В декабре 2022 года суд в Смоленске вынес приговор по делу о поджоге отдела полиции. Но какой именно — осталось тайной. Решение суда опубликовано не было. Пресс-служба суда сообщила журналистам: дело в том, что трое из подсудимых — подростки, а значит, информацию о деле можно не разглашать. «Холод» вместе с Артемом Кутловским, юристом, сотрудничающим с «Первым отделом», разобрался, допустимо ли это.
27 февраля 2022 года в отделе полиции Смоленска произошел пожар. Тогда региональные СМИ писали, что «банда подростков» хотела «уничтожить здание “коктейлями Молотова”» — за это им якобы заплатили бы 60 тысяч рублей. Уже 1 марта местный Следственный комитет сообщил, что по делу задержаны несколько человек. Их обвинили в покушении на уничтожение имущества и в хулиганстве.
27 декабря — через 10 месяцев после задержания — Заднепровский районный суд Смоленска вынес им приговор, однако его текст на сайте суда так и не появился. Когда к пресс-службе суда обратились журналисты «Медиазоны», суд отказался сообщить, к какому наказанию приговорили осужденных.
А так можно было? По закону — да
Тексты приговоров должны быть размещены в интернете не позднее месяца после вступления в силу — об этом говорится в статье 15 Федерального закона «Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации». Исключение составляют судебные акты по делам, «затрагивающим права и законные интересы несовершеннолетних». На эту норму и сослался суд.
«Действительно, закон особо защищает интересы несовершеннолетних, — рассказывает юрист Артем Кутловский. — Международные нормы закрепляют право несовершеннолетнего на конфиденциальность уголовного судопроизводства: судебное разбирательство должно проводиться в закрытом судебном заседании, а сведения о ребенке не подлежат разглашению ни властями, ни СМИ».
Это относится к решениям проводить закрытые судебные заседания и не публиковать судебные акты по таким делам, чтобы не раскрывать личность подростков. «По букве закона суд прав. Правила говорят, что это допустимо, и даже требуют этого от судей, — говорит Кутловский. — Но насколько это соответствует другим принципам правосудия — это большой вопрос».
Что с этим не так?
Приняв решение не разглашать приговор по этому делу, суд нарушил принцип гласности.
«Гласность судебного разбирательства — это фундаментальный, конституционный принцип. Когда сталкиваются два противоречивых принципа, мы должны стремиться найти золотую середину, решение и компромисс», — говорит юрист. В этом же случае судебные заседания были закрыты, а все документы оказались недоступны.
По словам Кутловского, закрытие судебных процессов с участием детей и подростков — это распространенная практика, но она не должна приобретать «исключительный» характер. «По этому делу совсем мало информации опубликовано. Мы можем только гадать, что в нем было. Мы не знаем ни вида, ни размера наказания, приговор совершеннолетним осужденным тоже закрыт. Информации о защитниках нет. Это, выходит, совсем тайное правосудие», — говорит юрист.
По его словам, число дел с закрытыми приговорами в последнее время заметно не изменилось, но некоторые суды, например, предпочитают не публиковать дела по административной статье о дискредитации армии — это якобы затрагивает «безопасность государства». «Когда государство хочет закрыть информацию в делах с политической подоплекой, оно всегда найдет этому причину», — считает Кутловский.
