Маленький принц

Зинаида Пронченко — о том, чему нас могут научить мемуары принца Гарри «Запасной»
Маленький принц

Весь мир зачитывается мемуарами британского принца Гарри. За несколько дней после выхода было продано более полутора миллионов экземпляров. Читатели обсуждают, как герцог Сассекский употряблял наркотики, убивал в Афганистане, терял девственность, страдал после гибели матери — принцессы Дианы. Искусствовед, критик Зинаида Пронченко изучила 600-страничную книгу воспоминаний и считает, что самая большая трагедия королевской семьи — это наше к ней внимание.

Книга воспоминаний принца Гарри, герцога Сассекского, «Запасной» предварена эпиграфом, печальными строками Уильяма Фолкнера: «Прошлое никогда не умирает и даже не проходит», а заканчивается аллегорической историей про колибри, запорхнувшей в гости к автору, который желает прелестной птичке свободного полета. После этого пересахаренного финала следует длинный список благодарностей. Значительное место в нем занимают имена психотерапевтов и врачей самого разного профиля. 

Даже не очень вдумчивый читатель незамедлительно сделает вывод: вся наша жизнь — побег из клетки детских травм, нанесенных, разумеется, близкими родственниками. Первая остановка на пути беглеца — кабинет специалиста, чистилище, где разбираются со своими обидами и страхами, буквально чистят перышки. Вторая и для простых смертных последняя — итоговый приют, этакий лимб — взрослое существование, отягощенное знанием, что в рай не пустят. Ибо рая нет, но есть покой и воля. Для особ королевских кровей, однако, существует и третья остановка — шоу Опры Уинфри или издательство Penguin Random House. Не рай, конечно, а джекпот. Высокие рейтинги, высокие продажи, возвышающий обман, что только версия беглеца и является единственно верной.

С другой стороны, жизнь прожить — не гольф-поле перейти. Даже если погожим августовским вечером 1997 года ты ложишься в уютную постель, расположенную в чертогах легендарного замка Балморал, разбудить тебя может не пение райских птиц, а отец — с новостью о гибели твоей матери: «Попала в аварию, ударилась головой, didn’t make it». Разбудить и уйти в темень бесконечных коридоров, оставив тебя наедине с ужасом новой реальности до завтрака, а вообще-то, навсегда. Чем не отправная точка для автобиографии, учитывая, что тебе сильно за 30 и ты больше не хочешь мириться со своей долей принца, вечно улыбающегося и приветствующего поданных, признательных за абсолютную, нечеловеческую тишину в ответ на любые удары судьбы. 

Основная претензия литературных и доморощенных критиков к Гарри и Меган — сам факт откровений, неважно уже в какую форму облеченных: громоздкие мемуары, деловой подкаст, слезоточивое интервью. Можно издеваться над смешением жанров в рамках одного предложения: вот Гарри жалуется, что отморозил себе детородный орган во время путешествия на Северный полюс, вот Гарри радуется, что от обморожения исцеляет крем марки Elizabeth Arden — тот же, что наносила на губы принцесса Диана, — вот тень матери Гамлета маячит рядом с пенисом Гамлета — ну правда же, стилистически никуда не годится. 

А по сути?

Решивший жить своим (пусть, может быть, и невеликим) умом, человек объясняет мотивы совершенного поступка, потому что считает — перед нацией по-прежнему надо держать отчет. Но нация, а вместе с ней и целый мир почему-то предпочитают отчету невозмутимое лицо, с каким обычно оглашаются сухие пресс-релизы Букингемского дворца. Принцы и принцессы должны улыбаться — это основополагающий принцип королевского бытия. Мы — подглядываем, они — стоят навытяжку.

Чтобы принять как данность чужие привилегии, вроде ничем не заслуженные, людям хочется верить, что там за оградой, на балконе дворца, стоят не такие же, как они, а наделенные Богом властью. Править могут, но права не имеют — чувствовать боль и тем паче ее показывать. Из всех глаголов-исключений — «смотреть», «видеть», «дышать», «слышать», «ненавидеть» — главный для членов королевской семьи — «терпеть». Пока впереди не покажется парижский туннель Альма, через который Гарри попросил его провезти на скорости 105 километров в час — почти 20 лет спустя после той августовской ночи, кажется, закончившейся в его жизни только с появлением Меган.

Наивно? Так и на суперобложке трогательное ч/б фото с Дианой, не оставляющее никаких сомнений насчет содержания. Маленький мальчик потерял маму и, хоть и вырос в лысеющего по семейной традиции мужчину, продолжал маму повсюду искать. В каждой девушке, в каждом друге, в отце и брате, даже в телохранителе. А нашел в разведенной актрисе невеликого телесериала, объявленной почти всеми без исключения злой мачехой, движимой якобы корыстью и тщеславием. 

Мемуары Принца Гарри на полках книжных магазинов
Фото: Vincenzo Izzo / Sipa USA / Vida Press

А если и правда корыстная и тщеславная, то всем остальным какое дело? Веками люди под балконом становились свидетелями того, что на балконе тоже люди — отрекшиеся от престола ради любви или позабывшие про аристократическую честь ради телефонного разговора с возлюбленной. Что отличает принца Гарри от принца Чарльза, желавшего стать гигиеническим тампоном (В 1992 году в распоряжении журналистов оказалась запись телефонного разговора принца Чарльза с Камиллой Паркер Боулз, в котором наследник престола сообщал возлюбленной, что хотел бы «жить внутри ее брюк» и не отказался бы стать тампоном внутри нее. — Прим. «Холода»), или, не дай бог, принца Эндрю, обвиненного в изнасиловании несовершеннолетней? Вот, именно простота, что хуже воровства согласно «общепринятой» морали. А так-то любому охота, чтоб его величали хорошим человеком.

Но и этой претензии лишены злосчастные мемуары. Через страницу Гарри расписывается в своей посредственности. Старался учиться, сражаться, познавать мир, расти духовно. Ничего не вышло. Стихов наизусть почти не помнит, в точных материях не силен, неплохо стреляет — на охоте и по талибам, — а лучше бы не. Ведь гордиться талантами к убийству даже в патриотических целях никому не пристало. Зачем автор делится перечнем своих жертв на войне? Из обескураживающей честности или возмутительной глупости? Просто потому что и это тоже было в его жизни и это тоже, как нас предупреждали в эпиграфе, никуда не делось, не прошло.

Самое волнительное для глотателя газетных сплетен — размышления об отношениях с отцом и братом. Гарри упрекает их в беспочвенной ревности. Уильям и Чарльз с первых дней беспокоились, что Меган станет новой Дианой. Что у трагически оборвавшейся сказки про королеву сердец появится продолжение, фанфик по мотивам «Короны» и «Форс-мажоров». Этой перспективе завистливые родственники всячески препятствовали. Чарльз жадничал и грозил отказать в довольствии. Уильям попрекал за войну с прессой. Кейт с Камиллой просто поджимали губы. Читать это не то что неприятно, а неловко, как сборник анекдотов про зятя и тещу, что продают в пригородных электричках. 

Что делать, если и семейство Виндзоров, не появляясь на кухне, давно погрязло в кухонных дрязгах? Революцию? Уже пробовали, без толку. Тогда, может, абстиненция публики? На это не хватает силы воли. 

Кто виноват, что прошлое никогда не проходит, а человек, будь то принц или нищий, всегда звучит и выглядит жалко? Природа? Привычка? Меган Маркл? Красота в глазах смотрящего. Поэтому не иди и не смотри. 

Чтобы не пропускать главные материалы «Холода», подпишитесь на наши социальные сети!