Драка в Новых Ватутинках, убийство в подмосковном Бужаниново и потасовки трудовых мигрантов в московских районах — это недавние громкие истории с участием приезжих, за которыми последовали жесткие меры со стороны властей. Однако эти меры затронули не только участников событий, но и представителей диаспор, которые не были причастны к ним. «Холод» вспомнил последние события, в центре которых оказались мигранты, и поговорил с юристами и исследователями о возможных причинах повышенного внимания властей к этим делам.
В конце прошлой неделе в телеграм-каналах появилось видео нападения на двух мужчин с маленьким ребенком в московском районе Новые Ватутинки. Одним из первых — утром 5 ноября — видео опубликовал телеграм-канал «Плохие новости» с подписью: «Четыре кавказца напали на отца с малышом в Москве».
Тем же утром МВД и Следственный комитет сообщили о начале проверок в связи с инцидентом в микрорайоне Новые Ватутинки. В управлении МВД по городу сказали: «По предварительным данным, пострадавших нет. По данному факту проводится проверка, по результатам которой будет принято решение в соответствии с законом». В СК описали случившееся как избиение и уточнили, что проверка идет по статье о хулиганстве (213 УК).
В тот же день МВД объявило о возбуждении уголовного дела о хулиганстве, и буквально через полчаса после этого прокуратура сообщила о передаче дела Следственному комитету.
Вечером 5 ноября трое участников нападения были задержаны, той же ночью задержали четвертого. Трое братьев Гасановых — граждане России, приехавшие в Москву из Оренбурга, еще один задержанный — их приятель Араз Мусаев с гражданством Азербайджана. Им от 17 лет до 21 года. Позднее МВД сообщило, что все задержанные родом из Азербайджана. Отец ребенка и его знакомый сказали полиции, что один из нападавших достал нож и размахивал им. По словам отца, его четырехлетнего сына во время нападения ударили по щеке.
Следственный комитет в релизе о задержании подозреваемых обвинил напавших в том, что они «создали угрозу жизни и здоровью малолетнему ребенку», который в начале конфликта сидел на плечах у отца. В итоге глава СК Александр Бастрыкин велел передать дело из местного отдела СК в управление по расследованию особо важных дел и переквалифицировать его с хулиганства на покушение на убийство. Поводом для этого стало то, что «в ряде СМИ, со слов потерпевшего, стала распространяться информация о том, что у нападавших был колюще-режущий предмет». Однако на видеозаписях инцидента, которые были сделаны с нескольких метров от конфликтующих, нож разглядеть не удается.
7 ноября задержанным предъявили обвинение в покушении на убийство, совершенное группой лиц по предварительному сговору в отношении двух или более лиц, в том числе ребенка (часть 3 статьи 30, пункты «а», «в», «ж» части 2 статьи 105 УК). Днем суд принял решение об аресте всех четверых задержанных.
Вступивший в дело на этой неделе адвокат по соглашению Владимир Васильев, защищающий Эльхана Гасанова, настаивает, что у обвиняемых не было сговора на убийство и их действия могут квалифицироваться не иначе, как хулиганство. Адвокат сказал «Холоду», что его доверитель и другие обвиняемые утверждают: ни у кого из них во время драки ножей не было. Адвокат Роман Масютенко, который в качестве защитника по назначению представлял Эльхана Гасанова после задержания, рассказал «Холоду», что, по словам обвиняемых, потерпевшие могли принять за нож никелированный эспандер, который был в руках у Фарамаза Гасанова и мог блестеть в темноте.
По мнению Васильева, дело переквалифицировали на более тяжкий состав из-за «административного ресурса»: «Люди в погонах выполняют указания и вынуждены были переквалифицировать. Я так полагаю. Но я верю в наш суд, он справедливый и, думаю, разберется».
В разговоре с «Холодом» Васильев подчеркнул, что он поддерживает высказывание Рамзана Кадырова об освещении драки в Ватутинках: «Нельзя раздувать ксенофобию в многонациональной стране. Многие промолчали, вместо того чтобы как-то сгладить ситуацию. Один Рамзан Кадыров, респект ему, он настоящий герой России, сказал очень правильные слова».
Профессор Европейского университета в Петербурге и один из авторов книги «Российский следователь» Кирилл Титаев объясняет: то, что следователи выбирают наиболее жесткую статью, — это обычная практика. С одной стороны, это дает больше ресурсов для сбора доказательств, поскольку нужно обосновать более тяжкий состав; с другой стороны, может быть использовано как элемент торга (следователь может предложить обвиняемому признать часть обвинений взамен на отказ следствия от других) или манипуляции (чем тяжелее состав, тем вероятнее арест).
«Любой следственный орган всегда старается на начальном этапе выбрать максимально суровую квалификацию, особенно для резонансных дел. Потому что это сильно облегчает жизнь следствию по ходу расследования. Скинуть вниз всегда можно, поднять вверх довольно сложно. Когда следователь три месяца расследует покушение на убийство, а к прокурору выходит на утверждение обвинительного заключения по хулиганству — это внутри системы видят как проблему, но не серьезную. И в суде могут снять какие-то квалифицирующие признаки», — говорит Титаев.
Глава международной правозащитной группы «Агора» Павел Чиков также говорит, что обычно драки с телесными повреждениями квалифицируются как хулиганство. «Какая бы ни была квалификация на стадии следствия, это не окончательное слово. Окончательное слово всегда остается на усмотрение суда. Оправдывать суды у нас не очень готовы, а менять квалификацию в сторону смягчения — готовы. Суд не может повысить квалификацию: дело, которое передали в суд с хулиганством, суд не может поднять до убийства. А спустить с покушения на убийство из хулиганских побуждений на обычное хулиганство может. Поэтому повышенная квалификация ничего не означает. Центральный аппарат Следственного комитета не диктует суду, с какой статьей ему вынести обвинительный приговор. Это больше похоже на сиюминутный пиар-ход для привлечения внимания широкой публики. Понятно же, что это дело будет рассматриваться через несколько месяцев. И интерес публики к моменту вынесения приговора будет уже совсем другим, соответственно, можно безопасно раздувать щеки в самом начале, не боясь репутационного ущерба», — считает Чиков.
«Новая угроза безопасности»
Освещая драку в Ватутинках, многие СМИ писали о «нападении кавказцев», акцентируя внимание на национальности участников. Через день после инцидента жители Новых Ватутинок стали сообщать о появлении полицейских патрулей, которые задерживали мигрантов. Вскоре подмосковное управление МВД объявило о проверке всех мест проживания мигрантов в Подмосковье.
Главный редактор телеканала RT Маргарита Симоньян тоже прокомментировала драку в Ватутинках: «Все эти “приезжие” и “лица кавказской национальности” допрыгаются, что в стране опять введут строгач с пропиской, с регистрацией, с проверками этой регистрации на каждой станции метро (как проверяли меня, когда я понаехала из Краснодара в Москву 20 лет назад). И правильно сделают. Ибо неча. Позорище какое». Ей ответил глава Чечни Разман Кадыров, который возмутился тем, что СМИ называли напавших «уроженцами республик СКФО», и предложил Симоньян «проверять информацию, а только затем делать выводы и пиариться на свежей теме». На следующий день после этого поста Кадыров сообщил о телефонном разговоре с Симоньян, в котором «спокойно и без обид мы, уроженцы Кавказа (обратите внимание — один на один), поговорили о том, что правильно, а что нет».
За последние месяцы произошло уже несколько инцидентов с участием мигрантов, на которые власти отреагировали жестко. В начале сентября в подмосковном поселке Бужаниново изнасиловали и убили 65-летнюю пенсионерку — в преступлении заподозрили двух граждан Таджикистана, а местные жители устроили народные сходы. После этого губернатор Московской области Андрей Воробьев распорядился выселить мигрантов из поселка, а глава СК — проверить собственника местного общежития, где живут мигранты (хотя подозреваемые к нему не имели отношения), и действия местных властей.
В октябре трое молодых людей родом из Дагестана избили в московском метро мужчину, который заступился за девушку, сделавшую им замечание. Позже пострадавшего в больнице навестил лично мэр Москвы Сергей Собянин, он назвал напавших «отморозками» и поручил метрополитену выплатить избитому мужчине 2 млн рублей.
Тогда так же, как и в случае произошедшего в Ватутинках, МВД возбудило дело о хулиганстве, но затем его передали в СК, и следователи обвинили напавших в покушении на убийство.
«Если сравнивать эти две драки — в метро и в Ватутинках — последствия имеют значение, конечно, — говорит Павел Чиков. — В метро, по-моему, были переломы костей черепа, тяжкий вред здоровью. Здесь такого вроде не было, хотя я не изучал судмедэкспертизу. Но здесь был нож (по словам потерпевших. — Прим. «Холода»), которого не было там. То есть там были удары ногами по голове, по жизненно важному органу, которые могут квалифицироваться (и на практике такие случаи есть) как покушение на убийство. А здесь был нож, и, соответственно, использование ножа в драке может свидетельствовать о косвенном умысле на причинение смерти. Грубо говоря, человек достал нож, численное превосходство — запрета квалифицировать такие действия по статье о неоконченном убийстве нет».
22 октября газета «Собеседник» написала, что жители района Новой Москвы Сосенское создают группы самообороны. В материале местная жительница Татьяна объясняла это страхом перед мигрантами, которые вечером «ходят группами, еще и в нетрезвом состоянии», а иногда, по ее словам, в районе слышна стрельба. После этого ТАСС со ссылкой на источник в правоохранительных органах сообщил, что полиция проводит рейды против нелегальных мигрантов в том же районе.
В начале ноября Александр Бастрыкин в интервью «Интерфаксу» говорил о необходимости ужесточить контроль за мигрантами и подвергать их геномной регистрации, а также о росте преступности среди мигрантов. При этом, согласно статистике МВД, за январь-сентябрь 2021 года среди предполагаемых преступников иностранцев или лиц без гражданства было лишь 3,7%. В 2019-2020 годах их доля была 3,4%, в 2018 году — 3,6%, а в предыдущие два года — 3,7%, как сейчас.
«Понятно, что появление в этой истории (драки в Ватутинках. — Прим. «Холода») Александра Бастрыкина, указаний сверху, передачи дела в центральный аппарат, да и все дополнительное публичное внимание к этому — элемент политический. И понятно, что усматривается связь с той историей в метро, как некоторый тренд. Есть ли в этом какие-то признаки согласованной федеральной политики, пока, наверное, говорить рано, но некоторое сходство, безусловно, усматривается», — говорит Павел Чиков.
Комментируя рейды, следующие за громкими делами с участием мигрантов, Чиков настаивает, что это давняя практика и что в годы существования Федеральной миграционной службы (ее ликвидировали в 2016 году, а функции передали МВД) такие акции были намного жестче.
Директор информационно-аналитического центра «Сова» (признан «иностранным агентом») Александр Верховский тоже не считает, что речь идет о какой-то централизованной кампании властей в отношении мигрантов.
«Я не думаю, что это нарочно раскручивают, мне кажется, нет какой-то централизованной команды. Но какой-то ряд чиновников, видимо, в правоохранительной системе почему-то считает нужным эту тему педалировать как новую угрозу безопасности, с которой они будут успешно бороться. Это своего рода политическое действие: люди предъявляют себя как важного и необходимого актора по защите безопасности в стране, — говорит Верховский. — Если бы государство в лице президента, Совета безопасности или еще кого-то, кто должен этим заниматься, приняло какое-то решение, что они будут делать то-то и то-то, то, наверное, мы видели бы какие-то конкретные действия. Но вместо этого мы видим смутное нагнетание напряженности».
В нынешней ситуации, по мнению Верховского, чиновники, не получая четких указаний, «в основном стараются прислушаться, куда ветер дует, и действуют по-разному».
Верховский обратил внимание, что мигрантов стали активнее обсуждать еще этим летом, когда появились сообщения о массовых драках трудовых мигрантов.
«Когда это происходило летом, я думал, что это к выборам, что государство, полиция в данном случае, показывает гражданам, что она печется об их безопасности, будет принимать меры. Тем более, что трудовые мигранты не голосуют, так что они тут не имеют значения. Но выборы-то прошли давно, а оно только хуже становится», — считает он.
Верховский вспоминает, что в 2013 году «точно так же вся машина, которая всегда была заточена на то, чтобы пригасить этнически окрашенные инциденты, вдруг стала работать на то, чтобы их раздуть», но это прекратилось после погромов с участием националистов в Западном Бирюлево, случившихся после убийства москвича гражданином Азербайджана.
Руководитель Группы исследований миграции и этничности РАНХиГС Евгений Варшавер объясняет, что миграция из Центральной Азии — это экономическая неизбежность: «У нас здесь на чаше весов экономическое благополучие и экономический рост, которые требуют необразованных мигрантов, которые, в свою очередь, способствуют расширению экономики. За счет дешевой рабочей силы появляется добавленная стоимость, которая затем вкладывается в производство, что открывает позиции на рынке труда для россиян — если в двух словах, примерно так и происходит экономический рост. На другой чаше весов находятся все те проблемы интеграции, которые естественны, когда на некоторой территории оказывается инокультурное необразованное население».
Чтобы снять напряженность, появляющуюся из-за этих проблем, необходимо участие властей и создание механизмов интеграции мигрантов, таких как, например, районные праздники, мастер-классы, футбольные матчи, объясняет Варшавер.
«Значительная часть конфликтов купировалась бы на уровне связей и знакомств внутри сообщества, но этого не происходит. Потому что установка на создание сообщества и на решение такого рода конфликтов отсутствует. Здесь должна быть мудрая политика Москвы, которая — я говорю об этом года с 2014 года — не была реализована», — считает Варшавер.
