел. Через интернет самостоятельно разобрался, как ремонтировать телефоны и другую бытовую технику, подрабатывал. А затем разобрался и с автоэлектрикой и чинил машины в своем селе.
Срочников бросили на произвол судьбы
По сообщениям СМИ, в результате нападения ВСУ в Курской области без вести пропали десятки срочников. По информации «Верстки», около 30 из них могут находиться в плену, такую же цифру называл украинский проект «Хочу найти» 12 августа, через неделю после начала украинского наступления.
«Никогда не думала, что нас это тоже коснется. Сейчас слежу за новостями в местных группах, но ничего. Читала один комментарий, кто-то написал, что срочников нет на границе. Но как нет, если они там есть! Сын раньше никогда не говорил, что в Курской области были проблемы. Говорил: “Ну, пролетит этот беспилотник”, но такого, как 6 августа, никогда не было. А теперь мы вообще не знаем, где наш ребенок», — рассказала изданию «Север.Реалии» Наталья Турьева, мать 18-летнего срочника, который не выходит на связь с 6 августа.
Похожие истории рассказывают и другие родители срочников, которые проходили службу в Курской области. Генеральный штаб РФ обещал, что срочников не будут отправлять в «зону специальной военной операции» и в «новые регионы», которыми Россия считает Донецкую, Луганскую, Запорожскую и Херсонскую области Украины. При этом срочники нередко служат на приграничных с Украиной территориях. Однако уровень их подготовки к реальным боевым столкновениям крайне низок — что и было продемонстрировано в Курской области. Пропавших солдат-срочников ищут их родители из разных регионов России.
За неделю наступления украинские военные смогли продвинуться на расстояние до 20 километров вглубь Курской области от границы и заняли, по разным оценкам, от 28 до 44 населенных пунктов. Украинский проект «Хочу найти» сообщил, что, по их подсчетам, в плен было взято 47 российских военнослужащих. При этом военный эксперт Руслан Левиев уверен, что пленены уже более 100 человек.
