В Волго-Ахтубинской пойме на противоположном от Волгограда берегу Волги идет вырубка реликтовых дубрав под строительство трассы. Экозащитники бьют тревогу: под пилу и бульдозер ложится крупнейший лесной массив региона. Местные жители боятся, что погибнет их любимое место отдыха и усилится засуха, от которой уже страдает их урожай. Чиновники объясняют: старая дорога перегружена, необходима новая. Люди с этим согласны, но призывают к компромиссу. Он пока не найден.
Лес в пойме вырос оазисом среди песков семь тысяч лет назад. В 2000 году ему придали статус природного парка — особо охраняемой территории. Позже парк «Волго-Ахтубинская пойма» был признан биосферным резерватом ЮНЕСКО, но в прошлом году его положение изменили, допустив возможность вырубки деревьев для строительства линейных объектов.
Вид на Волгу и пойму со стороны Волгограда
Один из защитников поймы Антон Гетманенко рассказывает, что, узнав об этом, сразу же позвонил по телефону представителям ЮНЕСКО в Москве. «Они ответили, что не ожидали такого развития событий, не ожидали вырубки. Теперь размышляют о целесообразности сохранения биосферного резервата вообще». Официальная позиция ЮНЕСКО до сих пор не объявлена.
Если сойти со старой дороги 18К-2 и пройти буквально пятьдесят метров в лес, увидишь десятки или даже сотни поваленных деревьев. Правда, бульдозеры пока не добрались до самой густой части дубравы у ерика Верблюд, где лес подходит вплотную к Волге. В этом месте находятся кемпинги, конная база, пейнтбольный клуб и детский лагерь — зона отдыха горожан.
Год назад Антон Гетманенко купил здесь недостроенный частный дом по соседству с кемпингом. «Вместо лесной тишины будут шум и грохот, — говорит Антон. — Люди не смогут больше отдыхать в любимом месте»
Пойменные дубравы — это не только территория парка, основная часть которого лежит севернее дороги 18К-2. Широкие лесополосы разбегаются и на юг от нее, где стоят более десяти поселков и деревень. Местные жители говорят, что вырубка леса уничтожит не только парковую зону. Пострадают и приусадебные хозяйства.
Строительство новой трассы 
«Ерики разливаются процентов на двадцать от того, что помню из детства, — рассказывает местная жительница Елена Жупикова. — В огородах ничего уже не растет без капельного полива, овощи выгорают на корню».
Лес же защищает экосистему. «Если корни деревьев перестанут удерживать влагу, здесь будет полупустыня, — разводит руками Елена. — Любой разумный человек понимает, что лес связан со здоровьем людей, будущего поколения. Да и вообще, как вырубка может не волновать, когда дуб — священное дерево, символ природной силы. Мы всю жизнь тут гуляли. Лес — это мой дом, я хочу его сохранить».
При этом местные жители поддерживают стремление властей решить транспортную проблему: старая дорога нередко бывает перегружена, а другого проезда сквозь Волго-Ахтубинскую пойму просто нет.
О строительстве скоростной трассы речь идет уже несколько лет. В первоначальный план входило лишь расширение дороги 18К-2 до четырех или шести полос с нынешних двух. При таком маршруте тоже рубили бы деревья, но гораздо меньше.
Однако в 2020 году в областной администрации заявили, что старую дорогу расширять нельзя: она проходит через населенные пункты и имеет ряд крутых поворотов, недопустимых для скоростного режима в 130 км/ч. Поэтому трассу придется прокладывать через рощи.
Экозащитники возразили: перегруженность старой дороги решается поднятием ее участков на эстакаду — и предложили комитету по транспорту варианты обхода населенных пунктов через пустыри и гари — это минимизировало бы вырубку. Но, по словам волгоградского урбаниста Михаила Соломонова, в рассмотрении проекта отказали: нет денег.
Тогда защитники леса обратились в Генпрокуратуру РФ, и Росприроднадзор вынес вердикт: трогать парк нельзя. Но затем власти изменили уже упомянутое положение о природном парке, а Минприроды России разрешило строить трассу по новому маршруту.
Айрат, пес-алабай, чувствует хорошую погоду и рвется с поводка. Его хозяин — Александр Осипов, бывший член «Единой России», исключенный из партии за свою позицию по вопросу строительства трассы через пойму.
«Есть люди, которым нет дела до природы. В первоначальном проекте новой трассы ни разу не упоминалось природоохранное законодательство, — рассказывает Осипов. — А я всегда ссылался на послание президента РФ (к Федеральному собранию 20 февраля 2019 года. — Прим. «Холода») — там говорится о закреплении границ заповедников. Такое ощущение, что главу государства кто-то вводит в заблуждение».
Ссылаясь на беседы с Михаилом Крейндлином, руководителем программы по особо охраняемым природным территориям российского отделения «Гринпис», Осипов говорит, что строительство перережет ток грунтовых вод.
«Ближайшие несколько сот гектар подвергнутся опустыниванию. Это означает ландшафтные пожары, засоление земель. Не станет воды, в поселки придется вести водопроводы», — рассуждает Осипов.
Местные власти отчасти признают проблему и обещают высадить новые дубы. Вместо 30 тысяч деревьев — такое максимальное число вырубок называет Комитет транспорта и дорожного хозяйства Волгоградской области, по другим данным 15 тысяч — может появиться до 120 тысяч новых.
Критики строительства, однако, говорят: посевы могут погибнуть из-за жары. Александр Осипов приводит пример: когда летом в Волгограде 30 градусов тепла, здесь, в четверти часа езды из-за более высокой влажности и другой гидрологии— 22 градуса. Но после нарушения водотока все может измениться.
Именно в междуречье Волги и Ахтубы, в 40 км от новой дороги, находился Сарай-Берке — возможно, крупнейший город Золотой Орды. В городе жили до 100 тысяч человек. Предполагают, что в пойме находился и большой татарский город Гюлистан — «Земля цветов».
Затем, при царской власти, здесь жили русские купцы: Ахтуба была судоходной, что позволило владельцам слобод богатеть и становиться влиятельными людьми в Нижнем Поволжье.
Как говорит Елена Ковалева из поселка Песчанка, люди здесь гордятся и ордынскими, и купеческими корнями. Сама она из казаков. Подтверждая сказанное, Ковалева накрывает стол с огромным русским пирогом, татарским шулюмом, груздями из поймы, несколькими сортами местного варенья и сыра.
Поселок Песчанка находится в нескольких километрах и от старой, и от новой дороги. Дому Елены ничего не грозит, но она тоже против нового проекта.
«Хочу, чтобы дубы остались. Может, по меркам Сибири лес и небольшой, но для этой степи он огромен. Другого не будет, — говорит хозяйка. — А ведь речь о целом регионе, где благодаря этому лесу жили большие города — и, кстати, живут».
