В сентябре преподаватели русского языка в Финляндии отметили спад интереса обучающихся к изучению русского языка из-за войны в Украине. «Холод» поговорил с преподавателями русского языка в Израиле, Испании и США о том, как их ученики отреагировали на вторжение России и влияет ли война на интерес к их работе.
Марина Низник
Мои студенты учили русский язык, потому что хотели поехать в Россию: кто-то мечтал проехать по Транссибирской магистрали, кто-то — посетить Москву. Многие хотели поехать на родину своих бабушек и дедушек. Не думаю, что в этом году ко мне придут учиться люди с такой же мотивацией. Некоторые из моих учеников, изучающие язык в туристических целях, мне уже сообщили, что «все было классно», но в следующем году они не вернутся, потому что хотели поехать в Россию, а теперь не поедут. Я надеюсь, что сказано это было в сердцах, что они вернутся.
Нет сомнений, что при записи на курс люди теперь будут учитывать войну. При этом у тех, кто изучает русский язык из-за надобности по специальности или по семейным обстоятельствам, никакой Путин эту возможность не заберет.
В Израиле очень много выходцев из русскоязычных семей из России, Украины, Молдовы и Беларуси. Эта специфика была учтена в разработке программ преподавания в израильских школах, во многих из которых русский изучается как третий язык. В школах занятия уже начались, и ничего не изменилось. Где преподавался русский язык, продолжают его преподавать. На сегодняшний день мы видим только увеличение количества русскоговорящих учащихся за счет репатриации.
Для израильтян русский язык — это не язык Путина и не только язык Пушкина и Достоевского. Это язык около полутора миллиона израильских граждан. Для моих детей это язык их мамы и папы, для кого-то — это язык их бабушек и дедушек. Думаю, что у тех, кто принимает решения в Израиле, хватит здравого смысла, чтобы никакие курсы не отменять, потому что все понимают, что это не про взаимоотношения с Путиным, не про отношение к этой преступной войне, — это будет просто жестом неуважения к русскоговорящим израильтянам.
Юлия Амлинская
Я работаю со взрослыми, которые хотят выучить русский или сдать экзамены, а также занимаюсь с детьми-билингвами.
Дети как изучали язык, так и продолжают, потому что это язык их родителей. А вот спрос на русский язык как иностранный у взрослых несколько спал. Но резкого оттока мы не ощущаем. Начиная с 24 февраля, к нам пришли новые ученики.
Дело в том, что во многих европейских странах закрываются официальные центры русского языка. Так случилось в Нидерландах. Помимо этого, многие центры закрылись из-за потери российского финансирования. И люди, изучающие русский язык в этих центрах, после их закрытия пришли к нам.
В конце февраля мы отправили письмо нашим ученикам и разместили обращение на сайте, в котором было сказано, что мы не поддерживаем происходящее [войну в Украине].
Мне кажется, многие иностранцы разделяют государственную риторику России и культуру, язык. Видят, что, например, волонтеры, помогающие беженцам, говорят по-русски. Поэтому у учеников не было к нам вопросов, отказались продолжать обучение по политическим причинам всего пара человек.
Ирина Барклай
Существующий политический контекст никак не повлиял на мою работу в вузе. У меня как были студенты, так они и есть. Не могу сказать, что интерес к изучению русского языка высок, но он бесспорно сохраняется. Большой интерес у местной публики вызывает изучение русской литературы, любых русских авторов. У американцев неподдельный интерес и живое внимание вызывают поздние произведения Толстого, творчество Пушкина, Шаламова и Ахматовой.
Некоторые мои ученики были усыновлены американцами до принятия «закона Димы Яковлева». Их желание сохранить свои этнические и лингвистические корни не угасает. И сами американцы тоже с удовольствием изучают язык и делают в этом успехи. Один из моих учеников прямо сейчас пишет дипломную работу по теме «Русский язык в Украине».
Конечно, есть и отказы. У меня училась девочка из Харькова, она хорошо знала язык, потому что у нее русскоговорящая семья. Но из-за атаки на Харьков ее родственники были вынуждены уехать из Украины в Австрию, и она сказала, что больше не будет изучать русский.
Я считаю разговоры о том, что иностранцы перестали уважать русскую культуру, необоснованными. Пока мы продолжаем слышать, что русскую культуру отменили там и сям, американцы в День независимости 4 июля слушают увертюру «1812 год» Чайковского.
«Холоду» нужна ваша помощь, чтобы работать дальше
Мы продолжаем работать, сопротивляясь запретам и репрессиям, чтобы сохранить независимую журналистику для России будущего. Как мы это делаем? Благодаря поддержке тысяч неравнодушных людей.
О чем мы мечтаем?
О простом и одновременно сложном — возможности работать дальше. Жизнь много раз поменяется до неузнаваемости, но мы, редакция «Холода», хотим оставаться рядом с вами, нашими читателями.
Поддержите «Холод» сегодня, чтобы мы продолжили делать то, что у нас получается лучше всего — быть независимым медиа. Спасибо!