По-нашему обязательно будет

Кто протестует против QR-кодов и что это значит для российской политики
По-нашему обязательно будет

В середине ноября 2021 года правительство России внесло в Госдуму несколько законопроектов о введении обязательных QR-кодов в разных публичных пространствах. Поначалу в Думе собирались быстро рассмотреть и принять эти документы, но затем передумали. Судя по всему, причина того, что власти сменили стратегию, — массовые протесты против введения QR-кодов. Сейчас к ним присоединились в том числе парламентские партии — однако начиналось это движение снизу, а одной из его лидеров стала многодетная мать и блогер, которая ведет популярный телеграм-канал и передачу на телеканале «Царьград». По просьбе «Холода» Михаил Данилович выяснил, что такое движение «Иммунный ответ» и как оно может изменить российскую политику.

В конце октября 2021 года 37-летний блогер из Нижнего Новгорода Сергей Зимин подошел к памятнику Николаю Добролюбову в сквере на Театральной площади и записал видеообращение к Владимиру Путину. За Зиминым в кадре стояли два десятка человек.

Сергей потребовал от президента отказаться от идеи пускать людей в общественные места только по QR-коду, свидетельствующему о прививке от коронавируса, перенесенной болезни или медотводе. «Открытая сегрегация и дискриминация граждан России, нарушаются наши базовые конституционные права и свободы», — с выражением читал Сергей по бумаге. Он говорил, что «ни одним законом или нормативным актом Российской Федерации не предусмотрено наличие у человека сертификата о вакцинации, мультипасса или QR-кода для реализации его прав и свобод». Предыдущие ролики Зимина обычно собирали несколько тысяч просмотров. Этот, выложенный на YouTube под тегом #фашизмнепройдет, за три недели увидели 140 тысяч раз.

Блогер Зимин — не единственный, кто серьезно расширил свою аудиторию благодаря выступлениям против законопроекта о QR-кодах. Похожим образом растет количество подписчиков у пабликов «Вконтакте», телеграм-чатов и каналов, где пишут о «всемирном цифровом гетто» и «уколизации». Один из таких каналов, «Оставьте нас в покое», с лета до середины ноября вырос в полтора раза – до 56 тысяч подписчиков. Интернетом их деятельность не ограничивается: недовольные QR-кодами выходят на пикеты с желтой звездой на груди, гуляют по офису Роспотребнадзора и просят его сотрудников показать их QR-коды, снимают на телефоны, как спорят из-за электронных знаков с охранниками.

Одна из самых заметных организаций, объединяющих противников QR-кодов, — неформальное движение «Иммунный ответ», которое возглавляет Александра Машкова-Благих, автор того самого канала «Оставьте нас в покое». К ноябрю 2021 года Машкова-Благих и ее сторонники-консерваторы, еще недавно в целом поддерживавшие российскую власть, стали одной из самых заметных протестных групп в России.

Семья — опора страны

Александре Машковой-Благих 41 год и активизмом она начала заниматься сравнительно недавно. После университета она, выпускница психологического факультета Башкирского государственного университета, по ее собственным словам, работала с трудными подростками (в своем «Живом Журнале» она писала о том, как подрабатывает няней) и занималась бизнесом, а в 2017 году «почти случайно получила приглашение поработать с Павлом Парфентьевым» — сооснователем Толкиновского общества в Санкт-Петербурге и председателем организации «За права семьи» (выступает за «признание семьи отдельным и особым субъектом права»). 

Парфентьеву нужен был сотрудник для русскоязычного раздела CitizenGo — ультраконсервативной платформы со штаб-квартирой в Мадриде, которая пропагандирует «традиционное христианское понимание подлинной свободы, прав человека и достоинства личности» через воззвания и петиции. Как правило, это понимание подразумевает агитацию против абортов, однополых браков и того, что в России называют оскорблением чувств верующих: в американском разделе сайта можно высказаться за бойкот «Улицы Сезам» из-за появления радужной символики в месяц ЛГБТ-прайда в соцсетях шоу; в российском — против выпуска «Вечернего Урганта» с «глумлением над Иисусом Христом».

До начала работы с Парфентьевым соцсети Александры ничем не отличались от миллионов других рядовых аккаунтов. Она делала репосты мемов, писала, в чем видит «секрет длительных отношений с мужчиной», рассказывала о смешных случаях в семье (у Машковой четверо детей, она замужем за выпускником авиационного факультета МГТУ имени Баумана, который занимается бизнесом). Самые популярные посты на ее странице «Вконтакте» набирали десятки лайков. Все начало меняться, когда в качестве представительницы CitizenGo Машкова-Благих стала участвовать в политических мероприятиях — и рассказывать об этом подписчикам.

12 апреля 2019 года она написала пост о том, как побывала на круглом столе в Госдуме. Обсуждали на нем меры против семей, где не прививают детей: на CitizenGo собирали подписи под петицией против «ограничения прав родителей в сфере вакцинации». «Хочу сразу подчеркнуть: я не являюсь „антипрививочником“, — писала Машкова-Благих в посте. — Более того, я скорее „запрививочник“. Была». Общий смысл ее рассказа сводился к тому, что государство хочет лишить родителей выбора и прививать всех насильно, а общество должно этому противостоять. Пост набрал 26 тысяч лайков; его просмотрели более миллиона раз.

После этого Машкова-Благих начала все больше писать о прививках. Вакцины стали казаться ей небезопасными. Она рассказывала, что последствия уколов непредсказуемы, а поддержка государства, если ребенок станет инвалидом, минимальна. Лозунг «мое тело — мое дело», придуманный феминистками и обычно использующийся в контексте права на аборт, для Машковой-Благих связан именно с возможностью отказаться от прививки.

Из-за «значительного интереса» к ней Александра уже спустя неделю после круглого стола в Думе написала пост о своих убеждениях, который закреплен на ее странице. Он похож на обращение кандидата в депутаты к избирателям. Родители знают, как своих детей учить и лечить, лучше государства. Кто хочет, может прививаться, но семьям должны «без пропаганды и любого давления» давать исчерпывающую информацию о вакцинах. «Я лично знаю гомосексуалистов, которые совершенно не поддерживают ЛГБТ-повестку и считают, что только в традиционной семье дети могут быть счастливы — такие люди мне не враги». Аборты — это убийство. Также она завела канал в телеграме «Оставьте нас в покое» (под «нами» тут имеются в виду семьи с «традиционными ценностями»), куда вначале дублировала посты из «Вконтакте» — как она объяснила, на случай, если фармлобби «удалит» ее из соцсетей.

В начале июня 2019 года активистка организовала акцию «Иммунный ответ»: в полусотне городов (как утверждает сама Машкова-Благих) люди вышли на митинги против обязательных вакцин. В Москве протестующие держали в руках напечатанные в одном стиле листовки с лозунгами: «Долой фармлоббизм!», «Не ваши дети — не вам решать!», «Семья — опора страны!». 

Вскоре Александру пригласили в программу «Время покажет» — в выпуск, который предварял прямую линию с президентом. Она собиралась «говорить от лица родителей, которые безответно пытаются решить проблему своих прав, прав своих детей в сфере вакцинации». Однако слова активистке не дали. На выходе из «Останкино» она записала видео, в котором призналась, что расплакалась от обиды.

«Когда была ситуация с Голуновым (полицейские подбросили журналисту «Медузы» Ивану Голунову наркотики; через несколько дней после задержания Голунова освободили; задержавших его сотрудников в итоге осудили на реальные сроки — Прим. «Холода»), они все, журналисты, в едином порыве объединились, — говорила она в том видео. — „Медуза“ целовалась в десна со своими противниками, и противники целовались в десна со своей „Медузой“ (издание объявлено иностранным агентом. — Прим. «Холода»). В единении они спасли Голунова. Потому что есть цеховая солидарность. А мы с вами немножко не в цеховой солидарности».

Чтобы проявить солидарность, Машкова-Благих предложила единомышленникам делать собственные СМИ — и создавать в разных городах инициативные группы под общим названием «Иммунный ответ». Так она оказалась неформальным лидером неформального общественного движения. 

Клин между родителями и детьми

Среди создателей русской части CitizenGo и их единомышленников «Иммунный ответ» стал отвечать за тему прививок, но включался и в другие акции в защиту «прав семей». Осенью 2019 года CitizenGo и еще двести организаций просили Владимира Путина не допустить принятия закона о домашнем насилии, называя его «антисемейным». Машкова-Благих звала сторонников на митинг против законопроекта. Закон действительно не приняли. Как и закон об ускоренной процедуре изъятия детей из семей в случае опасности — с ним активисты «Иммунного ответа» и других объединений боролись рассылкой писем депутатам Госдумы, которые в итоге даже не стали рассматривать законопроект. 

Согласившаяся поговорить с «Холодом» координатор «Иммунного ответа» из Петербурга Ольга Кухтенкова говорит, что движение не отрицает домашнее насилие, но считает, что эту тему используют для «сокращения населения, тотального контроля, фашизации населения, разрушения общественного строя, семьи, государства, национального суверенитета».

«Детям создают специальные программы, в которых проповедуется не то, во что верят родители, — продолжает Кухтенкова. — Родители хотят воспитывать целомудрие, хотят воспитывать веру, определенные ценности нравственные, хотят защищать жизнь с момента зачатия. А дети обязаны проходить другие программы, в которых совсем о другом идет речь (по всей видимости, речь идет, например, об уроках сексуального просвещения – Прим. «Холода»). Между родителями и детьми вбивается клин».

Своего СМИ у «Иммунного ответа» пока нет, но в 2020 году Машкова-Благих начала вести программу «Оставьте нас в покое» на телеканале «Царьград». Вначале это были ее пятнадцатиминутные монологи на злобу дня: например, о том, что прокуратура Новосибирской области потребовала от больниц сообщать о семьях, отказавшихся ставить прививки, или о том, что «скоро извращения станут нормой» — она имела в виду «педофилов и трансгендеров». Затем в студию стали приходить эксперты — например, священники или юрист «Общественного центра по защите традиционных семейных ценностей „Иван чай“», — но темы остались теми же: вред ЭКО, изъятие опекой детей из семей и тому подобное.

Машкова-Благих поддержала поправки в Конституцию — на ее взгляд, они «предполагали, что будет поставлен заслон между Западом и западным влиянием, и наши семьи окажутся под защитой». Однако по мере того, как в России появлялись меры против пандемии коронавируса, ее интересы начали радикально расходиться с интересами государства. После начала кампании по массовой вакцинации движение «Иммунный ответ» вернулось к своей изначальной задаче — защите возможности не прививаться. И сумело привлечь много новых сторонников.

Стопроцентный гоп-стоп

В апреле 2020 года Машкова-Благих рассказала подписчикам о «Святом Медицинском Фашизме». У новой «религии», по ее словам, есть «жрецы: люди, которые закончили медицинский вуз. И на одном этом основании лучше, умнее и святее всех остальных». И «еретики: медики, которые позволили усомниться в Великом Протоколе [вакцинации]». Еще когда в России не зарегистрировали вакцину от ковида, активистка предполагала, что «Нюрнбергский кодекс, запрещающий медицинское вмешательство без согласия пациента, при победе новой религии постараются вымарать из истории».

«Унижение — это когда меня считают идиотом и чиновник напяливает на меня маску, — продолжала она уже в другом посте. — И когда издевательски называет фактический домашний арест „самоизоляцией“».

Бороться с мерами против коронавируса «Иммунный ответ» стал не только в соцсетях, но и в юридическом поле. В начале 2021 года активисты, среди которых указана и Александра Машкова, подали иск в Верховный суд. Истцы хотели отменить постановление Правительства о том, что коронавирус — опасная болезнь. После этого можно было бы требовать отказа от масок и других ограничений. Суд иск не удовлетворил. 

Весной 2021 года правительство внесло в Госдуму законопроект о включении вакцины от ковида в Национальный календарь прививок — то есть она должна была стать обязательной. Петиция «Иммунного ответа» против законопроекта набрала на сайте CitizenGo почти две сотни тысяч подписей. Госдума приняла его в первом чтении, но потом сняла с рассмотрения. Введение QR-кодов на три недели летом в ресторанах и кафе в Москве Машкова-Благих назвала «стопроцентным гоп-стопом, не имеющим никакого отношения к законности».

В конце октября в некоторых российских регионах власти стали вводить доступ в общественные места по QR-кодам. Сергей Зимин из Нижнего Новгорода записал свое видеообращение к Путину, в Ижевске и Екатеринбурге прошли пикеты против кодов, а количество подписчиков в соцсетях «Иммунного ответа» стало расти особенно быстро. Вовлекаться в протест стали далекие от политики люди. 

«Это, во-первых, массовая политика — она затронет всех, если все-таки обязательную вакцинацию введут, – рассуждает старший научный сотрудник Центра сравнительных исторических и политических исследований Пермского госуниверситета Андрей Семенов. — А во-вторых, она очень близкая. Она в буквальном смысле входит в твое тело с помощью иглы. И тут они уже осознают — да, может быть, политические репрессии не касалась ни их, ни их детей. Но это — касается». 

Гражданское общество в полноценном смысле

После октябрьского ролика блогера из Нижнего Новгорода одна из активисток «Иммунного ответа» создала в телеграме специальный закрытый чат для обсуждения съемок таких же видео со всей России и пригласила туда администраторов региональных сообществ движения. Собираться для записи решили на частной территории или на природе, чтобы у полиции было меньше оснований обвинить их в организации несанкционированной акции, а фамилии выступающих в видео не указывать.

Участница из Севастополя предложила включить в инструкцию для съемок такой пункт: «Текст читает МУЖЧИНА. Сильно, уверенно, требовательно». «Женщине не идет жесткость. Сразу выглядит стервозно и истерично», — объяснила она в чате. «Мужчины как-то звучат лучше и убедительнее, психологически влияние другое, им возразить бывает сложнее, сразу сила сквозит», — согласилась другая пользовательница. Сошлись на том, что разные отрывки обращения могут произносить и мужчины, и женщины.

Вскоре после этого обсуждения на YouTube появились видеоролики из нескольких десятков городов, аналогичные тому, что записал Сергей Зимин в Нижнем Новгороде. В ролике, записанном в Москве, снялась и Машкова-Благих. «Россия 24» назвала этот флешмоб «так называемым гражданским протестом». Упомянули и лично Александру — на госканале ее назвали «ярой вакциноскептиком, которая внушает семьям под предлогом благих намерений деструктивные идеи». Канал RT увидел в сайте для петиций CitizenGo, где работает Машкова-Благих, «главную в стране онлайн-платформу международного лобби против вакцинации». А сайт Life.ru, где активистка в начале года назвала Алексея Навального «подлецом», рассказал, что CitizenGo «получает иностранное финансирование и ведет сомнительную деятельность на территории РФ».

В середине ноября правительство внесло в Госдуму законопроекты о введении QR-кодов для доступа в общественные места — до сих пор эта мера регулировалась губернаторами. Планировалось, что нововведения утвердят сразу, но интернет-активисты оставили в инстаграме Думы десятки тысяч негативных комментариев, и законопроекты отправили на отзыв властям субъектов, Общественной и Счетной палатам и Совету Федерации. «У законодателей, органов исполнительной власти, представителей общественности и бизнеса, экспертов будет возможность их внимательно изучить, высказать свои замечания и предложения», — объяснил спикер нижней палаты парламента Вячеслав Володин. На сбор обратной связи отвели месяц. Александра Машкова-Благих и Павел Парфентьев, который тоже участвует в акциях «Иммунного ответа», провели в инстаграме стрим и назвали такую заминку своей промежуточной победой.

«Мы сейчас организованы, а они, наши противники, не организованы людьми вообще, — заключила она. — По-нашему обязательно будет. Мы сейчас находимся действительно в уникальной точке, когда гражданское общество в полноценном смысле слова взяло и создалось». Своим сторонникам Машкова-Благих предложила с новой силой писать жалобы в те органы, которым Госдума отправила законопроекты на рассмотрение. Разговаривать с «Холодом» создательница «Иммунного ответа» отказалась — как и Павел Парфентьев. «Вашу просьбу я передала, — объяснила „Холоду“ активистка „Иммунного ответа“ Ольга Кухтенкова. — Павел сказал, что его смущает, что у вас скорее профеминистское направление, оно находится с нами в конфликте».

Есть у «Иммунного ответа» и проблемы: массовое сопротивление инициативам властей привлекло к участникам движения внимание полиции. Так, юрист движения Никита Сорокин утверждает, что на активистку из Нижнего Тагила давили, «чтобы она не могла обратиться к президенту», а под окнами ее квартиры дежурили полицейские машины. Эту историю Машкова-Благих перепостила у себя в инстаграме — и сопроводила комментарием: «Беспрецедентная ситуация, когда из законопослушных „ватников“ пытаются сделать навальнистов».

Непропорционально яростный протест

26-летний юрист из Екатеринбурга Андрей Щукин далек от консервативных настроений Машковой-Благих — он сотрудничает с «ОВД-Инфо» (проект признан «иностранным агентом»), а на фейсбуке у него есть общая фотография с Алексеем Навальным. Однако Щукин тоже выступает против введения QR-кодов и даже пожаловался в Генеральную прокуратуру на губернатора Свердловской области, который ввел их в регионе. «Заболеваемость как росла так и растет, — объясняет Щукин. — Смертность растет. А вот эта ситуация, когда людям приходится стоять в маленьких помещениях, когда у них проверяют эти QR-коды, — это еще больше только создает опасность заразиться». В ограничении доступа в публичные пространства для тех, у кого нет QR-кода, юрист видит стремление к «тотальному контролю» и «сегрегации», которую в дальнейшем можно использовать в политических целях: «С помощью этой системы будут делить общество на тех, кто более или менее лояльный к нашей власти, и тех, кто не лояльный. Для тех, кто не лояльный, будут созданы такие условия, когда просто невозможно жить».

Так неприятие QR-кодов неожиданно оказалось позицией, на которой могут объединиться самые разные политические силы — в том числе действующие в легальном поле. К середине ноября точку зрения сторонников «Иммунного ответа» поддержала КПРФ — фракция партии в Госдуме высказалась против законопроектов о QR-кодах. Против QR-кодов на транспорте выступила еще и «Справедливая Россия». Депутат от коммунистов Ирина Филатова также предложила желающим отправлять жалобы на законопроекты ей, чтобы она от своего имени переслала их в региональные парламенты. За три дня, по ее словам, она получила 50 тысяч писем. Впрочем, Александра Машкова-Благих написала, что не знает, можно ли доверять Филатовой. И добавила, что «по куаркодам список дружественных нам депутатов в процессе формирования».

По мнению политолога Аббаса Галлямова, который в 2000-х годах работал в структурах федерального правительства, «этот протест имеет все шансы стать непропорционально яростным — он наполняется глубоким символическим смыслом». «Люди-то, в принципе, слышат, что государство, народным языком выскажусь, охренело, — объясняет Галлямов. — И тут они убеждаются в этом сами. Из авторитарного государства оно, получается, приобретает черты тоталитарного. Люди, конечно, сами этими терминами не оперируют, но они чувствуют эту динамику негативную. И для них тема QR-кодов стала последним рубежом обороны. Позади Москва, отступать некуда».

Политические соображения говорят властям отказаться от закона о QR-кодах, продолжает Галлямов, в этом случае протест сойдет на нет. Но если принимать закон все-таки придется, в России могут начаться массовые протесты: «Они не будут такими, как на Сахарова: скоординировались, в течение двух недель вели подготовку, ходили и добивались в мэрии согласования. Не так будет. Начнутся спонтанные бунты: толпа собралась у торгового центра, в который не пускают без QR-кодов, и побила охранников там. Люди просто быстро выбросят энергию и разойдутся по домам, недовольно ворча. У них есть привычка уступать властям». Примерно так же, объясняет политолог, закончились протесты против пенсионной реформы или монетизации льгот.

Впрочем, «Иммунный ответ» пока уменьшать давление на власть не собирается. Александра Машкова-Благих призывает сторонников «обзванивать регионы и спрашивать одно и то же: кто ответственный за рассмотрение законопроекта 17357-8 и 17358-8 о куаркодах? Как можно посмотреть это обсуждение?».

Вечером 24 ноября на официальном сайте Госдумы был опубликован проект постановления, регламентирующий календарь заседаний парламента в декабре. В нем указано, что 16 декабря депутаты планируют рассмотреть два законопроекта об обязательном использовании QR-кодов в общественных местах и на транспорте. По сообщениям источников «Медузы», на фоне массового недовольства итоговые варианты законопроектов могут быть смягчены. Также из них возможно уберут название «QR-код», заменив его на «паспорт здоровья». На этот, последний пункт в канале «Оставьте нас в покое» уже последовала реакция Александры Машковой-Благих: «И что изменится, даже если эту дрянь назовут опахалом любви или печатью ангела?»

Фото на обложке: Анатолий Жданов/Коммерсантъ

«Холоду» нужна ваша помощь, чтобы работать дальше

Мы продолжаем работать, сопротивляясь запретам и репрессиям, чтобы сохранить независимую журналистику для России будущего. Как мы это делаем? Благодаря поддержке тысяч неравнодушных людей.

О чем мы мечтаем?
О простом и одновременно сложном — возможности работать дальше. Жизнь много раз поменяется до неузнаваемости, но мы, редакция «Холода», хотим оставаться рядом с вами, нашими читателями.

Поддержите «Холод» сегодня, чтобы мы продолжили делать то, что у нас получается лучше всего — быть независимым медиа. Спасибо!