«Они все погибли в один момент»

В начале декабря в СМИ и социальных сетях начали распространяться сообщения о том, что на берегу Каспийского моря в Дагестане были обнаружены трупы тюленей. По последним данным, специалисты Росрыболовства нашли 272 туши каспийского тюленя, который с этого года занесен в Красные книги России и Казахстана. По факту гибели тюленей заведено административное дело, прокуратура Дагестана начала расследование. Среди версий смерти тюленей специалисты Росрыболовства назвали инфекционное заболевание вирусного или бактериального происхождения «на фоне неблагоприятных гидрометеорологических условий». Еще одна версия – «различные виды внешнего воздействия». Обнаруживший мертвых животных заслуженный спасатель России Зиявдин Никомагомедов предположил, что тюлени могли попасть в браконьерскую сетку или задохнулись в мутной из-за затяжных дождей воде, в которую попали нечистоты. Спецкор «Холода» Лиза Миллер поговорила с зоологами Дмитрием Глазовым и Магомед-Расулом Магомедовым о возможных причинах гибели млекопитающих.

Я не понимаю, что за ажиотаж вокруг каспийских тюленей, раньше нужно было о них думать, потому что за такими видами мониторинг должен быть постоянный, но никто не выделяет деньги. Мы взяли сотни проб, теперь их делать некому пока. Целый день мы берем пробы, чтобы они не пропали, не сгнили. Это требует специального финансирования, но пока мы все делаем за свой счет. Никаких версий, ничего практически нет. Мы смотрим наиболее свежих животных, каждого пятого. На вскрытие одного уходит почти три часа. Это в таком холоде, у берега, под постоянным ветром. Утром рано, в 7 часов, я выезжаю на южную часть морского побережья.

Кроме загрязнения, версии (браконьерство и морские учения. – Прим. «Холода») я просто отметаю. Никакого браконьерства сейчас не было, потому что браконьерство не бывает одномоментным. Три-четыре недели назад все погибли. Сначала приплыли свежие (трупы. — Прим. «Холода») на берег, потом с каждым днем все более разложившиеся приплывали, но все погибли в один момент. Какое тут браконьерство? Во-первых, из почти 50 уже обследованных зверей только у одного мы обнаружили следы попадания в сети, и то он погиб не от сетей – рана уже зажила, он вырвался оттуда, вокруг шеи было кольцо, но совершенно не похоже было, чтобы он из-за этого погиб. Если бы от этого животное погибло, рана бы не зажила. Остальные особи все были целые, только у некоторых были видны выклевы чаек на сосках и глазах. Второй месяц, если не третий, штормит море, поэтому ни один уважающий себя браконьер туда не полезет. Браконьеры там все время бывают, ставят сети, но почему именно сейчас все тюлени бросились к ним в сети? Браконьеры просто бьют тюленя по голове, снимают шкуру, жир и выбрасывают тушку в море. Браконьеры всегда снимают шкуры – она довольно дорогая. Браконьерские тушки всегда видны.

Не знаю, что произошло. Мы взяли анализы на все, что возможно. Я в принципе не уверен, что мы придем к одному конечному мнению, потому что это очень сложный вопрос. Мы должны найти что-то общее между всеми этими тюленями. Если мы найдем у одного превышение тяжелых металлов, а у другого – деградацию почек, у третьего – еще что-то, это ничего нам не даст. Мы обнаружим, конечно, что кто-то набрал больше ядовитых веществ, тяжелых металлов, но надо, чтобы что-то их объединяло. Двух здоровых зверей не бывает. Если мы возьмем любую здоровую популяцию на вид и десять особей обследуем, у каждого будет своя болезнь: у кого-то больше паразитов, у кого-то печень поражена, у кого-то почки, легкие. Но когда разные болезни, они и умирают в разное время. Пока ничего общего мы не выявили. Мы просто отбираем образцы и считаем по возможности на постоянных учетных площадках, сколько их выбросилось. Потом пересчитываем и пытаемся экстраполировать это на общую линию береговой зоны нашего дагестанского побережья.

Серьезных повреждений внутренних органов мы не наблюдали. Если бы мы сразу взяли (пробы после гибели – Прим. «Холода»), может быть, что-то и было видно. Военные, что ли, прицельно стреляли в скопление тюленей? Когда морские учения, я это видел несколько раз, весь берег был усыпан рыбой. Рыба первая чувствует гидроудар, она связана с водой физиологически и механически более плотно, чем тюлень. Сейчас нет выбросов рыбы, совершенно. У тюленей почти десятисантиметровый слой жира. Когда они ныряют, у них закрываются герметично ушные и носовые раковины. Я не думаю, что на них гидроудар какой-нибудь может повлиять. На дагестанском побережье вообще не было столько тюленей в течение трех лет. Я думаю, они пришли издалека. Это была какая-то мигрирующая группировка, абсолютное большинство из них – самки, они шли на нерест в северную часть Каспия. Сейчас условия для размножения очень плохие, им нужны торосовые льды, где они могут обсохнуть, спрятаться от ветров.

Эти тюлени краснокнижные, поэтому министерство природных ресурсов должно изыскать средства на исследования. Анализы очень дорого стоят. Я сам организовываю отбор этих анализов, их очень много и они тонкие: гормоны, металлы, бактериальные исследования, вирусологические. На все это требуются деньги. Если это интересно, кроме как СМИ, Росприроднадзору, министерству природных ресурсов, природоохранной прокуратуре, они пускай и изыскивают средства. Наверное, все эти анализы будут проводиться в Москве, в лучших лабораториях.

Где-то в первой половине 1980-х годов тюленей оставалось около 450 тысяч голов. До 2005 года поддерживался такой уровень – 400-450 тыс. С 2005 года отмечалось резкое падение. По разным оценкам, уже в 2008 году было 110 тысяч тюленей. В то же время в 2012 году насчитали методом инструментальной авиасъемки в северной части Каспийского моря, это более-менее объективный метод, 260 тысяч особей. Нет точных методов учета. К 2019 году общая численность тюленей оценивалась в 43-66 тысяч голов. Популяция действительно сократилась. Они погибают по разным причинам. Если оценивать воздействие рыболовства на каспийских тюленей, то это 1200 тюленей в год. Это не могло привести к падению численности. В 2001 году случилась массовая гибель тюленей во всех прикаспийских государствах – погибло около 130 тысяч особей. В советское время добывали порядка 100 тысяч тюленей в год, но это не влияло на снижение их численности. Сейчас нет льда на Каспии, из-за чего молодняк практически не выживает.

Версия загрязнения воды не исключается, но пока никто никаких проб воды не забирал. Мне об этом неизвестно. Наше море настолько грязное и в химическом, и в бытовом отношении, что мог возникнуть кумулятивный эффект – патологическое изменение иммунной системы у них у всех есть, поэтому даже фоновое загрязнение или бактериальное может привести к массовой гибели.

Мы же не волшебники. Тысячи лабораторий, миллиарды, чуть ли не триллионы долларов тратят, чтобы узнать механизмы воздействия Covid-19, но ничего толком же еще не ясно. А как мы, два-три человека, даже не тонкие специалисты в этих вопросах, можем что-то сказать? Работают ветеринары, должны приехать из Москвы двое специалистов. Мы наращиваем, как любит говорить министр обороны, группировку, но пока ничего определенного. Прокуратура называет три версии, а они что, изучали тюленей? Они бросились, когда возник широкий общественный резонанс.

Про тюленя в Каспийском море, несмотря на то, что вроде море не очень отдаленное, в отличие от Арктики или Дальнего Востока, довольно мало известно. Когда каспийский тюлень был промысловым видом, его добывали тысячами в советское время, его довольно хорошо изучали, потому что для того, чтобы обосновать промысел, нужно было иметь численность, понимать, как он размножается, где, куда ходит, какой рыбой питается. После того как промысел прекратился в силу экономических причин, в силу того, что спрос просто на них упал — у нас сейчас все заменено искусственным материалом, поэтому шкурки и жир просто не нужны — интерес промысловой науки упал. Потом разделились Казахстан и Россия, и изучать тюленей стало сложнее. Во-первых, потому что граница появилась. Во-вторых, ледовая обстановка стала ухудшаться: сейчас на Каспии льда все меньше и меньше, это общая тенденция изменения климата, поэтому тюленю становится сложнее, поскольку он льдолюбивый — ему нужен лед для того, чтобы детенышей рожать, линять и отдыхать.

Вставал неоднократно вопрос, что мы до сих пор не знаем численность этого тюленя. В 2012 году была попытка учета, но результаты подвергаются сомнению — учет проводился раздельно на российской и казахстанской акватории в разное время и разными методами. В этом году учет проводили в Казахстане, потому что весь лед был на той акватории, но никто пока не знает результатов – они не опубликованы. На фоне того, что мы не знаем численности популяции, а это ключевой момент, все время появляются сообщения о массовой гибели тюленей. Однако если это 300 особей от 300 тысяч — это не значительно с точки зрения популяции и не вызывает каких-либо опасений за нее. А если 300 от 30 тысяч, то это, конечно, большой процент. И тогда гибель вызывает опасение, тем более, что животное теперь краснокнижное, и ему уделяется внимание не только с точки зрения науки, но и административных ресурсов — при такой гибели возникает вопрос у природоохранной прокуратуры, следственных органов. Поэтому ситуация сейчас такая: мы не знаем, сколько их, мы не знаем, почему снижается численность, какие причины: антропогенные — мы на них так влияем — или это из-за того, что климат меняется.

В 2019 году была разработана программа по изучению каспийского тюленя и его среды обитания в нашем институте при поддержке казахстанской нефтяной компании NCOC (North Caspian Operating Company — Прим. «Холода») и партнеров из разных институтов России и Казахстана. Мы пытаемся эту программу планомерно реализовывать для того, чтобы понять, что еще происходит с тюленем: как влияет на него загрязнение, потому что Каспийское море — довольно грязное, как влияет рыболовство, стрессовые факторы, такие как отсутствие льда, увеличение судоходства. По завершению программы мы должны дать ответ на вопрос: «Что происходит с тюленем в Каспийском море?». Мы пытаемся к этому подключить не только российских и казахстанских специалистов, но и Азербайджан, Туркмению, Иран, поскольку у нас море общее, и в рамках Тегеранской конвенции по Каспию можно сотрудничать. Эта программа должна быть реализована благодаря каким-то усилиям государственным и негосударственным — коммерческим компаниям, нефтяным; но пока активность проявляют только казахстанские нефтяные компании, а с российской стороны активность маленькая.

Вероятность (гибели тюленей. — Прим. «Холода») определить сложно. В 2007 году в казахстанском секторе Каспия погибло около тысячи тюленей. Тогда специальная комиссия, которая расследовала причину гибели животных, заявила, что тюлени погибли в результате заражения вирусом чумы плотоядных, который мог распространиться с собак на тюленей. Но, как и человек, тюлень не будет просто так болеть, он должен быть ослаблен. Почему ослаблен, часто не могут выяснить — организм был сильно загрязнен, или были какие-то учения, и он испугался. 

Сейчас наши сотрудники работают на берегу Каспийского моря, собирают пробы, и через какое-то время будет ответ. Но все версии, которые называются (грязная вода, браконьеры и морские учения — Прим. «Холода») — являются возможными причинами гибели тюленей. Может быть кумулятивный эффект — когда погода долго плохая, штормит несколько недель, а тюленю нужно периодически вылезать на сушу и отдыхать, или во время штормов плохо видны сетки, тюлени могут в них путаться. Или если проводились какие-либо учения, тюлени в панике могли разбежаться, погибнуть из-за стресса или попасть в сеть и быть дезориентированными. Если по сетям это определить не очень сложно — следы остаются на теле, — то по воздействию военных действий это сделать непросто, если только это не привело к гибели из-за явного разрыва органов животного. Такие случаи были зафиксированы в Средиземном море с дельфинами или около берегов Англии с китами. Если эта причина является опосредованной — у животного возникает стресс, то определить это нереально. Стресс можно определить по гормонам, но, если животное погибло и проболталось в море, то уровень кортизола или других стресс-гормонов будет очень сложно выявить. Все наблюдения за морскими млекопитающими по акустическому воздействию основываются на том, что за животными, допустим, во время сейсморазведки или военных испытаний наблюдают из бинокля. Это неправильно. Нужны лабораторные исследования, чтобы доказать, влияет это на животных или нет. Такие работы начинали делать с другими животными — белухами, но сказать по поведению белух, что у тюленей будет то же самое — невозможно. Поэтому нужно брать тюленей в лабораторию, пугать и смотреть, как они отреагируют. 

Что касается загрязнения, берутся пробы, но найдем ли мы что-то или нет, непонятно, это процесс не быстрый. Все пороги загрязнения — ПДК, предельно допустимая концентрация, разработаны для человека. Для животных таких ПДК нет. Есть рыбопромысловые ПДК — что мы с вами едим, какие концентраты загрязняющих веществ предельны для рыбы, чтобы нам не навредить. По ним тоже можно условно ориентироваться, но никто не скажет, какой уровень загрязнения критичен в воде для тюленей, потому что таких исследований нет и быть не может — невозможно держать тюленя, кормить его дрянью какой-нибудь и смотреть, через сколько он сдохнет. Это не гуманно. Есть косвенные признаки — если животное умерло, берут пробы и смотрят, какое там загрязнение в организме, после чего предполагают — от этого оно умерло или нет.

Сейчас тюлени должны быть жирненькие, поскольку они отъелись и готовятся к размножению с хорошим запасом жира. Когда они умирают, то, если плавучесть отрицательная, они тонут, а если положительная, жира много, то они болтаются на поверхности, и их штормом или течением приносит к берегу. Поэтому говорить, что они умерли именно в этой воде рядом с берегом — неправильно, потому что эти трупы какое-то время в воде болтаются. [Связывать смерть тюленей с] загрязнением той воды, которую люди наблюдают около берега, неверно. Потому что свежих тюленей, которые умерли около берега, там нет, они все средней сохранности.