Дарья Козырева — одна из самых молодых политзаключенных России. Еще два года назад она училась на медицинском факультете СПбГУ и занимала активную гражданскую позицию. В 2023 году ей вменили административную статью за антивоенный пост во «ВКонтакте» и отчислили из университета. А 24 февраля 2024-го Козыреву задержали после того, как она наклеила на памятник Тарасу Шевченко листовку со стихотворением поэта. Козыревой грозит пять лет за «повторную дискредитацию российской армии». Она находится в СИЗО в Петербурге, где ожидает суда. Там специально для «Холода» она написала колонку о молчании, страхе и надежде. Мы публикуем ее без редактуры.
Чтобы не пропускать главные материалы «Холода», подпишитесь на наш инстаграм и телеграм.
Россию опутал тяжелый непроницаемый кокон — кокон молчания. Сколько преступлений совершила путинская диктатура, сколько она захватила и разрушила чужих городов, сколько убийств и пыток у нее на руках, а ответ на все злодейства — глухое безмолвие.
Многие предпочитают не знать, что происходит, закрыть глаза, заткнуть уши. Многие обманываются, желая быть обманутыми — ведь так легко слепо верить тому, что говорит телевизор, пусть и транслирует он самую чудовищную ложь.
Но многие прекрасно знают, что творит эта злодейская власть, носят под сердцем свое несогласие, свое возмущение, свой гнев. И все равно почему-то молчат.
Как любое злодейство совершается с чьего-то молчаливого согласия, так и любая диктатура держится благодаря молчанию народному. Колосс на глиняных ногах ничего не будет стоить, если все несогласные заговорят.
Но они молчат.
Кто-то считает, что все решено и нечего ему, человеку маленькому, в это лезть. Кто-то надеется, что за него все скажут другие — только вот другие тоже находят оправдания, чтобы молчать.
А между тем настоящая причина этого молчания — людской страх, дикий страх. Ни одна диктатура не может заставить поверить себе всех и каждого — поэтому она постоянно прибегает к страху, к первому и последнему ее средству подчинить себе народ.
Немцы в эпоху Гитлера покорно кричали «Хайль», понимая, что с ними может быть за неповиновение; советские люди в эпоху Сталина боялись шептаться на собственной кухне, опасаясь доноса. Катку репрессий не нужно даже давить всех несогласных — достаточно немного показательных примеров, и остальные сами себе заткнут рты.
Абсурд путинских репрессий достиг такой степени, что любая мелочь может стать поводом для преследования — и никто уже в точности не знает, что вообще можно сказать. Кремлевский злодей доволен, кремлевскому злодею того и надо. Пока все молчат, его собственная шкура будет в безопасности.
И как раз поэтому молчать нельзя. Нет, людской страх понятен: рискнуть своим положением, своими перспективами, своей свободой очень тяжело. К тому же у многих есть семьи — таким людям страшно вдвойне. Но будет ли этим семьям легче жить при диктатуре, под намертво закрученными гайками, за железным занавесом?
Диктатура может продолжать творить свои злодеяния, свои беззакония, пока чувствует силу и власть. И ничего не изменится, пока все будут смиренно молчать.
Так, может быть, пришла пора заговорить?
Заговорить должен каждый, кто может говорить. Единиц, что осмелились говорить, сейчас слишком мало для того, чтобы что-то сдвинулось. Говорить должны все, кто не согласен с московским режимом. Единиц легко отправить за решетку за слова — но только потому, что их единицы. Но на всех, на всех несогласных в России не хватит тюрем. Даже если специально для них власть построит еще столько же.
Но когда, преодолев страх, заговорят все, настанет пора бояться уже путинской своре.
Никакое зло не живет вечно, любая диктатура обязательно падет. Она может пасть под собственным весом, как рухнул СССР, или благодаря восставшему, наконец, народу.
Не позвольте этой диктатуре прожить дольше, чем она могла бы прожить. Заговорите, люди!
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.
